Хроники Омура

В конце Шарилла плавно подобралась к Шервессу, опустилась на колени и склонила голову, как бы признавая свое поражение и выражая покорность своему шерру. Шервесс отреагировал на это совершенно равнодушно. Он кивнул и коротко повелел:

— Следующая!

Катерина пару мгновений не могла найти в себе сил сдвинуться с места, потом сделала три робких шага, мысленно одернула себя и, вскинув голову, вышла в центр зала. Остановилась, медленно подняла и развела в стороны руки, прогнувшись в спине, вцепившись в накидку так, словно она была прочной стеной, не позволяющей девушке свалиться в глубоком обмороке. И тут заиграли музыканты. Мелодия, лившаяся по залу, была другой. Тоже страстной, но в тоже время легкой, чуточку игривой, а местами в нее вплетались томные, тягучие ноты, которые в очередное мгновение вновь сменялись звонкими и кокетливыми оттенками. Катя заскользила следом за нотами по мраморному полу, рисуя бедрами восьмерки и бросая игривые взгляды на Шервесса. Лицо его выражало смертельную скуку, сосредоточенность и ленивую задумчивость, но вот в черных глазах плясали задиристые искорки. И каждый раз, ловя взгляды дракона, Катерина невольно краснела и прятала пылающие румянцем щеки, отворачиваясь от зрителя или кокетливо прикрываясь накидкой. Музыка увлекла ее, а вместо чудовища пригрезился прекрасный принц с внешностью Кеши, и, поддавшись очарованию, Катя полностью отдалась музыке, стараясь слиться воедино с ее нотами, воспылать страстью, заворожить сидящего мужчину. Тело, ощутив желанную свободу, двигалось само собой ритмично и одновременно плавно, в какой-то момент Катя прикрыла очи, чтобы не видеть бесноватого огонька, все больше и больше разгорающегося в бездне черных драконьих глаз.

Их обладатель в этот самый миг испытывал весьма противоречивые чувства, силой воли сдерживая рвущиеся наружу эмоции и желания, сводящие с ума всегда уверенного в себе перворожденного. Не в силах отвести взор от танцующей девушки, борясь с желанием сорвать одежду с этого хрупкого, горящего страстью тела, ворваться в его глубину, ощущая жар и влагу, и двигаться внутри без остановки, мечтая о долгожданном освобождении. А затем… затем с силой сжать эту тонкую шею, чтобы больше никто и никогда не мог свести с ума главу клана агатовых! Стиснув зубы, Шервесс ломал самого себя, вынуждая остаться на прежнем месте. Теперь он жалел, что похитил эту человечку, лучше бы оставил ее там, на утесе. Боги обыграли его и, несмотря на всю его осторожность, наказали! Шервесс впервые за свою долгую жизнь проиграл и теперь должен смириться со своей участью и принять свою Равную! Только он не покориться воле богов, он докажет им всем, чего стоит на самом деле!

— Хватит! — рявкнул он, поднимаясь на ноги.

Все звуки в зале тут же смолкли, Катерина замерла, а с ее уст едва не сорвался нервный смешок, мол, как в детстве, когда играли «Море волнуется раз…». Она медленно выпрямилась и обвела взглядом зал. Музыканты у стеночки застыли в весьма комичных позах, Шарилла судорожно держалась за спинку кресла, а Шервесс, сверкая взбешенными очами, стоял на полпути к ней. Внутренне дрожа от испуга, но решив идти до конца, Катя смело посмотрела на него и вполголоса поинтересовалась:

— Я что-то сделала не так, господин мир Эвертонсс? — склонила голову в изящном поклоне, как бы заранее смиряясь с наказанием, если оно последует, и в тайне гадая, успеет ли Зест спасти ее, если дракон решит испепелить неугодную гостью.

Смотря исключительно в пол, не рискуя поднять взор, землянка увидела, что Шервесс не спеша, будто раздумывая, приблизился к ней. Катерина бросила на него быстрый взгляд, и он неожиданно хриплым голосом приказал:

— Подними голову…

Ослушаться девушка не осмелилась и робко взглянула в глаза хозяину Рранненгарда.

— Что еще ты умеешь? — требовательно осведомился он.

Катя не смогла сходу ответить на этот вопрос, потому что не поняла, о чем конкретно он спрашивает. Сообразив это, дракон пояснил:

— Какие еще танцы ты знаешь?

