Страница 18 из 33
– Моя розочка! – Залепетал я ползая на коленях. Пытаюсь вытащить из под сапога.
Как вдруг в меня упёрлись ногой – это кто-то выдирает трубу идущую от пола к потолку.
И теперь расшатывает её.
А она не поддаётся.
– А ну нажми Ваня!
– Отпустите ногу – Кричу я. – Мне же больно.
Но бригада уже расшатывает трубу вся вместе.
– Раз, два, взяли! Раз, два, взяли!
Куски штукатурки летят прямо на меня …
– Боже мой! – Шепчу я. И пытаюсь встать с пола.
И тут раздаётся грохот – кусок потолка отрывается.
– Посторонись! – Раздаётся чей-то крик.
Куски кирпича падают вниз.
Взвизгнув я успеваю откатится в сторону.
– Боже мой!
А надо мной уже снова – Раз, два, взяли!
Что-то падает мне на руки … на спину … на голову … Открываю глаза – это перламутровый кафель со стены. Он падает и разламывается на куски прямо передо моим лицом. Такой светлый, нежный … я ведь протирал его каждый день … фланелевой тряпочкой … что-бы не поцарапать … А теперь по нем ходят сапогами …
– Раз, два, взяли!
Какой-то новый звук … и он более ужасный чем все остальные – это водяная труба с огромным скрежетом перегинается пополам … в том самом месте где крепился водяной счётчик.
– Осторожно – Кричу со всей мочи – Там же пломба!
Протираю глаза и вижу – обрывки проводов свисают с него – это остатки пломбы. Той самой – которую я так берег. Даже больше чем жену. Я даже боялся смотреть на неё – что-бы она не потускнела.
– Что Вы делаете, гады! – Визжу я и пытаюсь встать с пола. Но не успеваю – в меня снова кто-то упёрся ногой – грязный вонючий сапог 45 размера попадает мне прямо между лопаток. И давит со всей силы.
– А – а -а -а! – Кричу я.
– Раз, два, взяли! – Дружно отвечает бригада.
Снова – хрясь!
Это вырывали оставшийся кусок трубы с потолка.
– Наконец то!
Подымаю голову – и мурашки ужаса пробегают по всему телу – потолок треснул прямо на моих глазах … посредине.
– Падает! – Кто-то визжит не своим голосом. – Посторонись!
Я откатываюсь к противоположной стене. И вовремя – кирпичи с него падают в том месте где я только что был.
– Я ещё живой? – Мелькает в голове.
Кто-то похлопывает меня по спине – Ерунда хозяин!
Я вылажу из под обломков. Ничего не узнаю вокруг – какие-то развалины … кирпичи … руины …
– Вы уже кончили? – Спрашиваю бригаду.
Но вместо ответа … – Раз, два, взяли!
– Ещё нет? Или мне это снится?
Теперь они выдирают другой конец трубы – из пола.
Он не идёт. Они психуют.
Кто-то неистово молотит кувалдой по ней – расшатывает.
– Обожди … я сейчас с другой стороны … топором – Говорит другой. И с размаха бьёт по ней обухом. Но промахивается и удар обуха топора попадает в стену.
Стена туалета начинает медленно валится куда-то в сторону …
– Посторонись – Раздаётся истошный крик.
И грохот упавшей стенки смешивается с криком. Это крик радости – кажется, второй кусок трубы все-таки вырвали из пола. Правда там теперь дыра в соседнюю квартиру … ту что расположена внизу … вскоре слышу трёхэтажный мат над головой – не могут найти одного из мастеров – возможно завалило стеной.
– Мамочки – Шепчу я.
Утром я просыпаюсь в холодной поту. долго лежу и смотрю в потолок, Мой мир – он вернулся … он снова как прежде …кафельный пол, унитаз, полочка.
Солнце за окном.
И кот на диване.
Звонок в дверь. Снова звонок. Снова …
А я все лежу и лежу.
И никому не открываю.
Американка
Голос мне в спину – Ду ю спик Инглиш?
Оборачиваюсь – стоит молодая девочка, смотрит на меня
Мои губы медленно растягиваются в улыбку. И я киваю в ответ.
Девочка улыбается тоже.
Откуда она?
Может из Англии?
Америки?
Австралии?
У девочки красивые глаза – тёмные, как оливки.
