Страница 56 из 77
Товар?
Я покосилась на Яна. В его глазах – напряжение, лоб заполонили горизонтальные полоски, губы – разочарование, досада, нетерпимость, скованные сплошной линией воедино.
Ян колебался.
Альберт провел костяшками пальцев в воздухе и почти коснулся моей кожи.
– Стой! – Ян тяжело выдохнул через зубы. – Я согласен. Отойди от нее.
Вербицкий закатил глаза от удовольствия. На его гниющем лице отразилось торжество. Он резво отлетел от меня в сторону.
– Мне нужно знать, где твоя жена. Как она умерла? – спросил Ян, приседая на корточки посреди комнаты.
– В муках, – отозвалась я.
Ян вопросительно изогнул бровь, его лицо, каменным выражением, явственно говорило мне одно: «Не лезь!».
– Он ее замуровал в стене, – мрачно договорила я. – Живьем. С сыном.
На миг во взгляде Яна показалась жгучая ярко-зеленая искра ненависти. Всего на миг. Она стремительно погасла, когда Ян опустил взгляд в пол. Потом глубоко вздохнул, его пальцы сжались в кулак.
– Значит мученица, – сказал он. – Такие прямиком попадают на Первое небо.
Альберт присвистнул.
– Хорошо, я смогу провести тебя туда, – пообещал Ян. – Подойди ближе.
Я смогла подняться и опереться на локти, чтобы лучше разглядеть происходящее.
Альберт подплыл к Яну и в нетерпении подрагивал в воздухе рядом с ним. Темное, с туманной структурой, облачко. Человек, призрак, иллюзия?
– Что значит, ты проведешь его туда? – спросила я, впиваясь взглядом в лицо своего несостоявшегося убийцы. – Получается, этот монстр попадет на небо? Вот так просто? А как же все то, что он успел натворить?!
Я не знала, что означало это «Первое небо», но название мне понравилось, а вот идея отправить туда Альберта – нет.
Вербицкий зарычал. Если бы взглядом можно было убивать – в моей голове уже давно зияла бы сквозная дыра.
– Даша, замолчи, – скривился Ян.
– Нет! Это несправедливо! Не смей ему потакать! – воспротивилась я.
Альберт угрожающе обнажил верхнюю губу, пеньки утончились и превратились в двойной ряд острых, черных клыков.
Я сглотнула в страхе, но остановиться уже не могла:
– Альберт, сколько было твоему сыну? Пять? Меньше? – я умоляюще посмотрела на Яна. – Он замуровал ребенка заживо! Неужели для тебя это ничего не значит?
– Я сказал, заткнись! – выплюнул Ян, повернувшись к Альберту, спокойно добавил. – Я все сделаю. Потерпи ее еще парочку минут.
Вербицкий кивнул и ощетинился широким оскалом. Клыки спрятались.
Мне оставалось безвольно наблюдать за происходящим. Даже без права голоса. Я сжала кулаки.
Ян закрыл глаза, нахмурился, потом прочертил ребром ладони в воздухе резкую прямую линию. Воздух порвался. Линия приняла реальные очертания и засветилась бледно-голубым. Ян сделал еще пару непонятных мне пассов. Его пальцы словно плели искусное кружево.
Из разреза сочились разноцветные нити.
Альберт заскулил, со страхом наблюдая за игрой света. Наверняка сейчас Вербицкий упивался своей полноценной победой. Над людьми, жизнью и даже смертью. Я разочаровано поджала губы. На глаза навернулись слезы.
Ян потянул ярко-красную нить, молниеносным движением опутал ею запястья Альберта и открыл глаза. Послышалось громкое шипение. Будто кожа плавилась на большой чугунной сковороде.
Вербицкий завопил. Его тело изогнулось дугой, скрючилось в диковинной позе и так быстро исчезло в маленькой проеме, что я не успела даже как следует рассмотреть, что произошло. Ян еще пару раз махнул рукой – линия исчезла.
В комнате повисла удручающая тишина, и чувствовался все еще стойкий запах гнили, мочи и горелой плоти.
Ян поднялся с колен. Подошел ко мне и без лишних слов предложил руку для помощи. Его бледные в лунном свете пальцы, казалось, вновь потянулись к моей шее. Я отшатнулась, и он быстро отвел руку.
– Извини, – пробормотал он.
Я не поняла причину его извинений. За что? За то, что помог безумцу попасть в рай, если он существовал, конечно? Или за то, что удерживает в своем доме силой? Вряд ли за то, что пытался меня убить. Впрочем, уточнять я не стала.
