Змееносец. Сожженный путь

- Это хорошо, ответил Сэнду.

- А мой отец, всегда говорил с матерью о том, что хочет вернутся, грустно сказал Василе. Так мы и жили, рядом с домом, в Румынии. А когда умер отец, не стало хорошей жизни, и мы ушли. С тех пор и кочюем. Потому что нет места мне, на Родине, там бедность, а здесь, не мой дом, чужой, но достаток. Понимаешь? тяжело вздохнул Василе, посмотрев на Сэнду.

- Понимаю, кивнул Сэнду.

- Выпей со мной, взяв со стола бутылку, предложил Василе. Грустно мне сегодня. Выпьешь?

- Хорошо, выпью, спокойно ответил Сэнду.

- Ты кушай, все что видишь на столе, угощайся.

- Спасибо.

- Ты на гитаре играть умеешь, неожиданно спросил Василе, глядя на задумчивое лицо Сэнду.

- Нет, пожал плечами Сэнду. Это плохо?

- Я тоже не умею, улыбнулся Василе. Вот Гожо научился, и то хорошо. Правда?

- Да, тихо ответил Сэнду.

- Сейчас я налью, и мы выпьем за наших родителей, они нам жизнь дали, грустно говорил Василе. Мне, тебе... А ты помнишь, как тебя Гожо, в Познани, на заправке подобрал? На дороге? Ты шел по обочине, и смотрел под ноги. Он сигналил тебе несколько раз, прежде чем ты поднял голову. О чем ты тогда думал? О смерти? Заглядывая в глаза Сэнду, спросил Василе. Да?

- Не помню, выдержав взгляд Василе, ответил Сэнду. Какая разница.

- О смерти значит, сложив руки на груди, произнес Василе. Зря думал.

- В голове много разных мыслей, отшутился Сэнду, взяв в руку стакан с вином.

- Ну да, кивнул Василе. Голова что улей, там много пчел

- Правильно, прошептал Сэнду.

- Как сложилось, пусть так идет, махнул рукой Василе,. Выпьем!

Там сладкое вино течет рекой, в нем хмель гуляет, озорной, стучит и мысль шальная где то, на краешке сознания его... И разливаясь, разбегаясь, ударит в голову легко, вдруг все вокруг, станет приятным, и сердце застучит рывком... Потом и слово, вылетит любое, потом падут запреты и табу, потом и жизнь, на несколько часов иная, а после, отрезвление в аду... Василе , выпив стакан вина, утер рукой губы, достал из золотого портсигара самокрутку, и подкурил. Затянувшись, он прищурился, посмотрел на Сэнду, и произнес:

- О какой жизни ты мечтаешь, парень?

- Спокойной, прошептал в тишине Сэнду, глядя перед собой

- Что бы так жить, надо иметь деньги. У тебя они есть? Или ты думаешь, что в этом грязном мире, есть что- то другое, чему покланяются люди. Скажи?

- А Бог? тихо

- Чей Бог, с грустью произнес Василе. Мой, твой, какой? Ты думаешь, люди променяют деньги на общение с Богом? Сомневаюсь, усмехнулся Василе, выпустив струйку дыма в потолок. Иди спроси любого, что он выберет, когда голоден, еду, или молитву?

- Не знаю, пожал плечами Сэнду.

- Я скажу тебе. Каждый выберет еду, потому что думает о себе, и только потом, молитву. А если наоборот, то таких, очень мало, в этом мире. Они давно, живут в монастырях. Теперь понял?

- Да, кивнул Сэнду, рассматривая золотую зажигалку, лежащую на столе.

- Видишь, и тебе это, не интересно, с досадой произнес Василе, откинувшись на спинку сиденья. Тебе нравится моя зажигалка?

- Нет, покачал головой Сэнду, мне не надо.

- А что тебе надо? спросил Василе, разливая вино по стаканам.

- Свобода, неуверенно ответил Сэнду.

- Теперь я понимаю, покачал головой Василе. Ты не зря повстречался нам на пути. Не зря... - Наверно, я хотел жить, сказал Сэнду, посмотрев в глаза Василе.

- Правильно, потому что желание, побеждает все. Давай выпьем за желание!

Они выпили, закусили, и Василе, вдруг доверительно сказал, глядя на Сэнду:

- Хочешь увидеть мир?

- Какой? удивился Сэнду.

- Весь, расплылся в довольной улыбке Василе.

-"Пробежать по дорожке", улыбнулся Сэнду. Нет, я не хочу.

- Ты смотри, хорош красавец, улыбнулся Василе. А я думал...

- Не в этом смысл, спокойно произнес Сэнду

- А в чем? внимательно смотрел на него Василе. Если не "кокс", то вино? Или женщины? Нет, молчи. Я знаю... Риск, да? Опасность! улыбался Василе, наблюдая за Сэнду.

