Страница 67 из 73
Я притянул ее ближе и прижал к себе, и чувство спокойствия захлестнуло меня.
Когда песня закончилась, мы встали в стороне, и Бри спросила:
«Это правда?»
Я улыбнулся ей:
«Я не знаю. Я думаю, что да. Но похоже на сон».
Она выдохнула, усмехнувшись, и посмотрела вниз, потом опять вверх на меня.
«Как ты узнал, что я здесь?»
«Я пошел к тебе домой. Энни увидела меня и сказала, где ты».
Она вытянула руку и положила ее на мою щеку, как будто хотела убедиться, что я действительно там, а я закрыл глаза и прижался щекой к ее лицу. Через несколько секунд она убрала руку и спросила:
— Где ты был, Арчер? Что ты...
Я взял ее руки в свои, прерывая ее, и она удивленно взглянула на меня. Я отпустил ее и сказал:
«Случилось так много всего, о чем я должен рассказать тебе, и у меня в голове столько мыслей, о которых ты должна знать».
«Ты все еще любишь меня?» — спросила она, и ее глаза с болью посмотрели на меня, наполненные непролитыми слезами. Я всем сердцем ощущал эту боль, и я любил Бри так отчаянно, как только может любить человек.
«Я никогда не перестану любить тебя, Бри», — сказал я, надеясь, что она сможет увидеть в моих глазах то, что бушевало в моей душе, то, что составляло суть моего существования.
Она изучала мое лицо несколько секунд, затем на мгновение посмотрела вниз, а потом ее взгляд сосредоточился на какой-то невидимой точке на моей груди. Потом она еле слышно сказала:
— Ты оставил меня.
«У меня не было выбора», — ответил я.
Ее глаза бегали по моему лицу, внимательно меня изучая.
«Отвези меня домой, Арчер», — сказала она, и меня не нужно было просить дважды. Я взял ее за руку, и мы начали пробираться сквозь толпу. Я совсем забыл, где мы находимся.
Когда мы вышли на холодный ночной воздух, Бри сказала:
— Подожди. Мелани и Лиза...
«Они меня видели, — сказал я. — Они поймут, что ты со мной».
Она кивнула.
Камердинер припарковал мой грузовик, и он выглядел совершенно неуместно среди «БМВ» и «Ауди». Но это не имело никакого значения. У меня, в моих руках, была Бри Прескотт, и я не собирался больше ее отпускать.
Я улыбнулся ей, когда завел грузовик. Но, когда тронулся с места, грузовик сильно затарахтел и у людей, находившихся поблизости, началась паника: они отпрыгивали в стороны и кричали, а одна женщина в норковом палантине шлепнулась на землю. Должно быть, они думали, что кто-то открыл огонь. Я поморщился и помахал рукой в знак извинения.
Когда мы отъехали, я взглянул на Бри, которая кусала губы и явно пыталась сдержать смех. Я отвел взгляд, но через пару наши глаза снова встретились, и Бри, отбросив голову назад, начала дико смеяться. Мои глаза расширились, а затем я не устоял, и начал смеяться вместе с ней, одновременно стараясь следить за дорогой.
Она так сильно смеялась, что слезы катились у нее по щекам, а я сжимал мою грудь, пытаясь успокоиться.
Казалось, с нами произошло что-то очень веселое, но через несколько секунд, когда я опять взглянул на Бри, ее лицо внезапно исказилось, и ее захлестнули такие же отчаянные рыдания. Мой смех тоже внезапно прекратился, и я нервно взглянул на нее, не понимая, что это с нами было только что.
Я положил руку на ее ногу, но она скинула ее, все еще плача и задыхаясь, не в силах подавить рыдания. Паника охватила меня. Я не знал, что делать.
Вдруг Бри заговорила:
— Тебя не было три месяца, Арчер. Три месяца. — Она с трудом произносила слова сквозь плач, ее голос почти пропал на последнем слове. — Ты не писал. Ты не взял с собой телефон. Я не знала, жив ли ты еще. Я не знала, не замерзаешь ли ты от холода где-нибудь под мостом. Не знала, как ты общаешься с теми, кто хотел заговорить с тобой.
Она издала еще один всхлип.
