Тени и пыль

— Прекратить бойню? — переспросил он, хрипло дыша от ярости. — То есть, лечь и зажмуриться?

— Мы предлагаем сытое и безопасное существование, а не смерть, — холодно возразил лысый. — Умирают все, так или иначе. Вопрос в другом, гибнуть ли без всякого смысла, разорванным в клочья под бомбами и снарядами, либо долго и счастливо жить, а затем подарить себя новому поколению. Ваша дешевая пропаганда просто смехотворна. Ты не задумывался, что, если люди перебьют всех зверей, то и сами помрут с голоду в течение месяца? Наша цель — не истребить вас!

— Верно, — отозвался Чип, с трудом держа себя в руках. — Вы мечтаете нас размножить, а не истребить. Построить фермы, мясокомбинаты, заводы, чтобы продавать на каждом углу свеженькие трупы в яркой упаковке. Миллионы трупов. Двадцать семь миллионов в сутки. Пропаганда? — он хрипло рассмеялся. — Мне не нужна пропаганда, человек. Я все это видел!

— Чипа, тише… — уже всерьез напуганная Гаечка положила лапку на плечо друга. Тот, опомнившись, понурил голову и сел прямо на пол клетки, сжимая и разжимая кулаки. Лысый наблюдал с неподдельным интересом.

Однако продолжить разговор ему помешали. В вертолет запрыгнул низенький пухлый человечек в столь пушистой коричневой шубе, что из-под капюшона виднелись только линзы толстых очков. При виде этого нелепого коротышки, у обоих пленников невольно вырвался крик:

— Нимнул! — хором воскликнули Гайка и Чип. Лысый удивленно моргнул.

— Профессор, вы популярны среди мышей, — пошутил он с легким напряжением в голосе. Коротышка бросил на пленников короткий взгляд, но, тут же, отвернулся; грызуны его совершенно не волновали.

— Развлекаетесь? — неприятным визгливым голосом спросил профессор Нимнул. — Ну-ну. Браво, браво. Отлично, отлично. Хе-хе. Лысый нахмурил брови.

— В чем дело? Я…

— Да, вы, вы, вы! Бездарный, некомпетентный, чванливый надутый осел! — Нимнул подскочил к столу. — Я предупреждал! Всем говорил! Требовал усилить гарнизон, прислать больше танков, больше техники! Слишком дорого, отвечали мне! Какой в этом смысл, отвечали! Говорили, не сходите с ума! И вот! Как вам теперь обстановочка, Тэйлор? Что дешевле — два танка или два года работы?! Лысый в полном недоумении поднялся на ноги.

— Что произошло?

— Он не знает! — воскликнул профессор, театрально воздев к потолку руки. — Я, гражданское лицо, первым слышу о захвате космодрома, а вы тут развлекаетесь с грызунами! И без того болезненно бледное, лицо Тэйлора побелело прямо на глазах.

— Космодром захвачен?! — переспросил он недоверчиво. — КОГДА?! Кем?!

— Космодром?.. — пробормотал в клетке Чип. Гайка бросила на него горящий взгляд и, одними губами, шепнула «Мгла». Бурундук быстро опомнился, коротко кивнул. Нимнул, тем временем, продолжал отчитывать лысого:

— Только что поступила радиограмма, открытым текстом, замечу! Отряд боевиков, просто звери какие-то, пять часов назад атаковал и успешно захватил самый секретный объект Северного Альянса! Тэйлор сглотнул.

— Извините, профессор… — он бегом бросился к люку и выскочил из вертолета. Снаружи раздались крики и отрывистые слова команд.

Нимнул гневно топнул ногой. Его взгляд случайно остановился на клетке с пленными спасателями и человечек, вспомнив о них, недовольно поджал губы.

— Га-37 из пещеры, хе-хе? — спросил он с кривой ухмылкой. — Я слышал, попался известный конструктор, хе-хе. Замечательно, просто замечательно…

Взобравшись коленями на стул, коротышка склонился к клетке и постучал по пластику. Чип и Гайка со страхом следили, поскольку знали: предсказать поведение профессора невозможно.

— Должен сказать, мышь, некоторые из твоих конструкций достаточно оригинальны… Для мыши, — недовольно добавил Нимнул. — А в целом, на редкость бездарны, тупы и смехотворны! Гайка чуть не задохнулась от возмущения.

— Что-что?! — она вскочила. — Мои машины бездарные?! Ах ты… Мартышка!!! Нимнул визгливо рассмеялся.

— Мышь, полагаешь, животное может оскорбить человека, сравнив его с животным? — насмешливо спросил профессор.

