Страница 3 из 14
Я снова опустил себя вниз, и попытался выкрутить ноги через пространство между моих рук. Мне не удалось с первой попытки, а затем подумав, я понял, что в любом случае это плохой ход. Даже если бы мне удалось схватить верёвку между связанных ног, а не просто упасть на спину, рискуя вывихнуть плечи, то восхождение по верёвке с руками за спиной либо невозможно либо потребует таких усилий, что кислород закончится прежде, чем будет пройдена десятая часть пути.
Я выпустил ещё немного воздуха из лёгких. Я чувствовал, что мышцы в диафрагме упрекают меня за то, что не даю им делать то, что они хотели сделать. Ещё было время, но я не знал, когда я смогу дышать снова, поэтому попытался сохранять спокойствие. Я знал, что могу положиться на Даниила, который вытащит меня на поверхность на двести тау. Но я только однажды задерживал дыхание на сто шестьдесят. Ещё сорок тау покажутся вечностью.
Я почти забыл, что это испытание должно было означать, но теперь я начал молиться. "Пожалуйста, Святая Беатрис, не дай мне умереть. Знаю, Ты утонула, чтобы спасти меня, но если я умру, это не поможет никому. Даниил окажется в таком глубочайшем дерьме... но это не угроза, просто наблюдение." Я почувствовал укол тревоги: что если я обидел Дочь Бога. Борясь, я чувствовал, что моя вера слабеет. "Я не хочу умирать, но Ты и так это знаешь. И теперь что я не знаю, что ещё сказать."
Я выпустил ещё немного спёртого воздуха, пытаясь рассчитать время, которое находился под водой; нельзя опустошать лёгкие слишком быстро - когда они были сжаты, ещё труднее не дышать - но держать в себе углекислый газ слишком долго тоже было не очень хорошо.
Казалось молитва ввела меня в еще большее отчаяннее, поэтому я попытался придумать какие-нибудь другие священные слова. Я не мог вспомнить ничего из Писания слов в слово, но суть самой важной части пронеслась в моей голове.
После тридцати лет жизни в теле и убеждения всех Ангелов снова стать смертными, Беатрис вернулась в свой пустынный космический корабль и полетела прямо в океан. Когда Смерть увидела, что Она идёт, то приняла форму гигантского змея и в ожидании свернулась в воде. И хотя Она была дочерью Бога и обладала неограниченной властью, Она позволила Смерти проглотить Себя.
Вот как Она нас любила.
Смерть уже думала, что выиграла. Беатрис была в ловушке внутри змея, в темноте, в одиночестве. Ангелы были во плоти, так что смерти даже не придется ждать падения звёзд, о котором они заявляли прежде.
Но Беатрис была частью Бога. Смерть поглотила часть Бога. Это было ошибкой. Через три дня челюсти змея распахнулась, и Беатрис вылетела, пылая огнём. Смерть была сломлена и унижена.
Мои конечности онемели, но грудь горела. Смерть была все еще достаточно сильна и знала об этом. Я начал молотить вслепую, тратя весь оставшийся в крови кислород, и отчаянно пытаясь отвлечься от желания вдохнуть.
"Пожалуйста, Святая Беатрис..."
"Пожалуйста, Даниил..."
Синие пятна расцвели у меня перед глазами и поплыли по воде. Я наблюдал за их вихревым кручением, как будто за некой картиной.
Это был рот змея, глотающего мою душу. Я открыл свой рот в попытке закричать, и смерть поплыла вперёд, чтобы поцеловать меня, дыша холодной водой в лёгкие.
Внезапно все озарилось светом. Змей повернулся и убежал, как бледный робкий червяк. Волна удовлетворения окатила меня, как если бы я снова стал младенцем и моя мать крепко обняла меня. Это было все равно, что купаться в солнечном свете, прислушиваясь к смеху, мечтая о музыке, которая слишком красива, чтобы быть реальной. Каждый мускул в моем теле все еще пытался защитить мои легкие открытые для воды, но теперь я вел борьбу с этим почти рассеянно, удивляясь своей странной эйфории.
