Страница 97 из 137
Гворт досадливо тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и резко сел, стряхивая песок. У него было дело, которое он довольно долго откладывал, но корабль может придти когда угодно, а Ад не будет под боком вечно, так что сейчас.
В жизни любого человека есть поворотные моменты, которые определяют его судьбу и направляют дорогу жизни в ту или иную сторону. Необязательно они бывают крупными, сам человек может о них и не догадываться, не представляя, что случайный разговор может значить больше, чем смерть друга. Свои поворотные моменты демон не знал и не хотел знать, зато очень любил чужие. Поэтому он сосредоточился и щелкнул пальцами. Пять слабо светящихся молочно-призрачным светом фигур окружили его. Гаррет озадаченно хмыкнул. Фантомы чинно расселись на песке, ожидая вопросов. Атни выглядел точно так же, как и сейчас, похоже, ни одного поворотного момента он еще не прошел, что было странно, учитывая его богатую событиями, хоть и пока недолгую жизнь. Герку можно было дать лет шестнадцать, Хмель был чуть постарше и на вид совершенный крестьянский увалень. Рут же едва исполнилось десять, а Лависса была вдвое прозрачней их всех, да еще вся в синей дымке, значит, поворотная точка ее судьбы случилась еще до ее рождения. Демон долго разглядывал книжника, пока не дождался нахального «Чего?» и не стер его ладонью, как рисунок с запотевшего адского стекла. С этим все и так ясно. Родился в замке, за смышленость был взят в учение, пронесшаяся война отняла надежды на будущее, но не сломала, потому что ломать было нечего, гибкий открытый жизни парень умел не подстраиваться, а вливаться в движение времени, такой даже в яме с полосатыми кошками будет до последнего любоваться бездумной грацией хищников, пока не взденут на клыки.
Лависса поднялась в ответ на взгляд. Неродившийся фантом знал о себе даже больше.
— Скажи мне, что у тебя случилось?
Девушка моргнула дважды.
— Это был варвар, он пришел с Севера. — Прошелестел голос, чуть шевеля песчинки. — С Севера, где холод и снег, он пришел с Севера, варвар с Севера…
— Что он сделал?
— Отдал свою кровь, отдал свою жизнь, отдал мне, отдал всю, варвар с Севера, с Севера, с Севера…
Гаррет вздохнул. Неродившиеся не умели еще говорить внятно и общались на языке души, а его хорошо понимают лишь дети и спящие. Он с досадой стер и этот фантом.
— Как дела, Герк?
— Меня взяли в оруженосцы. — Охотно и ясно откликнулся парень. — Это знаменательный день в моей жизни! Может быть, я смогу стать рыцарем! Это будет благословением для моей бедной семьи.
Говорил он чисто, но немного заторможено, как будто старался подбирать слова, чтобы не выглядеть простачком.
— Нда, теперь понятно, почему ты больше стараешься молчать. — Ядовито сказал ему демон.
Герк чуть вздрогнул и побледнел, сжав зубы, а в демона полетел песок.
— Ты сам бы лучше помолчал! — Рявкнул уморительно-детский голосок с до боли знакомыми интонациями.
— Почто на парня наехал? — Хмель сурово загородил спиной будущего рыцаря.
— Я сам могу за себя ответить! — Сердито выдвинулся тот, но Хмель пока что был сильнее и без труда задвинул Герка обратно.
— Ничего, будет еще время у тебя за себя поговорить, а пока дай тем, кто поумнее, сказать!
Акцент у варварки был до того сильным, что Гаррет понимал через слово.
— Я не хотел никого обидеть. — Улыбаясь, сказал он.
— Но обидел. — Холодно заметила девочка, поигрывая пальцами на рукояти здоровенного ножа.
— Тяжело ему будет, если его так просто обидеть.
— Тебе тоже непросто будет, если ты так всегда язык распускаешь.
— А сама-то! — Теперь уже Хмель вступился за Гаррета. — Ты сперва дорасти, потом будешь встревать в разговоры взрослых!
— Докуда дорасти? — Деловито поинтересовалась грязная девчонка, тряхнув двумя пышными белыми хвостами. — Старый Хольт говорит, как соснуть сгодишься, дак уже, значит, большая.
Демон закашлялся, Хмель разинул рот, а Герк готов был провалиться сквозь землю.
— Все, все. — Демон поспешно стер и его. — Ничего ему не будет, мужчина должен уметь отвечать на удары.
