Страница 67 из 80
– Пошли, – согласилась я.
– Мелена? – Гас еще ни разу не обращался ко мне лично, даже по мыслесвязи. Айшара сделал несколько шагов навстречу и застопорился – ожидал реакции на оклик.
– Да? – предложила я продолжать.
Принц приобнял за талию. Кажется, непроизвольно. Я и не возражала. Было так приятно чувствовать его рядом, просто рядом… Живого, невредимого, буквально светящегося изнутри. От этого в груди теплело, а ватные ноги переставали неприятно ныть.
Гас подошел – все серебряные его расы двигались неспешно, плавно, но не настолько как Лара. В ее жестах сквозила хрупкость, в их – спокойная мощь.
Когда айшара поравнялся с нами, оказалось, что он всего на голову выше меня, а Рэму лишь по плечо.
– Я правильно понял, что ты и Трельда будете прикрывать нас всех во время турнира?
Рэм посмотрел на меня, затем на Гаса.
Айшара слегка выпрямился, будто хотел казаться выше.
– Рэммильер, я верно вас называю? – обратился к принцу. Тот кивнул.
– Путник бросит ночью жребий – кто и с кем сражается в паре. Но я бы хотел предложить вам себя.
Рэм чуть отклонился назад, едва заметно приоткрыв рот от удивления.
– Почему? – спросил ровно.
– Хм… – Гэс замялся. – Я видел вас на нашей планете, Засконии. Возможно, вы не помните. Наше племя очень малочисленное, хотя и первым заселило материки. Затем пришли водные расы. Научились жить как пресмыкающиеся, между морем и землей, и вытеснили нас.
– А-а-а! – выдохнул Рэм. – Я понял. Вы стремлилы? Верно?
– Ага, – на лице Гаса, сродни гипсовой маске, мелькнула тень улыбки. – Вы меня не видели, скорее всего… Но я вас видел… на площади Земляной тишины…
– Я выступал там перед местными, – пояснил для меня Рэм. – Если быть точным – открывал фонд в помощь аборигенам. У них были проблемы с медикаментами. А на планете началась пандемия.
– Ага, – подтвердил Гас – еще одна слабая тень улыбки растянула узкие губы, едва окрашенные розоватым. – Благодаря верианцам, пандемию удалось победить. Моя мама выжила, – вот теперь маска-лицо айшары изменилось. На долю секунды отразило какой-то детский восторг, почти счастье. Но тут же снова вернулось к гримасе полного безразличия. Лица каменных колоссов, и те более выразительны.
– В общем… Рэммильер, – продолжил Гас. – Я не самый сильный из полукровок. Араччи, – он кивнул в мою сторону: - сильнее. Но мы владеем некоторыми техниками… которые хм… редки среди полукровок. Например, можем ненадолго сделать вас… почти невидимым… Еще проще – сделать так, чтобы ваш противник на некоторое время перестал различать ваши жесты…
Одна бровь Рэма приподнялась.
Гас еще раз агакнул и продолжил: – Так вот… – новая тень улыбки мелькнула на лице-маске. – Я буду очень вам полезен. Если сомневаетесь, можете попросить Мелену, – казалось, он слегка нахмурился. Во всяком случае, голубоватые круги под глазами очертились. – Она прочитает мои мысли. Я открою канал. Это возможно между полукровками, если они в одном месте и оба согласны. Нечто вроде мысленного зонда.
– Никогда не применяла, но умею, – подтвердила я на вопросительный взгляд Рэма.
– Уверяю вас, – закрунлился Гэс. – Я не смогу скрыть ни единой мысли или мотива, если впущу Мелену. А она это почувствует.
Я кивнула.
– Не думаю, что это требуется, – Рэм слегка заметно скривился.
Я затруднялась сказать – у кого из собеседников более скупая мимика. Но реакция принца на предложение влезть в чужие мысли безумно порадовала. Я тоже брезговала такими методами.
– Не люблю все эти зондирования мыслей… – словно бы в унисон с моими восторгами произнес Рэм. – Обычно доверяю интуиции. Предлагаю потренироваться перед сном, как только доставлю Мелену в ее покои. Тогда – решу. Договорились? – он снова изогнул бровь.
– Да, конечно, – лицо Гэса немного зарумянилось. Он развернулся и медленно направился прочь из зала. Айшара все больше напоминал киборга, у которого при ходьбе двигаются только ноги.
