Страница 60 из 73
— О, Бри, дорогая! — воскликнула она, стоя в дверном проеме. — Извини меня за мой внешний вид. У меня день ничегонеделания. Я так устала за последнюю неделю. — Она покачала головой: — Старость — не радость, скажу я тебе.
Я усмехнулась и вошла в ее теплый, гостеприимный дом. Как обычно, в воздухе витал успокаивающий запах эвкалипта.
— Вы? Старая? — я покачала головой. — Вам еще очень далеко до этого!
Она рассмеялась и подмигнула мне:
— Ты хорошо льстишь, но сегодня я чувствую себя развалюхой. Может, я заболеваю…
Она покачала головой и жестом предложила мне сесть на диван. Я вручила ей маленький пирог в коробке, который принесла с собой.
— Я приготовила вам яблочный пирог, — сказала я. — Я немного занимаюсь кулинарией, и мне нравиться печь.
— О! Спасибо. Уметь печь — это замечательно. — Улыбаясь, она взяла коробочку с пирогом. — Я попозже выпью с ним чаю. Кстати, будешь чай?
Я покачала головой, подошла к дивану и присела.
— Нет, я на минутку. У меня встреча с Арчером, мы идем с ним в какие-то пещеры, о которых он мне рассказывал.
Энни кивнула, поставила коробку с пирогом на журнальный столик и села на кресло слева от дивана.
— Пещеры Пелиона. Они тебе понравятся. Там есть водопады — красота! Я была там пару раз с Биллом.
— Звучит заманчиво.
— Там на самом деле великолепно, особенно сейчас, когда желтеют листья.
Я улыбнулась.
— День должен быть замечательным. Нам не помешает такой, — сказала я, вздыхая.
Секунду Энни молчала.
— Арчер сказал тебе, что я приходила к нему, пока ты была в Огайо?
— Нет, — удивленно ответила я. — Правда?
Она кивнула.
— Этот парень не выходил у меня из головы с тех пор, как ты впервые спросила о его отце и его дядях. Мне стоило навестить его много лет назад. — Она вздохнула и слегка покачала головой: — Я принесла ему несколько кексов с черникой. Я испекла их из последней замороженной черники, которая у меня еще оставалась с лета. — Она махнула рукой, словно желая сказать, что это неважно. — В любом случае, сначала он был настроен… очень холодно. Не могу его за это винить. Я немного поболтала, и он успокоился и даже впустил меня в дом. Я не подозревала, что его участок такой ухоженный. Я сказала ему об этом, и он, казалось, был горд.
Я кивнула. Почему-то мне вдруг захотелось плакать.
— Он много трудится над ним.
— Да, это правда. — Минуту она смотрела на меня. — Я рассказала ему немного об Алисе, его маме. Ему это тоже понравилось.
Я кивнула головой; я хотела, чтобы она продолжала.
— Я говорила о тебе, и это ему понравилось больше всего. Это было видно по его лицу. — Энни нежно улыбнулась. — Каким оно становится при упоминании твоего имени, о, Бри, дорогая... Я никогда не видела, чтобы на лице отражалось все, что на сердце. — Ее глаза наполнились теплотой. — Это напомнило мне, как Билл иногда смотрел на меня.
Она снова улыбнулась. Я тоже улыбнулась, сердце забилось чаще.
— Он любит тебя, дорогая.
Я кивнула головой, разглядывая свои руки.
— Да, я тоже его люблю. — Я закусила губу. — К несчастью для Арчера, любовь стала для него очередным испытанием.
Она печально улыбнулась:
— Я понимаю. Теперь, когда я знаю, что с ним случилось, понимаю, чем он рискует, полюбив тебя.
Я кивнула, мои глаза наполнились слезами. Я рассказала ей о том, что случилось после моего возвращения из Огайо. Она слушала меня, на лице у нее отражалась боль.
— Что мне делать, Энни? — спросила я, когда закончила рассказ.
— Я думаю, лучшее, что ты можешь сделать для Арчера… — Неожиданно она замолчала в середине фразы, ее взгляд стал застывшим, и она схватилась за грудь.
— Энни! — воскликнула я, вскакивая и бросаясь к ней. Теперь она сидела, откинувшись на спинку кресла и тяжело дыша.
— О, боже! Энни! — Я вытащила телефон из кармана толстовки и трясущимися руками набрала 9-1-1.