Холодный воздух охватил мои руки и спустился ниже. Я приподнялся, чтобы набрать побольше воздуха в рот, а затем резко снова упал вниз, легкомысленно брызгая слюной, благодарный за каждый вздох, но до сих пор в восторге от произошедшего. Света, который заполнял все перед глазами уже не было, но остаточное изображение было фиолетовыми везде, куда я смотрел. Даниил держал трос, пока моя голова не оказалась на одном уровне с ограждением, затем он зажал лебёдку, нагнулся и вытащил меня, закинув себе за плечи.
Вода была довольно тёплой, но мои зубы стучали друг о друга. Даниил обернул меня полотенцем, потом принялся срезать кабель. Я сиял.
- Я так счастлив!
Он жестом показал мне успокоиться, но потом прошептал радостно:
- Это любовь к Беатрис. Теперь Она всегда будет с тобой, Мартин.
Я зажмурился от неожиданности, потом тихо засмеялся собственной глупости. До этого момента я не связывал то, что случилось с Беатрис. Но, конечно, это была Она. Я попросил Её войти в моё сердце, и это произошло.
И я мог видеть по лицу Даниила, что и через год после своего погружения, он все ещё чувствует Её присутствие.
Он сказал:
- Все, что ты теперь делаешь - это для Беатрис. Когда ты смотришь через телескоп - это в честь Её создания. Когда ты ешь, или пьёшь, или плаваешь - это благодарность за Её дары.
Я кивнул с энтузиазмом.
Разбрызгивая лужи воды, я покинул палубу, оставшись на которой, Даниил все прибрал. Затем, вернувшись в каюту, он цитировал отрывки из Писания, которые я никогда не понимал раньше, но теперь все, казалось, было об Погружении, и о том, как я себя чувствую. Это было, как если бы я открыл книгу и нашёл в ней упоминание своего имени на каждой странице.
Когда Даниил уснул, первый раз в жизни я не чувствовал ни малейшей боли одиночества. Дочь Бога была со мной: я ощущал Её присутствие, как пламя в своём мозгу, излучающее тепло во тьму внутри меня.
Даря мне комфорт, даря мне силы.
Даря мне веру.
2
Монастырь был почти в четырёх миллирадианах к северо-востоку от нашего дома. Даниил и я направили пускателей в место встречи с тремя другими катерами. За год стало рутиной собираться каждую десятую ночь - Даниил собирал свою молитвенную группу ещё годом ранее, - поэтому нам было не нужно особо направлять пускателей. Потребляя питательные вещества из океана, передвигая лодку перекачиванием воды через тонкие каналы в её обшивке, руководствуясь солнечным светом и магнитным полем Ковенанта, пускатели был прекрасным примером наследия Ангелов, которому технологии никогда не будут соответствовать.
Варфоломей и Рейчел и Агнес были в одном катере, двигаясь рядом с нами, пока остальные ушли вперёд. Варфоломей и Рейчел были женаты, хотя им было всего по семнадцать лет, едва старше Даниила. Агнес - сестре Рейчел - было шестнадцать. Из-за того, что я был моложе всех, Агнес заботилась обо мне после присоединения к молитвенной группе.
- Сегодня важная ночь для тебя, Мартин? - спросила она
Я кивнул, но промолчал, оставив её наедине беседовать с Даниилом.
Коническая башня монастыря, построенная не менее чем из десяти тысяч корпусов, поднималась над водой, стилизованная под космический корабль Беатрис. Направленная в небо, а не в глубину. Хотя некоторые комментаторы Писания настаивали, что сам корабль затонул навсегда, а Беатрис поднялась из воды без посторонней помощи, но он был ещё и окончательным символом Её победы над Смертью. На три дня, в которые она разделялась с Богом, эти здания погружались во тьму, но это было более полугода назад, сейчас же монастырь сиял каждым иллюминатором.
Существовал узкий туннель, ведущий в основание башни; пускатели, ориентируясь по запахам в воде, нашли его в один за другим. Зная, что они не имеют души, я каждый раз удивлялся разумности их действий. Обычно пускатели отдыхали в корпусе катера, укрытые кожей-обшивкой, которая защищала их от большинства повреждений. Возможно, они инстинктивно втягивались внутрь огромной структуры, чтобы чувствовать себя безопасней и комфортней, пока находятся вдали от домашней лодки. Когда я сказал что-то на этот счёт, Рейчел, в катере позади меня, усмехнулась, а Агнес сказала: