Страница 2 из 9
Но тут м-р Блунделль до того возмутился, что, не попрощавшись даже с хозяином, вышел и сильно хлопнул дверью.
Он покраснел от бешенства и всю дорогу до дома прошел мрачный, углубленный в свои невеселые мысли, вспоминая то время, когда горячо любившая его мать приучила его к укутыванию, за что он и перенес теперь такое унижение.
В продолжении следующих дней м-р Блунделль, к тайному огорчению Вении, не показывался на ферме, — факт, делавший ее флирт с сержантом совершенно неинтересным.
— Вы знаете, у нее, положительно, слабость к солдатам, — заявил м-р Турнбулль, явно желая подстрекнуть явившегося наконец м-ра Блунделля к протесту. — Я наблюдал за нею и понял ее: она романтична, вы для нее чересчур уж неподвижны, обыкновенны. Ей нужно что-то более загадочное. Она вчера днем заявила и Дэли, что обожает героев. Она это сказала ему прямо в лицо. Как жаль, Джон, что вы не герой.
— Да, да, — проворчал м-р Блунделль. — хотя я уверен, что если бы я был героем, то она полюбила бы что-нибудь другое.
Отец отрицательно покачал головой.
— Ах, если-бы вы проделали что-нибудь геройское, — зашептал он, — ну, хоть скажем, полу-убили бы кого-нибудь, или спасли кому-нибудь жизнь, но так, чтобы она это видела. Не можете-ли вы пойти, например, на набережную и там броситься в воду, чтобы спасти утопающего?
— Пожалуй, смог бы, — возразил Блунделль, — если бы кто-нибудь упал в воду.
— Но вы, ведь, можете сказать, что вам показалось, будто кто-то упал в воду, — сказал м-р Турнбулль.
— Благодарю вас: для того, чтобы меня высмеяли, — заявил м-р Блунделль, который знал Вению, как свои пять пальцев.
— У вас всегда найдутся отговорки, — недовольно проворчал Турнбулль. — Я уже раньше заметил в вас эту черту.
— Я сумел бы довольно долго удержаться на воде, если бы там нужно было кого-нибудь спасать, — продолжал м-р Блунделль, — хотя я и не особенно важно плаваю…
— Тем лучше, — прервал его Турнбулль, — тем более ярко вы проявите этим вашу доблесть.
— Но мне не особенно-то хочется утонуть, — мрачно добавил молодой человек.
М-р Турнбуль положил в раздумьи руки в карманы и прошелся взад и вперед по комнате. Брови его были нахмурены, губы сжаты. М-р Блунделль почтительно следил за ним издали.
— Вот что: мы все пойдем в это воскресенье в 4 часа дня гулять по набережной, — наконец проговорил м-р Турнбулль.
— Ну и что? — изумленно спросил м-р Блунделль.
— А вот что, — ответил ему в тон Турнбулль, — может случиться, что Дэли упадет в воду, особенно, если бы вам удалось удачно оступиться.
— Я никогда не оступаюсь, — заявил до пунктуальности точный м-р Блунделль. — Я не знаю человека более твердого на ногах, чем я.
— Или, вернее, более тупой башки! — вышел из себя м-р Турнбулль.
М-р Блунделль на этот раз только спокойно посмотрел на него; ему пришло в голову, что тот, вероятно, немного выпил.
— Оступиться, — продолжал м-р Турнбулль, кое-как поборов свое неудовольствие, — оступиться, однако, может всякий. Вы, например, нечаянно споткнулись о камень и толкнули при этом Дэли, он от толчка падает в воду, и вы, быстро сбросив свой пиджак, моментально бросаетесь за ним в воду. Он ведь, кстати, совершенно не умеет плавать.
Тут м-р Блунделль, затаив дыхание, уставился в полном изумлении на м-ра Турнбулля.
— Там, наверное, будет народ, — продолжал советчик, — около вас соберется пол-города и все будут вас восхвалять и приветствовать вашу храбрость; и все это произойдет на глазах у Вении, понимаете?! Во всех газетах появится описание вашего поступка и вас наградят медалью.
— Ну, а представьте себе, что вдруг мы оба утонем? — рассудительно спросил м-р Блунделль.
— Утонете? Вздор! Невозможно! Впрочем, если вы боитесь…
— Я это сделаю! Я согласен! — решился наконец м-р Блунделль.
— Но только не делайте этого с таким видом, будто это очень легко, — учил его Турнбулль; — нет, вы должны при этом сами как-бы тонуть, или, в крайнем случае, притвориться утопающим. И когда вас вытащат на берег, то не сразу приходите в себя, а сделайте вид, что только постепенно приходите в себя. Даже пусть это у вас дольше тянется, чем это произойдет со спасенным Дэли.
— Ладно, — сказал м-р Блунделль.
— После некоторого времени вы можете открыть глаза, — продолжал свое поучение Турнбулль, — и знаете, я на вашем месте сказал бы: "Прощай Вения" — и опять закрыл бы глаза. Сделайте все это чистенько и затем известите об этом ваших тетушек.
— Пожалуй, это правильная мысль, — одобрил м-р Блунделль.
— Это великолепная мысль, — самодовольно поправил его м-р Турнбулль. — Итак, вот вам идея. Теперь от вас зависит исполнить ее. Даю вам два дня на размышление.
М-р Блунделль поблагодарил его за совет и два дня обдумывал весь проект, но, так как он был точный и осторожный человек, то подумал и о другом, а именно: он написал завещание. В воскресенье он явился к Турнбуллю в довольно веселом настроении.
Там он застал сержанта, который, стоя у окна, тихо беседовал с Венией. М-р Турнбулль сидевший, по обыкновению, в дубовом кресле, бросил на входившего Блунделя выразительный взгляд.
— Мы только что собирались пройтись по набережной, — невинно обратился он к Блунделлю, как только тот вошел.
— Как, в такую то жару? — капризно спросила Вения.
— А я только что хотел сказать, как у вас здесь приятно, прохладно, — галантно вставил сержант, заранее радуясь, что повторится тот-же флирт наедине, как и в прошлое воскресенье.
— Нет, на улице прохладнее, — спокойно заявил Турнбулль, явно не желавший считаться с фактами.
Он пошел с Блунделлем вперед, а Вения с сержантом пошли за ними, стараясь держаться по возможности в тени…
Солнце высоко стояло на небе и отражалось в воде, бросая свои палящие лучи на публику, гулявшую по набережной. Зеленые волны плескались о каменный берег.
Они прошлись по всей набережной, уже два раза, но ничего не случилось. Наконец, сержант прошел почти перед самым носом отца и отвел Вению ближе к берегу, чтобы показать девушке пароход.
— Вы, странный человек, Блунделль, — произнес неугомонный м-р Турнбулль.
— Я знаю, что мне надо делать, — медленно проговорил Блунделль.
— Почему же, в таком случае; вы не делаете этого? — спросил Турнбулль. — Вероятно вы откладываете до того времени, когда на набережной будет больше народу, чтобы еще кто-нибудь заметил, как вы его нарочно толкнули в воду?
— Вовсе не то, — медленно проговорил Блунделль, — я просто задумался над вашим планом, и мне пришла в голову мысль изменить его.
— Ну, дальше? — спросил Турнбулль.
— Это вовсе не такая уж блестящая мысль — спасать Дэли, — заявил глубокомысленно Блунделль, — я пришел к этому выводу, вот почему: он ведь будет подвергаться такой же опасности, как и я, значит, его ждет такое же внимание, как и меня, а, может быть, даже и большее.
— Что-ж, не хотите-ли вы мне сказать, что идете на попятный двор? — проговорил возмущенный м-р Турнбулль.
— Нет, — немедленно заметил м-р Блунделль, — но я предпочел бы спасти кого-нибудь другого. Я вовсе не хочу, чтобы Дэли пожалели.
— Эге, — возмущенно крикнул м-р Турнбулль, — вы испугались, струсили! Вы просто испугались холодной воды!
— Неправда, — запротестовал м-р Блунделль, — но я настаиваю на том, что гораздо лучше будет спасать кого-нибудь другого. Дэли стоит здесь, ничего не делая, а я должен буду из-за него подвергать свою жизнь опасности. Я конечно медлителен в своих решениях, но зато, когда берусь за что-нибудь, то знаю, что делаю. Вы должны это знать.
— Это-то все так, — проговорил м-р Турнбулль, — но кого же вы собираетесь бросить в воду, вот в чем вопрос?
— Ну, это не так уж страшно, — неопределенно проговорил м-р Блунделль. Не беспокойтесь об этом, я уж найду кого-нибудь подходящего.
М-р Турнбулль окинул всю набережную критическим взором. Хотя он и доверял решениям м-ра Блунделля, но не особенно то верил в его храбрость.