Страница 1 из 12
Викторас Милюнас
Лети, чайка!
Рассказы
К читателю этой книги
Прежде чем ты узнаешь о том, что написано в этой книжке, я хочу рассказать тебе о литовском писателе Викторасе Милюнасе, который написал её для тебя, о рыбацком посёлке Ниде, о его жителях и о Куршской косе, где живут герои этой книги. Куршская коса — неширокая, но длинная полоса песчаных гор — дюн, заросших лесами, посаженными руками человека. Коса отделяет от Балтийского моря Куршский залив, куда впадает главная литовская река — Неман. Литовцы называют эту косу Неринга, а почему — поймёшь, когда познакомишься с рассказами этой книги.
Посёлок Нида стоит на берегу залива — широкого, богатого рыбой. А перейдёшь через дюны — всего какой-нибудь километр-полтора — и перед тобой море. В Ниде живут литовские рыбаки. Их моторные лодки — дорки — плавают и в заливе, и в море. Посёлок невелик, но летом, когда на широких пляжах у моря много солнца, сюда приезжают отдыхать люди со всех концов Советской страны. И Нида становится похожа на оживлённый курортный город. Но так бывает только три летних месяца.
Писатель Викторас Милюнас со своей семьёй каждый год много времени проводит в Ниде. Приезжает ранней весной и работает там до глубокой осени. Он писал немало рассказов о литовских рыбаках, а эту книгу сочинил про их детей. Герой книги Ромас по характеру похож на его внука Дарюса, а дедушка — и на самого Милюнаса, доброго и умного человека, и на других жителей Ниды — старых рыбаков.
Рыбаки Ниды — мужественные и суровые люди. На лов рыбы они выходят не на кораблях, а на своих дорках, где весь экипаж — три человека. А на море бывают бури, гудят над высокими волнами ветры, налетают неожиданные шквалы… Ребята, живущие в Ниде, гордятся своими отцами и дедами. Многие из них мечтают, когда вырастут, тоже стать рыбаками.
Мне много раз доводилось бывать в Ниде. Я дружу с Викторасом Милюнасом и Дарюсом, который скоро пойдёт в школу, со многими нидскими рыбаками и ребятами из посёлка. Вместе с ними ходил я на лов рыбы, бродил по дюнам, искал грибы и ягоды в лесах Куршской косы, купался в море и собирал янтарь. И когда я читал книгу о Ромасе, то словно видел его перед собой, видел его друзей Дануте, Гедрюса, Руту, видел Игнаса, Юстинаса и Вилюса. Может быть, в жизни их зовут по-другому, может быть, Игнас лучше умеет играть в футбол, а Рута — не такая ябеда, но всё-таки они очень похожи на мальчишек и девчонок Ниды, на весёлое племя рыбацких детей с их играми, заботами, увлечениями, с их дружбой и ссорами. И мне захотелось познакомить с ними тебя, дорогой друг.
Георгий Герасимов
Я не трус
Они старшие. Они большие, давно учатся в школе и называют себя «парнями». А на него покрикивают: «Не путайся под ногами!» Но Ромас не обижается: со старшими ребятами так интересно!
Осенью и он пойдёт в школу. Дедушка говорит: «Потерпите, скоро наш Ромас отца перерастёт!» А раз дедушка говорит, так оно и будет. Уж он-то знает. Дедушка всегда всё правильно говорит.
Но пока Ромас ещё маленький. Волосы у него русые, глаза синие, лицо и шея коричневые от солнца и морского ветра, как у настоящего рыбака. И ему очень хочется, чтобы ребята приняли его в свою компанию. Главный у них — Игнас, ему почти тринадцать лет. Ромас готов делать всё, что он скажет.
Вот и сейчас он увязался за ребятами. Они забрались на песчаную гору, что нависает над берегом залива неподалёку от посёлка. И Ромас не сводит глаз с Игнаса, который, словно учитель, объясняет ему:
— Мы стоим на самой высокой песчаной горе. На дюне! Ясно? А знаешь ли ты, малявка, какой высоты эта дюна? И как она называется? Ну чего ты на меня уставился? — строго спрашивает он. — Посмотри-ка вниз. Видишь залив? Гляди, гляди! Боишься, что ли? Ну чего молчишь?