— Я разумное существо! В отличие от тебя!

— Хе-хе, разумное, неразумное, — Нимнул фыркнул. — Главное, у кого ружье! Он резко прекратил улыбаться и так хлопнул по столу, что клетка подпрыгнула.

— Скоро, совсем скоро у нас появится ТАКОЕ ружье, хе-хе, что все твои жалкие сородичи сами приползут к моим…. Тьфу, то есть к нашим, нашим ногам… — профессор поморщился. — Говори, презренный грызун: с какой целью вы лезли в пещеру?! Разъяренная до предела, Гайка оттолкнула Чипа, который пытался ее успокоить.

— Сначала ты ответь, откуда взялся дракон! Нимнул моргнул и чуть отодвинулся от клетки.

— Дракон? — он медленно улыбнулся. — Взялся? Хе-хе. Мышь, хе-хе, мне совсем, совсем, совсем-совсем не интересно, откуда он взялся. Главное, прекрасно сохранилось его средство передвижения… И скоро, о, совсем скоро мы покинем этот замерзающий кусок грязи под названием «Земля»! Гаечка попятилась. Изумленный Чип поднял голову:

— Люди нашли звездолет… — прошептал он.

— Не люди, а я! — гневно оборвал профессор. — Я нашел! Звездолет мой! Все равно никто, кроме меня, не может им управлять, — добавил он, как бы сам себя успокаивая.

— Это мы еще посмотрим, — справившись с волнением, выдавила Гаечка. Нимнул прищурил глаза.

— Как звери узнали? — спросил он резко. — Ваш жалкий самолетик доставил боевиков, захвативших мой космодром. Как вы узнали, я спрашиваю! Спасатели переглянулись. Чип, сглотнув, шагнул вперед:

— Вы ошибаетесь, профессор. Мы здесь только…

— Я никогда не ошибаюсь! — взвизгнул Нимнул. — Так вы упорствуете? Хе-хе! Ну, это ненадолго… Ненадолго! Он выпрямился и щелкнул пальцами. В дверь заглянул высокий солдат с автоматом.

— Принесите-ка моего питомца, — злорадно улыбаясь, приказал профессор. На лице солдата отразилась тревога.

— Прямо сюда, сэр? — спросил он недоверчиво.

— Да, сюда! Я что, должен все повторять по сто раз?! Меня окружают недоумки! Глупцы! Жалкие глупцы!

— Д-да, сэр… — солдат попятился и исчез за дверью. Нимнул довольно потер ладони.

— Оставлю вас наедине, милые зверюшки, — процедил он сквозь зубы. — Посмотрим, как вы запоете, когда я вернусь… Злобно посмеиваясь, он вышел из вертолета. Пленники взглянули друг на друга.

— Интересно, если мы погибнем, что будет после смены реальности? — задумчиво протянула Гайка. Чип стиснул зубы.

— Мы не погибнем.

— Я вот думаю, наша память…

— Гаечка, не надо, — тихо попросил Чип. — Мне больно. Мышка сильно вздрогнула и, опомнившись, понурила голову.

— Прости.

— Мы не погибнем, любимая. Вот увидишь… — бурундучок запнулся. В дверь протиснулся знакомый солдат, толкая перед собой массивный стальной контейнер на роликах. Затащив груз в вертолет, человек откинул заснеженный капюшон и, со вздохом, утер со лба пот. Чип и Гайка молча смотрели на железный ящик.

Внутри явно находилось что-то живое. Несколько прозрачных шлангов тянулись от мигающего огоньками пульта в нижней части контейнера к набору герметичных клапанов на передней панели, с другой стороны зловеще блестели кислородные баллоны. Гидравлический привод на крышке ритмично поднимал и опускал меха из черного блестящего пластика.

Солдат бросил на пленников взгляд, в котором читалось разом и злорадство, и странное сочувствие. Так и не сказав ни слова, он подкатил контейнер к столу, где стояла клетка, повернул большой регулятор на правой стенке ящика и поспешно направился к двери. Металл лязгнул о металл.

Гайка прижалась к Чипу: толстая крышка контейнера с шипением приподнялась и откинулась назад. Воздух заполнился белым влажным туманом. Нечто темное, смазанное скоростью движения, мелькнуло на грани зрения и стол внезапно подпрыгнул. Судорожно обняв Гаечку, Чип зажмурился.

Глава 5

Фокси с волнением оглядела шестерых зверей, сидевших перед ней полукругом. Все, кроме нее, выглядели изможденными и слабыми, особенно Линг. Летучая мышка глубоко вздохнула, приводя мысли в порядок.