— А ты умеешь? — Сердилась варварка.
— А ты чей-то так за него вступаешься? — Шутливо толкнул ее Хмель. — Понравился? Красавчик, что и говорить. Из лордов чай.
— Мне? — Ахнула девчонка. — Красавчик? Да он же урод совсем!
— Да? — Заинтересовался Гаррет. — Почему?
— У него глаза синие. — Отрезала Рут. — Гадость какая! Фу, мерзость! Самые поганые глаза!
Демон переглянулся с Хмелем. Разговаривать с десятилетней девочкой, пусть даже и варварской, о мужской привлекательности было крайне неловко.
— Небо тоже синее. И вода. Они ведь красивые.
— Небо это небо, а вода это вода. — Огрызнулась дикарка, ковыряя пяткой дырку в песке. — Я не знаю. А глаза такие гадость. Жабья кровь.
Гаррет напряг память и честно постарался вспомнить всех знакомых варваров. Чаще он приглядывался к их оружию и умению драться, чем к лицам, а варваркам и подавно совсем не в глаза смотрел, но вроде синеглазых среди них действительно не было. Были глаза карие, черные, зеленые и серые, даже голубые всевозможных оттенков, но того синего насыщенного цвета, как у Герка и Арти, гворт припомнить не смог.
— Жабья кровь? — Переспросил Хмель.
— Не наши. — Свирепо подтвердила Рут.
Герк жестом заставил фантомов замолчать и задумался. Сейчас дикарка была совсем другой. Более терпимой, более понимающей, чересчур образованной и точно не выставляющей орду дикарей венцом богининого творения. И вряд ли она сама до всего дошла. Значит, кто-то был, но спросить прямо не получится, слишком она еще маленькая, даже не поймет, а если и поймет, то не скажет, а фантом пытать бесполезно. Поэтому он отправил ее в небытие и занялся Хмелем.
Друг присел рядом на песок и уставился в усыпанное звездами небо.
— Красень-то какая! — Простодушно сказал он. — Особливо вон те, кучечкой, и здоровые какие!
Но в глазах у него стояли вовсе не звезды, а душная толпа раньше казавшихся знакомыми людей, чье-то истошной верещанье, захлебнувшееся в крови, острые края лопат с клочками налипшей шерсти, еще даже не шерсти, так, легкого нежного пуха, теплого, льнущего к ладони…
— Где ты сейчас? — Тихо спросил его демон.
— Да так, иду по тракту. — Пожал плечами наемник. — Одному, чай скучно было, дак я прибился к людям. Рожи у них, конечно, разбойные, но ничего, хорошие ребятки, обещали в долю взять. А покамест я у них кашеварю.
Гворт не удержался от смеха.
— Ничему тебя жизнь не учит.
— Меня-то? — Усмехнулся наемник. — Учит, брат, еще как учит. А тебя?
— Не знаю. — Медленно ответил Гаррет. — Я плохой ученик, наверное.
— Ничего, брат. — Наемник хлопнул его по плечу, не смутившись, что рука прошла сквозь него, фантомы были бестелесными. — Жизнь такой учитель, она не устает даже таких дураков, как ты, наставлять. Никогда. А если плохо учишься, то и наказывает.
— Нашелся философ!
Демон с досадой стер ухмыляющуюся рожу поганца, подумал, и вновь вызвал Рут, избрав последнюю поворотную точку. Перемена вышла разительной. Вместо грубоватой, но улыбчивой и хвастливой девочки, перед взором гворта предстала сухая как жердь злющая девка со сверкающими глазами и сгорбленной спиной остроухой кошки, готовящейся к прыжку.
— Ну? — Резко спросила она.
— Как дела? — Осторожно поинтересовался демон, еще не зная, как с этим разговаривать, чтобы услышать ответ, а не поток оскорблений.
— Пока не родила. — Холодно отрезала дикарка. — Как рожу — скажу. Зачем звал?
— У тебя что-то случилось?
— Ничего не случилось.
— Выглядишь неважно.
— Достаточно важно для нужного дела. Если есть, что сказать, говори, А нет, так проваливай в Ад, откуда явился.
Взгляд у нее был колючий и холодный, черты лица резкими, а адские тени делали их еще резче, казалось, что в провалах глазниц запеклась кровь.
— Сколько тебе лет?
— Шестнадцать.