Я взглянул на нее и остановил машину возле дороги, на маленьком грязном пяточке земли возле берега реки. Я повернулся к Бри, но в тот же момент она открыла дверцу грузовика и выпрыгнула, потом быстро пошла по обочине дороги в своем маленьком, черном платье. Какого черта она делает? Я тоже выскочил и побежал догонять ее, гравий хрустел под ногами, а Бри шла вперед, слегка покачиваясь на своих высоких каблуках.
Луна над нами, большая и полная, горела в ночи так ярко, что я четко мог видеть ее, идущую передо мной.
Когда я наконец догнал ее, схватил ее за руку, и она остановилась и резко развернулась, слезы все еще бежали по ее щекам.
«Не убегай от меня, — сказал я. — Я не мог позвонить тебе. Пожалуйста, не убегай от меня».
— Ты сбежал от меня! — воскликнула она. — Ты сбежал от меня, а я умирала понемногу каждый день! Ты даже не дал мне знать, что ты в безопасности! Почему?
Ее голос сорвался на последнем слове, и я чувствовал, как мое сердце сжалось в груди.
«Я не мог, Бри. Если бы я писал или звонил тебе, я бы не смог оставаться там. А я должен был держаться подальше от тебя, Бри. Мне пришлось. Ты — мое убежище, а я должен был пройти через все это, не чувствуя себя в безопасности. Я должен был пройти через это сам».
Бри стояла молча несколько минут, по-прежнему не глядя мне в лицо. Мы оба дрожали, наше дыхание превращалось в белый пар.
Я вдруг все понял. Бри переживала мое отсутствие в течение трех долгих месяцев, и мое возвращение открыло шлюзы. Я знал, каково это, когда эмоции прорываются на поверхность, заставляя вас чувствовать себя больными, теряющими контроль — я знал это лучше, чем кто-либо. Именно поэтому я и ушел. Но теперь я вернулся. И теперь настала моя очередь быть сильным ради Бри. Теперь я, наконец, мог быть таким.
«Вернись в грузовик. Пожалуйста. Позволь мне согреть тебя, и тогда мы поговорим».
— У тебя были другие женщины?
Я покачал головой и выдохнул, опустив глаза, потом снова посмотрел на нее. Я говорил, глядя в ее глаза, а она переводила взгляд с моего лица на мои руки.
«Всегда была только ты. Всегда. Будешь. Только. Ты».
Она закрыла глаза, и снова слезы покатились по ее щекам. Через некоторое время она открыла глаза, и мы оба молча стояли, наше дыхание поднималось и рассеивалось в воздухе.
— Я думала, — она медленно покачала головой, — что, может быть, ты решил, что влюбился в меня только потому, что тебе было одиноко, и ты мог влюбиться бы в любую девушку, которая появилась на твоем пороге. И, возможно, ты захотел это проверить.
Она печально опустила голову.
Я поднял ее подбородок пальцами и заставил ее посмотреть на меня. Потом убрал руку от ее лица и сказал:
«Здесь нечего выяснять. Единственное, что я знаю точно, так это то, что ты прошла через мои ворота, и я потерял свое сердце. И это не могла быть любая девушка, это была ты. Я отдал свое сердце тебе. И, Бри, если тебе интересно, я никогда не захочу, чтобы ты вернула мне его обратно».
Она снова закрыла глаза, потом открыла их, и я увидел, что она расслабилось.
— Тогда что ты там делал? — спросила она тихо, обнимая себя голыми руками.
«Пожалуйста, позволь мне сначала согреть тебя», — повторил я, протягивая ей руку.
Она ничего не сказала, но взяла меня за руку, и мы пошли вместе к моему грузовику. Потом я помог ей забраться на ее сиденье, обошел кабину, сел на свое место и повернулся лицом к ней.
Я посмотрел секунду в окно позади нее, думая обо всех вещах, которые я сделал за последние три месяца, и попытался ответить на ее вопрос:
«Я ходил в рестораны, кафе... я как-то ходил в кино».
Я слегка улыбнулся, и ее глаза взлетели к моему лицу.
Она моргнула, ее слезы высохли.
— Правда? — прошептала она. Я кивнул.
Она рассматривала мое лицо в течение нескольких секунд, прежде чем спросила:
— Что ты смотрел?
«Тор».
Она тихо рассмеялась, и этот звук был как музыка для моих ушей.
— Тебе понравилось?
«Мне очень понравилось. Я смотрел его дважды. Даже заказал попкорн и колу, несмотря на то, что была целая очередь из людей, стоявших за мной».