Шаг в сторону

— А что с Лохматой? — Все же спросил я.

— Теперь ее проблема с зубами решена. — Тихо буркнула она. Я рассмеялся. Она так давно жаловалась на слишком большие передние зубы. Вот и исполнилось желание.

— Понятно, дети. Можете идти к себе. Помона, проводите мисс Поттер до ее гостиной.

— Хорошо, Альбус. Только Луксинию доведу до Больничного крыла. У него истощение.

— Хорошо.

Мы вышли из кабинета и пошли в сторону Больничного крыла. Эх, что — то я там зачастил. Заменяю Поттера и занимаю ее законную койку. Мы шли, она помогала мне не упасть. А у меня крыша казалось, ехала. Потому как шли мы в обнимку, по — другому я падал.

— Спасибо, что спас меня тогда. — Сказала она.

— Пожалуйста. — Ответил я.

— А когда спасал, ничего больше не делал? — Уточнила она. Черт, она что тот поцелуй помнит?

— Нет.

— Ты врешь. — Она грозно прищурилась.

— А ты повторения хочешь? — Усмехнулся я. Она надула губки и покраснела. Мило.

— Я тебя уроню.

— Как страшно.

— Когда по лестнице пойдем.

— Это уже угроза.

— Это — тактическое использование временного превосходства над противником.

— У нормальных детей зубы режутся, а у тебя сарказм. Где только таких умных слов набралась?

— У тебя научилась.

— Хоть чему — то научилась.

— Ага.

Вот так препираясь, но при этом наслаждаясь компанией друг друга мы и дошли до Больничного крыла. Нам нравилось говорить. Она явно давно хотела поговорить с умными людьми, ведь компания Уизли и Лохматой не такая приятная.

Мадам Помфри была мне рада, хотя и ожидала меня намного раньше. Я прямо рекорд поставил, не попадал к ней столько дней. Обещала медаль, и подзатыльник, когда буду здоров. На мой вопрос, почему сейчас не добить, пока шанс есть, Гера сказала, что просто не вырос еще, органы для пересадок не подходят. Какие тут все добрые.

— Спасибо, Гера. — Сказал я ей на прощание. Она чуть вздрогнула, кивнула и ушла с профессором Стебль. А я остался лежать в кровати и считать прыгающих через забор троллей. Надо поспать…

Глава 7. Концерт для одной и слово

Я спою тебе песню о печальной любви,

О глухой королеве, о слепом короле,

Спи, мой ангел.

Настроение Геры было двояким. С одной стороны, ей было хорошо, но с другой — очень плохо. Она никак не могла решить для себя, чего же в ней больше, хорошего или плохого. Но состояние было интересным. Хорошо ей было от того, что чувствует она себя просто прекрасно. С тех пор, как Гермиона перестала копаться в ее голове, жить стало проще. Головные боли больше не мучали, учиться стало легче, ее оценки вновь начали ползти вверх. За время отсутствия Гермионы она смогла наладить отношения и с соседками по комнате. Их объединила общая ненависть к Лохматой. Все же копаться в чужих мыслях — это подло и низко. Поэтому Гера — первая, кто напросилась на уроки Окклюменции и приобрела книгу. Учить было очень сложно, но со временем освоит. Гера до сих пор не могла понять, как смогла простить предательницу, но чувствовала, что уже не первый раз идет наперекор себе. Но факт остается фактом, эта особа теперь вновь в ее друзьях. Хотя теперь Гера старается с ней наедине не оставаться, мало ли что в ее лохматую голову взбредет. Например, как недавно. Книжку ей братик отдал, мамина, там было столько интересного, но тут Лохматая.

«Тебе нельзя переутомляться, иди, отдохни. Этот учебник запрещен, отдай!» — Передразнила ее Гера. Вот тварь. Это мамино, а из — за нее книжка сгорела. Тут уж она не сдерживала чувств и вмазала ей в зубы, а потом убежала. И опять письмо от родителей с приказом вернуть дружбу. Гере начинает казаться, что ее родителям каждый день лоботомию делают, потому как объяснить такие тупые вещи она не могла. Дошло до того, что ей начала нравится компания Гримхольда.