- Просто жизнь.

- Не соленая, расстроился Василе. Что в ней такого? Я думал о тебе другое.

- Я был Александр, теперь я Сэнду, но внутри я все такой же. Мне хорошо здесь, с вами, тут моя семья, большего, не хочу, улыбнулся Сэнду, посмотрев на Василе.

- Хорошо сказал, вздохнул Василе, наливая вино в стаканы. Я уверен в тебе, потому так говорю. Не предашь. Да?

- Никогда, твердо произнес Сэнду.

- Знай, мы твоя семья, и всегда поможем. Выпьем?

- Да, улыбнулся Сэнду, кивнув головой

"Как нестерпимо жарко мне внутри, и приятно, подумал Сэнду, пережевывая кусочек хлеба." Он смотрел на довольное выражение лица Василе, и понимал, его давно приняли в семью, не о чем не спрашивая, просто посмотрели в глаза, и протянули руку помощи. Хочется песни петь, улыбнулся своим мыслям Сэнду. Может затянуть какую ? Нет, не надо... Сэнду... Теперь я Сэнду.... Не Саша Карно, а просто Сэнду Раду. У меня румынский паспорт, такой же как у всех здесь... У меня новая семья, дружная... А еще Виорика, прелестный цветок, очарование... Пылкая девушка, страсть, и трепет... В ней одной, так много сплелось. Есть в кого, передо мной, ее отец. Справедливый, и достойный человек, которого я искренне уважаю. А жизнь отдать? неожиданно спросил он себя. Смогу ?"

- Эй, Сэнду, ты где, теребил его за плечо, улыбчивый парень, с тонким шрамом на лбу. Я за тобой, или ты пьян?

- Что, встрепенулся Сэнду, подняв голову. Посмотрел на парня, и улыбнувшись сказал:- Гожо, это ты?

- Это я, а ты чего один сидишь? Заснул?

Сэнду, удивленно посмотрел по сторонам, и никого не увидел.

- Василе, спросил он, обращаясь к Гожо. Где?

- Не знаю, крутнул головой Гожо. Я за тобой. Ты едешь с нами на дело?

- Конечно, поднялся Сэнду.

- Хорошо, идем. Там кофе

Гожо достал сигареты, и протянул открытую пачку Сэнду.

- Не хочу, замотал головой Сэнду.

- Кури, здоровее будешь, усмехнулся Гожо.

- Кофе буду, пойдем.

- Угу, кивнул Гожо, подкуривая сигарету. Ты Виорику видел?

- Нет, покачал головой Сэнду, спускаясь по ступенькам из прицепа.

- Индус, громко позвал Гожо. Ты где?

Из темноты вынырнула фигура... Огонек от сигареты, указывал на лицо... Сэнду усмехнулся. Гожо, пригляделся к фигуре, и сказал:

- Что молчишь? Индус?

- Ага, отозвалась фигура.

- Жрешь что ли? недовольно спросил Гожо.

- Вкусно, раздался в ответ, довольный голос Индуса.

- Скоро едем, поторопись, сказал Гожо. Собираемся в машине. Пойдем, Сэнду, нам еще надо кое-что взять.

О чем мы говорим, когда плачем... или молчим? Что из увиденного унесем, что из поднятого, присвоим... Кому скажем неправду, а кого помилуем, легкой , слащавой дрожью... Когда не можешь спать, просыпаясь ночью, значит твой черед настал. Не может быть, в одном теле, сто разных... Если одна половина, скажет пора умирать, ты только послушай ее, но не иди... Вторая струсит, подталкивая в теплый, грязный хлев, где вонь, но дышишь, и живешь... Ты разберись в себе, свобода, или

Не стоит думать о себе, что сам собой, ты целый мир, не надо. Бывает так, что лучше промолчать, чем тыкать пальцем, в грязь!

По ночной трассе мчится БМВ серебристого цвета, без номеров. В салоне негромко играет музыка. Гожо откинувшись на сиденье, держит в руках пистолет, и смотрит в окно.

- Надо на бензоколонку заехать, у этой дамочки бак почти пустой оказался, недовольно поморщился Индус, постучав ногтем по датчику, на торпедо. Можем встать посредине , и толкать. - Идиотка, долбанная, выругался Кубик, посмотрев на датчик. Норковую шубу тоскала, а бензина залить забыла, блондинка!

- Есть по дороге заправка, спросил с заднего сиденья Гожо, посмотрев на молчаливого Сэнду, сидящего рядом.

- А вон указатель, сто метров, ответил Индус.

- Сворачивай, время есть, сказал Гожо, посмотрев на часы. Успеем.