Тени и пыль

Драконица расправила крылья и легонько помахала ими, подняв маленький буран из ледяных крошек.

— А размеры менять легко, — пояснила она. — Я, вообще-то, такой огромной стала по просьбе Гайки. Она помнила, что обнаружила во льду гигантского дракона, пришлось подыграть.

Спасатели молча переглянулись. Ошарашенный Чип хотел почесать за ухом, и вновь наткнулся на капюшон.

— Так какая же ты на самом деле? — спросил он. — Огромная, или как сейчас? В глазах драконши промелькнула странная тоска.

— Я всегда «на самом деле», — серьезно ответила она, помолчав. — А размеры меняю по необходимости. Гаечка робко шагнула навстречу.

— Откуда же ты прилетела? Драконесса перевела дыхание.

— Издалека, — отозвалась она невесело. — Даже слишком. Скоро сами узнаете. А сейчас пора лететь, дорога предстоит долгая и трудная.

— Лететь? — переспросил Толстопуз. Крылатая кивнула.

— Я должна доставить вас к машине времени.

Она подошла ближе и в упор взглянула на спасателей. Тем пришлось призвать на помощь всю храбрость, чтобы остаться на месте.

— Берегите себя, — предупредила драконица. — Гайка сильно рискнула, создав собственную петлю времени. Малейшая ошибка вызовет такую же катастрофу, как провальная миссия Кургана. Чип сглотнул:

— Скажи хоть в общих чертах! — взмолился он. — Мы совсем ничего не знаем! Как остановить шторм, какое задание нам предстоит выполнить? Драконесса помедлила.

— В общих чертах? — вздохнула она.

— Мы должны хоть что-то знать!

— Да уж, — вставил Толстопуз. — Не хотелось бы все девять жизней провести в таком виде! — он со звоном постучал когтем по металлической полусфере, заменявшей ему полчерепа. Крылатая долго молчала.

— Что ж, если совсем без подробностей… — она сложила на спине крылья, села и принялась аккуратно расчесывать когтями серебряную гриву.

— Как остановить шторм? — с волнением спросила Гаечка.

— Отменить его причину, — коротко сказала драконша.

— То есть, полет Кургана?

— Нет. Курган и его хозяева просто пытались спасти Землю от страшного катаклизма. Отменить надо сам катаклизм. Чип оживленно кивнул:

— Да, да! Вот про это и расскажи! Мы ведь даже не знаем, что за катастрофа грозит планете! Драконесса взглянула на него с легкой печалью.

— Простите. Не могу.

— Но почему?!

— Тогда произойдет катастрофа, стократ худшая. Гайка недоверчиво моргнула.

— Если расскажешь? — она попятилась. — То есть, все зависит от нас?!

— Увы, — крылатая вздохнула. — Вы даже не представляете, насколько. Чип поскользнулся на осколке льда и с размаха сел на хвост. Они с Гаечкой уставились на драконшу.

— Не понимаю… — выдавила наконец мышка. — Не понимаю! Мы просто грызуны! Мы не просили такой судьбы!!!

— А судьбы нет, — жестко отозвалась крылатая. — Пора бы и понять. Там, — она указала алмазным когтем на свод пещеры, — В небесах, только космос. Поверьте, я… — драконесса запнулась, но все же докончила фразу, — Я… Оттуда.

Она встала и совершенно неуловимо для взгляда, без вспышки или свечения, увеличилась до прежних размеров, заставив ледяной грот содрогнуться. До спасателей долетела горячая волна от моментально раздвинутого воздуха.

— Время не ждет. Садитесь мне на спину, да держитесь крепче — лететь будем быстро и долго. Чип посмотрел на Гайку. Толстопуз с сомнением переступил с лапы на лапу.

— Лететь куда? — спросил он подозрительно. Драконица усмехнулась.

— Навстречу приключениям, конечно, — она опустила крыло, как мостик, чтобы маленьким друзьям было легче взбираться. — Уж что-что, а приключения вам гарантированы, ребята. Гаечка тяжело вздохнула.

Глава 8

Энг неторопливой рысцой бежал по траве, Фокси лежала на его спине, свесив по бокам крылья. Рядом бесшумно скользил шестилапый Брак. Впереди уже виднелся холм, у подножья которого темнела трещина, ведущая к подземной реке.

Синтеты бежали так много часов, неподвластные голоду и усталости, пищу им заменял небольшой реактор в груди. Что же до Фокси, то в этот раз, наученная горьким опытом, она захватила с собой целый мешок груш, навьючив его на Брака.