Я назвала диспетчеру адрес и сказала, что у моей соседки, похоже, сердечный приступ. Девушка на том конце провода заверила меня, что «скорая» уже выезжает.
Я вернулась к Энни, снова и снова пытаясь ее подбодрить, повторяя, что помощь уже в пути. Она продолжала прижимать руки к груди, но ее взгляд был сфокусирован на мне. Думаю, она понимала, что я ей говорю.
«О, боже! — подумала я. — Что, если бы меня не оказалось рядом?»
Сигнал машины «скорой помощи» оглушил нашу улицу спустя долгие десять минут. Слезы струились по моему лицу, пока я наблюдала, как они осматривают лежащую на кресле Энни. Я сделала несколько глубоких, дрожащих вздохов, стараясь успокоить собственное сердцебиение.
— С ней все будет в порядке? — спросила я у санитара, который привез носилки. Ей на лицо надели кислородную маску. Она выглядела немного лучше, к щекам вернулся цвет.
— Кажется, все хорошо, — ответил он. — Она в сознании, и мы прибыли вовремя.
— Хорошо, — я кивнула, обхватывая себя руками. — У нее никого нет. Мне можно приехать в больницу?
— Вы можете поехать в «скорой» вместе с ней.
— О! Хорошо. Конечно, я поеду с вами, — сказала я, выходя с ними на улицу и закрывая дверь дома Энни.
Когда я шла к машине «скорой помощи», я взглянула направо и увидела, что в нашу сторону бежит Арчер. Он был похож на загнанного дикого зверя, по-другому не скажешь. Мое сердце ушло в пятки. О, боже, он бежал всю дорогу сюда! Должно быть, он услышал вой сирен. Я быстро пошла к нему. Он резко остановился, когда увидел меня. Его глаза были широко раскрыты, он, не отрываясь смотрел на меня, его руки были сжаты в кулаки. Я добежала последние несколько ярдов до него и сказала:
— Арчер! У Энни сердечный приступ! Мне сказали, что она справится. Но я собираюсь поехать с ней в больницу. Все в порядке. Все хорошо. Я в порядке.
Он положил руки себе на голову и стиснул зубы. Было видно, что он изо всех сил старается взять контроль над своими эмоциями. Он медленно прошелся по кругу, а потом, повернувшись ко мне и кивнул. Теперь он выглядел спокойным, но в его глазах еще прятался страх. Вдруг выражение его лица стало совершенно бесстрастным.
— Я сразу приеду к тебе, когда буду уверена, что с Энни все хорошо, — сказала я. Я обернулась, колеса носилок исчезали в машине «скорой помощи». — Я сразу к тебе приеду, — повторила я.
Арчер кивнул, на его лице все еще не отразилось ни одной эмоции, затем он развернулся, не говоря ни слова, и пошел в обратную от меня сторону.
Я секунду поколебалась, потом побежала трусцой к «скорой» и успела заскочить в машину в последнюю секунду перед тем, как закрылись двери.
***
Я оставалась в больнице до тех пор, пока не убедилась, что с Энни все в порядке. Когда доктор наконец вышел ко мне, он сообщил, что состояние Энни стабильное, что она спит, и он скажет ей, что я была там. Они также позвонили ее сестре, телефон которой дала им Энни, когда ее только привезли. Сестра приедет утром. Мне стало гораздо легче, и я, наконец, вызвала такси. Я почувствовала, что тяжкий груз свалился с моих плеч.
Я беспокоилась за Арчера и написала ему сообщение, как только приехала в больницу. Потом я написала ему еще одно сообщение, когда со мной поговорил доктор. Но он ни разу не ответил. Мне не терпелось добраться до него.
Я кусала губы в течение тех тридцати минут, что таксист вез меня до дома. Я обещала Арчеру сразу после больницы поехать к нему, но решила сначала забрать Фиби. Я была уверена, что он уже успокоился. Он знает, что со мной все в порядке, даже если первый страх и вывел его из равновесия. Почему он не отвечает на сообщения? Я не знала, что и думать, у меня было тяжело на сердце.
Я заплатила водителю, выскочила из машины, бросилась в дом и позвала Фиби. Ее коготки застучали по паркету.
Несколько минут спустя я притормозила у ворот Арчера, и мы с Фиби зашли внутрь. Мы прошли к двери дома, я тихонько постучала, перед тем как открыть дверь и пустить Фиби. На улице начался мелкий дождь, небо затянули серые облака.