На всякий случай, Гэс оставил мозг открытым для зондирования. Пока мы с Рэмом шли в мои апартаменты, я не удержалась – прошлась там. Не то, чтобы не доверяла сородичу… Просто хотела убедиться, что рядом с ним Рэм в безопасности.
Действительно, «задних мыслей» у Гэса не было. Он давно мечтал отплатить принцу за дорогущие лекарства для мамы. Мне понравились его мотивы и завязанные на них эмоции. Не пыл, способный с размаху развалить плотину самоконтроля и необходимой в бою выдержки. Тепло желания замкнуть круг добра.
Мы с Рэмом дошагали до моих апартаментов, так и не нарушив молчания.
Когда же я вошла в первую комнату, принц приложил руку к груди и намеревался уйти. Повинуясь порыву, я подскочила, обняла Рэма, приподнялась на носочках и чмокнула в щеку.
Принц прижал меня к своему боку, крепко-крепко и, прикрыв глаза, коснулся губами щеки. Едва ощутимо, но настолько чувственно, что мурашки окатили горячей волной.
На долю секунды все вокруг перестало существовать. Дворец, турнир, другие принцы, полукровки… Мой мир замкнулся вокруг нас с Рэмом. И одновременно сломал рамки, запреты, границы. Казалось, нам все подвластно, пока… мы вместе.
Я отстранилась, глядя на пыхтящего Рэма, его припухшие губы, алее любой красной краски.
– Я-а-а, – он прочистил горло. – Я очень счастлив сегодня, – произнес почти также сипло. – Спасибо, Мелена.
– Тебе спасибо, – выпалила я, улыбаясь помимо воли. – Иди, я посплю, а утром расскажешь – как тренировалось с Гэсом.
– Хорошо, – он снова приложил руку к груди.
– Рэм? – окликнула я, когда принц почти выскочил в коридор. Он оглянулся.
– Да?
– Аджагары не сказали – когда турнир?
– С послезавтра в любой день.
– Понятно, – я постаралась скрыть досаду. Вот ведь! Нет, чтобы назвать дату точнее.
– Не переживай, Мелена, – бодро выдал принц. – Мы справимся, – и закрыл за собой дверь.
…
(Рэм)
Мне все труднее давалось то, о чем говорил отец. Не настаивать, чтобы Мелена сделала выбор, пообещала остаться после турнира. Мысль, что она уйдет, вызывала панику, окунала в глухую депрессию. Ну прямо как у Кэла. Я вспомнил друга после потери единственной. Он то впадал в истерику, бросался на окружающих, без разбору. На родителей, на приятелей, на чужаков. То часами недвижимо сидел у окна храма. Не реагировал на оклики, не отвечал на вопросы. Даже когда тяжелая бронзированная дверь хлопала, возвещая о прибытии очередного посетителя, оставался безучастен и нем.
Мне казалось, он слишком много внимания, души уделяет своей потере. Слишком жалеет себя… Но сейчас… сейчас я никогда бы так не подумал.
Когда Мелена обняла меня у дверей своих покоев… земля ушла из-под ног. Я прижал ее так, чтобы наш контакт не испортил очередной гормональный бунт моего тела. Внутренний огонь разгорался с новой силой. Но я почти не воспринимал его в тот момент. Было так… здорово… просто здорово, что вот она, сама обвила руками шею, чмокнула – совершенно невинно, по-детски. Меня раздирали желания… нет, не заняться с Меленой любовью. Хотя и это тоже. Я задыхался от жажды сжать ее посильнее, забрать к себе в покои и объявить своей. Вот так варварски, шовинистки, не дожидаясь ответа… Забрать, объявить… не отпускать никуда… А потом любить… Эти мысли, чувства совершенно сбивали с толку. Я плохо понимал – куда иду и зачем. Почти не соображал – что делать. Прижимал землянку, стискивал налитОе тело, вбирал ее тепло и отдавал свое. Я так ее хотел сейчас! Всю, без остатка! Как женщину – мою, только мою… Как любовницу, которой не утолиться… Как единственную… и этим все сказано.
Я мог не есть и не пить. Жить лишь на одном душевном подъеме от осознания насколько мы сблизились.
Я даже позволил себе поцеловать ее. Как можно целомудренней, осторожно, боясь разрушить буйством собственной плоти волшебство момента.
Как обычно, пришлось выскочить из покоев Мелены быстрее пули. Потому что еще немного и ноги вросли бы в пол. А сила воли, желание дать землянке спокойно отдохнуть, пали бы жертвой чувственного пламени. Ослепленный им, в очередном дурмане, я побрел в спортзал.