Страница 11 из 16
– Я знаю, отец. Я давно это понял, – сказал Эндрю. – Просто я не желал расставаться со своим юношеским максимализмом, никак не мог отказаться от желания поспорить. Я ссорился с тобой, а потом долго размышлял над каждым твоим словом и мысленно благодарил тебя за урок жизни. Сегодня я наконец-то благодарю тебя вслух за все уроки, которые ты мне преподал. Спасибо тебе, отец. Прости за то, что доставил вам с мамой немало хлопот. Если хочешь, я все брошу, и…
– Эндрю, не криви душой, – попросил его Винсент. – Ты не должен делать то, что тебе делать не хочется. Отправляйся на материк. Твое место там.
Эндрю поднялся с колен, спросил:
– Можно мне остаться?
– Лети, сынок. Мне уже лучше, – ответил Винсент поднявшись. Обнял Эндрю. – Удачи тебе. Увидимся через три дня. Передай привет невесте.
– Можно я привезу ее? – спросил Эндрю.
– Нужно, – ответил Винсент. – Я давно жду этой встречи.
– Правда, – обрадовался Эндрю. – Я думал, ты настроен против Жаклин.
– Мальчик мой, главное, чтобы она нравилась тебе, – сказал Винсент. – Слушай свое сердце. Оно тебя никогда не подведет. Не стоит искать одобрения ни у кого из людей.
– Спасибо, отец. Сегодня самый счастливый день в моей жизни! – воскликнул Эндрю. – Я наконец-то сделаю Жаклин предложение.
Они еще раз обнялись. Эндрю побежал к причалу. Издали помахал родителя, сел в самолет, улетел.
– Он сделает Жаклин предложение сегодня, – сказал Винсент усмехнувшись. – Я думал они давно поженились. В кого наш Эндрю такой нерешительный?
– В тебя дорогой, – ответила Эмма с улыбкой. – Тебе тоже потребовалось много времени, чтобы решиться на этот ответственный шаг. Тебе было почти сорок, когда мы поженились. А Эндрю еще нет тридцати.
– Ему следует быть более решительным, – сказал Винсент.
– А тебе следует быть внимательным к себе, – сказала Эмма. – Доктор прописал тебе лекарства и постельный режим.
– Не говори мне об этом, – взмолился Винсент. – Не омрачай моей радости от встречи с сыном. Пойдем лучше к морю. Посидим на нашем любимом месте.
– Ты уверен, что нам нужно туда идти? – спросила Эмма с опаской. Слишком бледным было лицо Винсента.
– Тебе незачем волноваться, Эмма, – сказал он, обняв ее. – Свежий морской воздух пойдет мне на пользу.
Винсент взял Эмму за руку, повел за собой в грот Наполеона, место их тайных свиданий.
Дотронулся рукой до прохладного камня, на котором были выбиты их с Эммой инициалы, сказал:
– Эти камни нас с тобой переживут. Когда нас с тобой не станет, время свой бег не замедлит, – посмотрел на Эмму. – Пообещай, что никому не откроешь секрет этого места, – она кивнула. Он обнял ее, сказал с нежной грустью:
– Когда я буду там, в далеком далеке, я буду знать, что ты приходишь сюда, чтобы подумать обо мне. Только не печалься очень долго.
– Не буду, – пообещала она, уткнувшись в его грудь. – Не буду…
Они с Винсентом пробыли в гроте до заката, а потом долго гуляли по берегу. Оба молчали. Время от времени Винсент останавливался, смотрел вдаль.
– О чем ты думаешь, – спросила его Эмма.
– О быстротечности жизни, – ответил он. – Мы познакомились с тобой на рассвете, а на закате приходится прощаться, – улыбнулся. – Какая удивительная игра слов: рассвет – закат. Ты не находишь?
– Ты прав, – сказала она. – Этими словами мы говорим о явлениях природы и о временных границах человеческой жизни.
Винсент обнял Эмму, пропел:
– Я верю, что все у нас будет хорошо, – сказала Эмма. – Господь милостив. Он продлит дни твоей жизни.
– Я тоже в это верю, – скала Винсент, поцеловав ее в лоб. – Пойдем, мой ангел. Еленцы нас заждались. Сегодня я обещал им приготовить ризотто с черной каракатицей.