Со вздохом, удалось подняться самостоятельно. Ян не мешал. Я прошла к кровати и тяжело опустилась на нее, почти рухнула. Ян продолжал молча следовать по пятам. Сел рядом. Меня передернуло. От отвращения.
Я давно приготовилась к невообразимым ужасам, но реальность оказалась хуже. Было легко обвинять Яна во всех смертных грехах, но внутри надеяться, что это не так. А когда ты видишь подтверждения своим нелепым обвинениям наяву – надежда перестает существовать.
– Как ты мог? Ян, как ты мог помочь этому… Этому, – я не нашлась и задохнулась возмущением, – чудовищу?!
– Даша, – устало сказал Ян. – Ты не понимаешь…
Он коснулся моего плеча. Я дернулась и стряхнула его ладонь.
– Не надо! Ты такой же, как и он! Ты монстр!
– Даша, дай мне все объяснить.
– Не утруждай себя! – я резво вскочила с кровати, не чувствуя никакой боли.
Ненависть заглушила все.
Даже сидеть рядом с Яном мне было противно. Внутри все проваливалось, как на американских горках. Голова закружилась, я пошатнулась.
Ян тут же оказался рядом. Поддержал. Не дал упасть.
– Да послушай же ты меня!
Я отмахнулась.
– Не смей меня трогать!
– Я отправил Альберта туда, куда ему прямая дорога.
– На небо? – криво усмехнулась я.
– В Бездну.
– В Бездну? Кажется, билет он заказывал совершенно не туда.
– Не думаю, что ему понравилось путешествие, в которое он отправился, – открыто, не скрывая удовольствия, улыбнулся Ян.
Я недоверчиво покосилась на него.
– Сейчас ты готова меня выслушать?
Я кивнула. Слова были лишними. К тому же, я не была уверена, что они не подведут меня, как случалось с завидным постоянством в последнее время.
Ян жестом пригласил присесть. Мы вернулись на кровать. Ян немного помолчал, словно собирался с мыслями, а потом заговорил.
– Твой Альберт – один из Заблудших душ, которые я, а теперь… мы можем видеть. Но я не мог отправить его на один из трех высших слоев для дальнейшего пребывания. Это нарушение всех правил. На такое я бы не пошел. Даже, чтобы спасти тебя.
Это прозвучало для меня настолько пафосно, что я невольно фыркнула. Кто ты такой Ян? То кидаешься спасать меня, сломя голову, то сам же и пытаешься придушить… Может у него раздвоение личности?
– Ты сам сказал, что он не может меня убить. К чему такое беспокойство?
– Убить – не убил бы. Но смог бы повредить твою душу. Разорвать связь между носителем и сосудом. Это намного хуже смерти. Даша, – добавил Ян через секунду, – я понимаю, что ты мне не доверяешь. Но неужели я в твоих глазах настолько низко пал?
Я промолчала.
– Неужели? – его голос был тверд, но в нем послышались нотки обиды или отчаянья. Мне не удалось в точности разобрать. – К тому же, Альберт – Нэдзуми. А таким – закрыта дорога в высшие слои.
– Нэд… кто?
– Нэдзуми. Оборотень-крыса. Противные существа. Даже для нежити. Ничем не гнушаются.
– Час от часу не легче, – я потерла виски. – Вестник, Банши, жнецы, демоны, Нэдзуми… Супер! Мои галлюцинации с каждым часом становятся все более изощренней.
– Это не галлюцинации.
– Допустим. – Мне совершенно не хотелось спорить. – Допустим, ты Вестник. Ты можешь отправлять души туда, где им место. Все души?
– Некоторые. Некоторые уходят самостоятельно. Кое-кто не может. Не спрашивай, – предупреждающе вскинул руку он. – Я сам не знаю, почему именно такой отбор, кто уходит сразу, а кто остается. Я называю такие души Заблудшие. Они сами находят меня, если нужна помощь.
– А… Заблудшие всегда такие? Жуткие, изуродованные и… вонючие?
Ян не сумел сдержать смех.
– Они бывают разные. Все зависит от способа, каким они покинули мир и… самого существа. Чем дольше душа блуждает после смерти, тем заметнее то, что она представляла собой на самом деле, когда находилась в оболочке. Теле. Для слуг Смерти нет четкой грани между жизнью и смертью. Поэтому для тебя все было таким реальным. И звуки, и прикосновения, и запахи, если ты об этом.