Ромас хлопает глазами, облизывает губы, как будто они у него сладкие, и молчит. А ребята дружно хохочут. Ну не потеха ли — таких простых вещей не знает!
Наконец Ромас медленно подходит к самому откосу и, как велено, смотрит вниз. Какой высоты дюна, он пока не знает. Просто очень высокая. А вот называется она «Большая». Большая дюна. Может быть, и в самом деле это самая большая песчаная гора в мире? С одной стороны она круто обрывается в залив, с другой — полого спускается к сосновому лесу. А за зелёной каймой сосен — море. Отсюда, с дюны, можно увидеть, как рябит ветер морскую гладь, как бегут и бегут к берегу белые гребешки воли, разбиваются и раскатываются по широкому пляжу, по белому песку и гальке…
Но Ромас не видит ни сосен, ни моря. Они у него за спиной. Перед ним, далеко внизу, сверкает на солнце голубой залив. По заливу плывёт большая моторная лодка, или, как называют их в посёлке, дорка. Дорка кажется маленькой, игрушечной, а привязанная к ней остроносая рыбачья плоскодонка и совсем крошечной. Это возвращаются с лова рыбаки.
Ромас смотрит на Дорку, снова вздыхает и молчит. А большие ребята, с которыми ему так хочется дружить, думают: раз молчит, значит, боится. И смеются над ним.
— Мал ещё. Потому и не знает ничего, — хриплым голосом говорит Юстинас.
Ромас уважает Юстинаса. Ему ничего не стоит без передышки взобраться на дюну. И плавает он лучше всех. Бросится в воду и так далеко заплывёт, что совсем из глаз скроется! Вчера перекупался, вот и охрип.
— Это он со страху язык проглотил! — смеётся рыжий Вилюс. Давно ли старшие ребята его самого шпыняли? А теперь он потешается над Ромасом… Вилюс загорел до черноты, и волосы кажутся совсем огненными. — Вот что: раз ничего не знаешь, да ещё трусишь, проваливай отсюда!
— Высоты испугался? — спрашивает Игнас. — С трусами мы не водимся!
А Ромасу так хочется, чтобы с ним водились! Ребята сами по всему лесу ходят, и родители не боятся, что они заблудятся. И на рыбалку в настоящих лодках плавают. Чуть не на середину залива! Ни волны им не страшны, ни глубина. Лишь бы окуни клевали! А после шторма всей компанией отправляются к морю — искать разные диковины, которые волны выбрасывают на берег: бутылки — и стеклянные, и пластмассовые, — куски пенопласта, поплавки от рыбацких сетей — кухтыли, капроновые тросы… Да мало ли что ещё! Но главное — в войну играют, в разведчиков, всякие приключения выдумывают…
А как они скатываются с дюны! Если разбежаться и прыгнуть с откоса (хотя это строго воспрещается, чтобы не осыпать песок, не губить красоту дюны), то вместе с кучей песка полетишь вниз с такой скоростью, что дух захватывает. Тут не только смелость, тут и ловкость требуется: не затормозишь вовремя — угодишь с разгона прямо в залив, а он в этом месте глубокий, и дно вязкое. Хотя вообще-то залив у берегов мелкий и дно у него твёрдое, песчаное. Бредёшь, бредёшь — берег уже невесть где, а ласковая тёплая вода всё ещё по пояс.
— Ну-ка докажи, что не трус, прыгни с дюны! — Вилюс подталкивает Ромаса в спину. — Не бойся, закрой глаза и прыгай, — ехидно советует он. — Ну? Парень ты или девчонка?
— Боится! Куда ему! — галдят ребята.
— А боишься, так беги к мамочке! — И Вилюс громко хохочет.
Ромас всё ещё смотрит на залив. Дорка с рыбаками подходит к молу рыбозавода. За ней с криками летят чайки. Легко сказать «прыгай». Тут такая высотища.
— Струсил? — презрительно щурится Игнас и сплёвывает, будто раскусил зёрнышко перца.
Ромасу правда страшно. Обрыв крутой, залив далеко внизу… Но ведь ребята прыгают! Он сам сколько раз видел, как они прыгают…