Что-то говорит мне … показывает пальцем на номера домов.
А я продолжаю улыбаться. Лишь понимающие, киваю головой. Говорю ей:
– Уес.
У неё потрясающие волосы – густые, чёрные, чуть небрежно свисающие на лоб.
Какая же она красивая!
Мне хочется сказать ей что-то ласковое … приятное … нежное. …
Но я лишь смотрю ей в глаза и смеюсь.
Я не могу ей ничего сказать. Я не знаю английского.
Она смотрит мне в лицо и тоже смеётся.
Наверное она счастлива сейчас, как и я.
Опускаю глаза – у неё худое тело. Но груди уже выпирают из под кофточки.
От неё уже идёт запах женщины … молодой и желанной.
Сколько стран и континентов ты посетила? Пока не встретила меня – среди толпы …
А может … это судьба?
И мне теперь – хочется обнять тебя …
Как же мало нужно человеку для счастья. Правда, американка?
Она что-то снова спрашивает – показывает пальцем на дома.
На её щеках появляется румянец.
Я чувствую … я знаю … я догадываюсь … Если прикоснуться к нему губами – он станет её симпатичнее.
– Зачем тебе эти дома, родная, когда рядом теперь есть я?
Она больше не показывает пальцем, лишь внимательно смотрит на меня.
И я вдруг понимаю этот взгляд.
Так давай же – сделаем это!
Сойдём с ума и перевернём весь этот чёртов мир!
Наших пап и мам.
Наших дедушек и бабушек.
Где тут ЗАГС? Сколько нам идти до него?
– Ай вонт мерриед – Говорю я продолжая улыбаться – Ай лов ю!
Она достаёт из сумочки очки, одевает и начинает разглядывать меня.
Лицо её наполняется недоумением и ужасом.
И тут я вспоминаю что мне уже под семьдесят.
Что зубы у меня шатаются а глаза тусклые и слезящиеся.
– Сорри – Говорит она и уходит. Даже не оборачивается.
Я выброшен как мусор.
Да, я знаю.
Это только я – буду вспоминать её – весь день … неделю … месяц …
Только я – буду мечтать что мы рядом, молодые и красивые … обнимаемся … занимаемся любовью.
Только я …
В трамвае мне уступили место.
В троллейбусе – подали руку, что-бы не упал и не ушибся.
– Нах! Пошли все нах – Отвечаю я под нос себе вместо благодарности. И иду по улице с трудом опираясь на палочку.
А когда пришёл домой, то долго и грустно смотрел в окно.
Аппетита у меня нету.
Хер – почти не стоит.
Никто меня не любит.
Телевизор не заводит.
Солнце – тоже светит не для меня.
На кой черт я живу?
Что делаю на этой планете?
Вот тогда я и решил … Да, мне стыдно признаться в этом … мне больно писать про это … но я решил уничтожить эту планету. К еханой матери.
Да. Вы не ошиблись.
Кричите от ужаса … собирайте чемоданы и сваливайте на Альфа- Центавру.
Мамаши и папаши – прижимайте детей к своей груди, рыдайте и обзывайте меня уродом.
Армии всего мира – кидайте в мой дом атомные бомбы и ракеты – ни хера Вам не поможет.
Я решил уничтожить этот мир … вместе с той американкой. Бесповоротно и жестоко.
Моря и океаны – выйдут скоро из своих берегов и начнут сметать города и посёлки.
Тысячи болезней накинутся на человечество.
Луна что висит над нами – скоро свалит куда-то нах.
Полюса и экваторы поменяются местами. И на землю обрушатся тысячи метеоритов.
Вулканы проснутся и так грохнут что каждый подскочит в своей постели.
И не напрасно – к утру земля расколется на тысячи кусочков.
Они будут медленно разлетаться в разные стороны … в пустом вакууме … в полной космической тишине … под ослепительными лучами яркого Солнца.
И я знаю наверняка, что на самом последнем кусочке – будет сидеть та самая американка.
Снимет свои чёртовы очки и снова посмотрит на меня – только теперь с нежностью и любовью. Будет снова смеяться.
А я ей в ответ.
И я теперь – буду молодой и красивый.
– Ну так что? Будем мерриед? – Спрошу я её снова.
И она наконец – кивнёт мне головой в ответ.
Химичка