Когда она ушла из гостиной, то вновь услышала тот голос и поспешила за ним. А нашла бледного и шатающегося Гримхольда. Потом упала, поскользнувшись на крови, и породила новую волну слухов о себе. Потом был их веселый спич с язвительностью и поход обратно в гостиную. Но вот слова профессора Стебль породили в ней очередную волну сомнений.

«Я не знаю, что между вами двумя произошло, но надеюсь, вы вновь сможете стать друзьями» — Сказала она. Гера никак не могла выбросить эти мысли из головы и проворочалась в постели до утра. Слова профессора шли в разрез с ее воспоминаниями, и относились к остальным не отгаданным загадкам. Как ни странно, но раньше, когда она о таком думала, у нее болела голова, а теперь, благодаря окклюменции, она научилась справляться с ней. Да и не так сильно болело. Странно все это.

Минусы ее нового состояния были в том, что ей опять придется терпеть Грейнджер возле себя, а так же она спалила свой талант в знании змеиного языка. Родители говорили, что это — темный дар, и он несет зло, и велели ей никогда его не раскрывать. А тут она сама его выдала, испугавшись за жизнь этого мерзкого типа. Но он ее поблагодарил, возможно, не считает ее темной. Хотя это и так было понятно в том коридоре. Но все остальные ее избегали и винили во всем. Гермиона сейчас лечит зубы, Рон тоже побоялся ей перечить, а других друзей у нее тут нет. Она бы с радостью пообщалась бы с Невиллом и Седриком, но Гриффы так достали Хаффов, что им лучше не встречаться, проблемы будут у всех.

Отделавшись от друзей, она пришла в библиотеку. Народу тут было немало, и почти все места заняты. А те, что свободны, занимать не хочется, тут ее ненавидели. Но даже ей нужно готовиться к экзаменам.

Поэтому взяв учебники она задумалась о уроках и села на привычное ей место. Только через минуту она поняла, что сидит напротив Гримхольда. Тот удивленно на нее посмотрел, она тоже удивилась. Помнится, когда она так иногда задумывалась, то тоже шла к этому столу, но Рон или Гермиона ее тянули за собой.

Удивление сменилось усмешкой.

— Великая Темная Леди решила снизойти до уровня такого монстра, как я? — Он надменно улыбнулся, она, как ни странно, ответила ему такой же улыбкой.

— Именно. Великая я, решила почтить тебя, холоп, своим визитом. Радуйся, я приказываю.

— О, я премного благодарен такой душевной компании. Что я могу вам предложить, ваше мрачнейшество?

— Можете отдать мне словарь магических терминов, потому как их на полках не осталось. — Потребовала она.

— Прошу. — Он отдал ей книжку.

Только сейчас они заметили, что в библиотеке образовалась полярная тишина. Все замолчали и смотрели на них.

— Что уставились? — Рыкнул на них Гримхольд и те тут же вернулись к своим делам.

— Чем же это ты, Грими, занимаешься?

— Микрокрокодилингом, Потти. — Язвительно ответил он. — Это как Макрокрокодилинг, только микро.

— И к чему твои научные изыскания?

— Ты говоришь со змеями, а я хочу подчинить себе крокодилов и мир захватить.

— Можешь его отравить своей язвительностью. — Фыркнула она. — Твоя будущая жена должна либо запастись антидотом, либо быть ядовитее тебя.

— Именно поэтому я, наверное, женюсь на тебе. — Ответил он.

— Мечтать не вредно.

— Может и так…

Так и проходила их подготовка к контрольным. Сидя, читая учебники, выискивая нужную информацию и язвя не менее, чем Снейп. Это доставляло им обоим огромное удовольствие. Она даже не заметила, как прозанималась два часа и запомнила столько сведений о зельях и истории магии. Все же гоблины что — то слишком часто восставали.

— А зачем тебе словарь на истории? — Спросила она, когда увидела, что словарь магических терминов и этимологические словари он использовал, читая конспекты с уроков истории.

— Все просто. Это мой способ сдавать на «отлично». Бинс похвалит если пересказать ему любимые моменты его восстаний. Но если рассказать ему суть и истину он будет рад, как ребенок подарку на Рождество. — Поведал он.