– Значит, у нас сегодня будет незабываемый ужин, – проговорила Эмма, крепко сжав его руку. – Вперед.
Они весело рассмеялись и побежали к таверне. Увидев улыбающихся Эмму и Винсента, островитяне облегченно вздохнули. Никто из них не желал траурных известий. Винсента любили все. Он был негласным лидером, к мнению которого прислушивались. А таверна была излюбленным местом еленцев. Все вечера они проводили здесь. Никто не мог представить, что произойдет, если не станет Винсента. Люди не желали об этом думать. Они верили, что с Винсентом ничего плохого не случится.
Никто не догадывался, что Винсент держится из последних сил. Ему хотелось, чтобы островитяне запомнили его веселым, счастливым, жизнерадостным человеком, которому все по силам.
– Жизнь подарила мне много приятных минут, – думал Винсент. – Мне не о чем горевать. Рядом со мной – прекрасная, удивительная девочка – женщина, которую я безумно люблю. У нас вырос замечательный сын Эндрю – Андрей, продолжатель рода Проскуриных. Я уверен, что у Эндрю будет много детей. Уверен я и в том, что господин Алексеев приедет сюда еще не один раз и, возможно, захочет здесь остаться, – посмотрел на сосредоточенное лицо Эммы, улыбнулся ей. Она улыбнулась ему в ответ. – Я знаю, дорогая, что, несмотря на обещания, которые ты мне дала, ты будешь безмерно тосковать обо мне, – продолжил свои размышления Винсент. – Твоя печаль будет похожа на поднимающийся над землей туман. Она добавит темных красок в радужную картину моего нового мира.
Винсент поднялся, сказал громко:
– Господа, я безумно люблю свою Эмму. Я люблю нашу Святую Елену. Люблю всех вас.
– Мы тоже тебя любим, Винсент, – закричали люди.
– Пообещайте мне, что нового хозяина таверны вы примете, как доброго друга и будете приходить сюда каждый вечер.
В таверне воцарилось гробовое молчание. Никто не ожидал такого поворота событий. Люди были сбиты с толку. На лицах отразилась крайняя растерянность и даже испуг.
– О, ля-ля, такого единения у нас на острове еще не было! – воскликнул Винсент, захлопав в ладоши. Давайте поднимем бокалы за нас, за Святую Елену, за вечную жизнь!
Винсент высоко поднял бокал с водой, пошатнулся. Эмма подхватила его под руки.
– Прощай, – шепнул он и медленно опустился на стул. Стакан упал на пол. Осколки разлетелись в разные стороны. Винсент как-то странно запрокинул голову, закрыл глаза, перестал дышать.
– Нет, Винсент, – простонала Эмма, уткнувшись в безжизненное тело. – Н-е-е-т…
Прошло полгода прежде чем Максим Алексеев решил еще раз прочитать документы, оставленные Эммой. Время притупило чувства Максима, поэтому на предложение Винсента он смотрел теперь по-иному. То, что его тогда рассердило, теперь показалось мудрым.
– Только глупец откажется от такого заманчивого предложения, – сказал Максим, положив руку поверх бумаг. – Вы это знали, господин Проскурин. Вы просчитали все до мелочей. Даже время на раздумье вы дали мне столько, сколько нужно. Мне остается только пожать вашу руку и поблагодарить за такой щедрый подарок. Что я с превеликим удовольствием и сделаю.
Максим позвал секретаря. Велел ему срочно достать билеты на Святую Елену.
– К чему такая спешка, Максим Михайлович? – поинтересовался Стас.
– Объясню потом, когда вернусь, – ответил Алексеев.
– Вы опять хотите сбежать, когда весь календарь пестрит важными отметками, – сказал Стас, для пущей убедительности, ткнув в календарь пальцем.
– Станислав, – в голосе Алексеева зазвучали раскаты грома. – Я неоднократно предупреждал вас, что мои приказы не обсуждаются, а выполняются. Я должен улететь на остров первым же рейсом. Вам все понятно?
– Да, Максим Михайлович, – ответил Стас и плотно закрыл дверь в кабинет шефа.
Алексеев перелистал ежедневник, присвистнул:
– О, ля-ля, дел, действительно, много. Но все они не такие заманчивые, как предложение Винсента. Я сделал верный выбор.
Распахнулась дверь. На пороге появился Стас.