— Из ваших ни одного…

— Хмм… — агатовый резко оглянулся и бросил вопросительный взор на Шариллу, она торопливо оправдалась:

— Мы не успели дойти до них…

— Вот как, — он с холодком принял ее ответ, помолчал немного и сказал. — Что же… времени у нас мало, поэтому я сам займусь твоим обучением танцам. Начнем немедленно, — щелкнул пальцами, приказывая музыкантам играть.

Мелодия шарриля полетела над залом, а Шервесс протянул Катерине руку, и ей ничего не оставалось делать, как молчаливо принять ее. Постепенно музыка вновь захватила девушку в свой плен, а мужчина, крепко держащий ее в своих объятиях, умело вел в танце, заставляя следовать за собой. Они кружились совершенно одни в страстном танце в этом большом зале, словно паря над ним, отражаясь в многочисленных зеркалах. Катя представляла себя принцессой, пришедшей на свой первый бал, а огонь, горящий в глазах мужчины, лишь раззадоривал ее, подстегивал истинно женское начало, которому льстило внимание столь загадочного, да что уж там, и удивительного существа, в облике невероятно красивого мужчины. Катерина послушно следовала за своим кавалером, чуть откинув голову назад, чтобы видеть его лицо. Вдали от всего, что было ей дорого, она кружилась под неведомую ранее мелодию с волшебным драконом, позабыв обо всем. Шервесс позволил себе немного расслабиться, еще не зная, что совершил самую большую ошибку в своей жизни. Луана, оставаясь для всех невидимой, довольно потирала руки, стоящий за ее спиной Фрест досадливо хмурился, но ничего сделать не мог. Ему оставалось лишь наблюдать и думать над тем, чем все это закончится!

Спустя пару недель, или седмиц, как их тут называли, Катя в очередной раз крутилась перед зеркалом в своей комнате.

— Ты очаровательна, — проговорила ее подруга-драконица Шеремина, поймав недоверчивый взгляд землянки, она поправилась. — Вернее ты это… сногсшибательна…

— Надеюсь, — со вздохом отозвалась Катерина, придирчиво изучая свой внешний вид, который отражало зеркало в позолоченной раме с витиеватыми узорами.

В целом образ девушке нравился: изящная брюнетка с высокой прической, в платье из летящего шелка с кружевом и открытыми плечами. В ложбинку между грудями завлекательно опускается алмазная капелька, подаренная суровым драконом, и такие же украшения поблескивают в ушах. За прошедшее время его отношение к Катерине изменилось, хотя он тщательно старался это скрыть. Будь Катя наивной девицей, а не землянкой, у которой есть опыт общения с мужчинами, то она, скорее всего, этого бы даже не заметила. А так девушка видела все те пылкие взгляды, которые Шервесс бросал на нее исподволь, когда считал, что она не смотрит на него. Мимолетные касания, вроде бы случайные, но не являющие таковыми на самом деле, знаки внимания — все это было подмечено Катериной и самым подробным образом проанализировано. В итоге Катя пришла к выводу, что нужно вести себя так, как и раньше, то есть делать вид, что она не замечает, как меняется отношение агатового к ней. Улыбаться, скромно так, понятливо кивать, когда он рассказывает ей нечто важное, не спорить, дабы не провоцировать огненную драконью натуру на более решительные действия.

Шервесс ожидал свою гостью в коридоре, нетерпеливо меряя его длину своими широкими шагами. За эти дни он понял, насколько сильно привязался к своей Равной, его каменное, не привыкшее любить, сердце постепенно оттаивало, поддаваясь застенчивым улыбкам, легким прикосновениям рук шерры, выбранной для него богами. Это все неимоверно раздражало агатового дракона, но одновременно с тем и наталкивало на совсем не радостные мысли. Чтобы прогнать их, Шервесс решил не затягивать и побыстрее воплотить свой коварный план в жизнь, а для этого ему нужна была эта девушка. Вот только сердце в широкой драконьей груди сжималось от осознания того, что все задуманное может причинить боль его Истинной. Шервесс невесело усмехнулся, вспомнив об обещании Муары, данном некоторое время назад. «А кого в этом следует обвинять?» — спросил он сам у себя, ответа, конечно же, не получил, и с тоской поглядел на разукрашенную самоцветами дверь.