В поисках короля

Если бы Гаррет был с ней, можно было бы зайти в придорожню. Но женщину не пустят туда одну, даже если это женщина варваров. Крестьяне, как и все, кто привык жить стаей, держали свои порядки, и им не было дела до вольных дочерей свободного племени. Раскраска Рут тоже вызывала недовольные и откровенно презрительные взгляды. Варвары редко расписывали лицо, знаки могут быть разными. Чаще они носили крашеные деревянные бусины на одежде, заплетали волосы лентами и кожаными шнурками, браслеты и амулеты на поясе многое говорили даже несведущим людям, самые богатые носили вышитую одежду, но только по праздникам. Краску наносили те, у кого ни на что другое не было денег. Дикари больше ценили храбрость и силу, чем звяканье монет в кошельке, но крестьянам не нужны были мечи, и они не знали, что даже крашеный варвар может за миг стать богатым, как Сатана. Поэтому от приличных прилавков Рут отталкивали, и у нее костенели пальцы от желания схватиться за меч и выпустить кишки парочке торговцев. Хольт на ее месте не думал бы так долго. «Но я умнее Хольта» — напомнила себе Рут, сдерживая бешенство.

— А ты не будешь драться?

Дикарка круто повернулась к попахивающему выпивкой толстяку, чуть покачивающемуся, но самому себе казавшемуся очень важным и достойным.

— С тобой?

— Упаси Троеликая. — Мотнул головой толстяк. — Могучая варварка… не желает посрамить воина?

— Кого? — С сомнением спросила Рут, решив, что толстяк не только выпил, но и переел дурных грибов, которые варвары обменивали здесь на еду и пиво.

— Наглого выскочку! — Вспыхнул он. — Обдиралу! Вон!

Рут посмотрела в сторону, откуда раздавались ободряющие крики, хлопки, брань и вопли.

— Сделай, очень прошу. — Толстяк наклонился к ней так близко, как не решался наклоняться даже Хольт.

Рут щелкнула зубами, и толстяк отскочил, поскользнулся и сел в грязь, но не придал этому особого значения.

— Не смею предложить благородной варварке денег…

Рут не стала его поправлять. Благородными называли лордов, среди дикарей, каждый из которых мог без запинки назвать свой род на триста поколений назад, вплоть до того времени, когда Сатану изгнали из Рая, благородных не было.

— Сколько?

— Три монеты за участие.

— Мало.

— Десять за победу.

Рут протянула выпивохе руку и рывком подняла его на ноги.

Толпа расступилась перед ними, хотя взорвалась хохотом.

— Нокс, никак ты пришел расквитаться?!

— Бабой!

— Клянусь, покарай меня Троеликая, дикарская баба!

— Ай учудил!

— Да она сама под него ляжет!

— Плакали, Нокс, твои денежки!

— Ты хоть задаток бы ей не давал, а то эти рожи только и думают, как что стырить!

В середине утоптанной площадки кружили двое, не обращая внимания на выкрики. В руках у них были длинные палки, которые то и дело стукались друг об друга. Молодой гибкий мужчина и старый опытный воин из лордской стражи. Рут поморщилась. Молодой давно бы уже победил, если бы не бегал, не дразнил соперника обидными выпадами по незащищенным местам, не отпускал шуточки и не потешал публику.

«Надо было брать замок» — с досадой подумала Рут, глядя на стражника.

Тогда она не хотела лишних потерь, но теперь поняла, что они были бы даже меньше, чем ей казалось.

— Орг! — Завопил кто-то из толпы. — Орг, Нокс привел дикарскую бабу!

Молодой кивнул, подставил стражнику подножку, наградил шлепком по заду и уселся сверху на тяжело плюхнувшееся тело.

— Здорово, красотка! — Поприветствовал он хмурую Рут. — Решилась пообжиматься со мной и отведать моей палки?

— Монеты. — Сквозь зубы сказала Рут толстяку.

Он поспешно ссыпал медяки ей на ладонь.

— А ты ей правила сказал, Нокс? Или бедняжка совсем потеряла голову от твоей красоты и прелести, а ты решил обмануть наивно доверившуюся тебе девушку?

Толстяк побагровел, толпа захохотала. Орг, ухмыляясь, встал и подошел к Рут.

— Не верь мужчинам, прелесть моя. Особенно Ноксу, он такой развратник… победишь меня на кулаках, получишь двадцать монет, на палках — сорок, сетью — пятьдесят.

— А на мечах?

— На мечах сто. Но никто еще не рисковал.

— А ты так хорош? — Насмешливо спросила Рут, уже разглядевшая все достоинства и недостатки умелого, но слишком самоуверенного парня.

— Все, кто об этом спрашивал, утром уходили с сеновала враскоряку.

Рут кивнула и вытащила меч, Орг презрительно сплюнул. Вытереть губы он не успел, еле парировал удар, второй, а когда ударил сам, меч Рут сломался пополам. Орг захохотал, но тут же упал от удара под колено, Рут как кошка прыгнула ему на спину и ткнула в шейную артерию еще острым обломком меча, который так и не выпустила из рук.