Цель была близка. Большую часть пути красный волк и лемуроенотолис молчали, а Фокси была слишком подавлена смертью Линга и предстоящими опасностями, чтобы самой поддерживать разговор. Теперь, однако, когда путешествие уже близилось к концу, Брак внезапно повернул голову. Летунья чуть вздрогнула; привыкнуть, что глаза синтета вообще не могли закрываться, было непросто.

— Ты так и не сказала, какой у нас план, — спокойно заметил шестилапый зверек. Фокси покачала головой.

— Пока рано. Прилетим, скажу.

— Не доверяешь? — поинтересовался Брак.

— Дело не в доверии, — летунья грустно улыбнулась. — Я все продумала. Синтет слабо усмехнулся.

— Можешь не волноваться. Нам все равно, что ты намерена уничтожить капсулу. Фокси чуть не подпрыгнула:

— Что?!

— Спокойнее. Говорю, нам все равно, — Брак оскалился в ухмылке. — Мы не природные, домов у нас нет. Тяга к логовищу не входит в программу.

Летунья бросила на синтета гневный взгляд. Тот, продолжая бежать на четырех задних лапах, скрестил на груди передние.

— Там, где мы высадимся, будут менталлы, — заметил он. — Полагаешь, тебе не помешают взорвать единственную на свете машину времени? Ее ведь не сами хозяева построили.

— Как? — с удивлением переспросила Фокси. Брак фыркнул.

— Думаешь, знай они, как работает капсула, ограничились бы одной штукой? Туннель времени создает органический кристалл из другой Галактики, хозяева просто построили вокруг него интерфейс. Откуда взялся кристалл, не знает никто. Летунья с волнением подалась вперед, чуть не свалившись со спины волка.

— А ты откуда знаешь? Синтет криво усмехнулся.

— Подруга, ты ведь не думаешь, что меня отправили в утилизатор только из-за полетевшего ингибитора? Я достаточно ценный… продукт.

— Что же ты натворил? — с тревогой спросила Фокси. Ответил, как ни странно, красный волк:

— Он хакер, — буркнул Энг. — Неужели не ясно.

— Ну да, хакер, — Брак оскалился. — Попробуй-ка утерпи, коли спать не обучен, а ингибитор молчит… — он бросил взгляд на Фокси. — Вы, природные, ночами спите, мы — отключаемся по таймеру, а у меня таймер и прочая электрика не пашет. Мне даже глаза прикрывать нечем. Вот и занялся… играми, а то ведь спятил бы со скуки, — синтет почесал за двумя ушами разом, не прекращая бега. — Мы, кстати, не хуже природных умеем сходить с ума. Даже получше, говорят…

— Точно, — с чувством заметил Энг. Дружеских чувств к лемуроенотолису он по-прежнему не испытывал. Фокси, вздохнув, опустила глаза.

— Друзья, не ссорьтесь, пожалуйста. Нам еще столько предстоит!

— Ты так и не ответила, как намерена взорвать капсулу, — заметил Брак.

— Вампиры сами ее взорвут. Я просто расскажу, к чему привел полет Кургана.

— Не сработает, — фыркнул Брак. — Менталлам плевать на всех, кроме менталлов.

— В том-то и дело, — ответила Фокси. — В моем мире менталлы вымерли. Атлантида погибла всего пару месяцев назад, помнишь? А между временем, куда мы летим, и затоплением Атлантиды — только семь лет! Думаешь, это их не встревожит?

Синтет остановился, сел по-собачьи и обернул пушистый хвост вокруг лап. Красному волку волей-неволей также пришлось задержаться, он бросил на спутника не самый добрый взгляд.

— Фокси, с кем, по-твоему, мы имеем дело? — серьезно спросил Брак. — Менталлы не похожи на природных. Совсем. Они просто другие. Они могут тебя выслушать, благодарно пожать крыло, а потом свернуть тебе шею, поскольку ты больше не будешь нужна. Летучая мышка упрямо мотнула головой.

— Пусть сворачивают. Мне все равно. Лишь бы отменили полет Кургана.

— А зачем его отменять? — удивился Брак. — Менталлы боятся и ненавидят путешествовать во времени, если уж им пришлось отправить в будущее ту птицу, значит, дела совсем плохи, и другого выхода просто не осталось. Фокси вздохнула.