— Сдавайся!

— Орги не сдаются!

— Признай, что побежден или я тебе меч в задницу засуну так глубоко, что на зубах заскрипит грязь с его рукоятки!

— Ладно, ты победила. — Неожиданно покладисто согласился Орг.

Толпа злорадно заулюлюкала, нахального невесть откуда взявшегося парня крестьяне не любили и терпели только за то, что он развлекал их каждый день.

— Давай сто монет.

— Они не здесь. — Орг стрельнул глазами по сторонам. — Я же не могу носить с собой сто монет. Надо пройтись.

— Эй, с тебя еще семь! — Обратилась Рут к толстяку. — Я победила.

Нокс неохотно отдал Рут звякнувшей кошелек. Варварка придирчиво взвесила его на ладони, не унижая себя пересчитыванием.

— Пошли. — Рут кивнула Оргу и, не оглядываясь, зашагала к лесу.

Орг сделал пару неприличных жестов и сопроводил хлестким комментарием о том, что у него есть кое-что получше, чем сто монет и вернется он еще с прибытком, который ему выложит дикарка. Рут, уже успевшая мысленно потратить половину денег, не слушала его.

Шагали они долго и в молчании, в лесу, и без того мрачном, начало темнеть. Игольники больно исцарапали Тринидад лицо.

— Ты не убил меня в поединке, думаешь, лучше получится исподтишка?

Орг, до этого готовый поклясться именем Троеликой, что варварка не смотрит на него и вообще забыла о его существовании, убрал метательный нож обратно, но ничуть не смутился.

— Жаль, что денег у тебя нет. — Продолжила Рут. — А у меня нет времени, поэтому умрешь быстро. Место выбрал хорошее, игольники, никто не будет искать. Тем более тебя.

В том, что она сможет, Орг не усомнился.

— Кто учил тебя драться?

— Жизнь.

— Я уже двадцать лет хожу по королевству. Ищу бойцов. Когда нахожу того, кто может меня победить, я учусь у него.

— А сто монет?

— Конечно нет. — Орг фыркнул. — Денежки у меня не задерживаются. Но я могу быть полезен и многим другим, зеленые ладошки.

Взгляд у него стал откровенно хищным. Рут засмеялась.

— Ты много о себе думаешь, сын крестьянина.

— Крестьянки. — Поправил Орг. — Мой отец мог быть и лордом, и варваром. Ты научишь меня своим приемам?

— Я женщина.

— Вижу. Заодно и я могу тебя поучить кое-чему.

— Учиться придется очень долго.

— Я не тороплюсь. Заодно провожу тебя до войска Тринидада.

— Откуда ты знаешь, что я иду туда?

— Куда еще ты можешь идти? — Пожал плечами сообразительный Орг.

Глава 11. Похищение

— Ты ему доверяешь? — Подозрительно спросил Орг, имея ввиду тощего молчаливого парня, непонятно на кой сдавшегося варварке.

— Нет. — Подумав, ответила Рут.

— Тогда давай оставим его здесь.

— И тебя тоже.

— Меня? — Поразился Орг, весьма успешно изобразив святую невинность. — За что?

— Тебе я тоже не доверяю.

— Почему?

Рут закатила глаза и не ответила. За пять дней пути плутоватый парень восемь раз пытался стащить у нее тощий кошелек, постоянно отлынивал от ночного дозора, сказываясь больным или умирающим, один раз вызвался готовить еду, пока гворт не увидел, как он таскает мясо из котелка. Рут до сих пор было жалко длинную медодревную мешалку, которую она об него обломала. Орг не уворачивался, когда она била его по спине, потом, когда добавила ногой по склоненной голове, просто сбежал, и они с демоном вздохнули свободно, даже разговорились, пока не заметили далеко позади уныло плетущуюся в пыли фигуру. Рут предложила ему убраться, на что парень патетично заявил, что он не оставит слабую беззащитную женщину в обществе проходимца и негодяя. Гаррет принялся смеяться и чуть не выпал из седла, но так и не объяснил, касался его смех «слабой беззащитной женщины» или «проходимца и негодяя». Единственное, в чем Орг был хорош, это в драке. Каждый вечер он скидывал поношенные сапоги, видимо собираясь устрашить Рут запахом своих ног, и они принимались кружить друг против друга с палками в руках, меч теперь на двоих был только один. Осколки своего, отнятого у разбойников, Рут хранила в ножнах, надеясь перековать. Денег едва хватало на еду. Орг утверждал, что у него нет ни монетки, но явно врал. Тринидад гоняла его до потери дыхания, так, что к тому времени, когда последний луч касался горизонта из-за окоема, Орг молча лежал лицом вниз на земле, тяжело дыша, пока довольная Рут умывалась в ближайшем ручейке под взглядом ухмыляющегося демона. Потом Орг вставал, резко поводил плечами, встряхивал головой, как мокрый пес, и подсаживался к костру за своей порцией похлебки, по-прежнему веселый и наглый.