Страница 16 из 35
Нет, не для того что-бы скачать порнушку а что-бы отметку поставить.
Нет, не что-бы заблокировать хулигана и дебила, а что-бы дать шанс хорошему человеку стать победителем.
Нет, победителем не лохотрона или игры в напёрсток а настоящего конкурса.
И конкурса – не геев, пидорасов или трансвеститов а начинающих писателей. Тех которые рассказы пишут!
Итак, теперь подвожу итог (уф … надо дух перевести):
– Вот какой я хороший!
Только вот … чего я подумал (чешу затылок) … он ведь – станет знаменитым.
А я нет.
Его будут любить.
А меня – хулить.
Ему будут присылать письма.
А меня – банить и блокировать.
Его примут в союз писателей.
А меня – в компанию местных алкоголиков.
Я на помойке.
А он в учебниках хрестоматии для 5 класса.
С портретом на целую страницу.
Я представил себе его портрет – упитанный, лицо счастливое, улыбка светится в краях губ.
Что я скажу ему?
Чем поделюсь?
Какие душевные тайны открою?
Что посоветую?
– А не пошёл бы ты нах? – Вдруг мелькнуло в моей голове пожелание. И ничего кроме него в голове не всплыло больше.
Конечно, я как человек порядочный, с двумя высшими образованиями – сразу отбросил его, затем немного ещё подумал, поморщился, почесал в затылке и … нажал кнопку.
– Я сделал это!
– Постой! – Спросите Вы меня с явным подозрением – Постой! А какую кнопку ты нажал? Зелёную или красную???
– Да читатель … чувствую Вы меня изучили хорошо уже …
А впрочем, какая разница.
Все равно не скажу.
Пусть это будет – моя маленькая тайна
Как меня женили
Женить меня хотели в 19 лет.
Потому что мне было скучно.
А пока я был ребёнком – я мечтал стать героем.
– Героем быть хорошо – думал я – Их любят дети и взрослые. И девочка Люба с соседнего подъезда. С бантиком на голове.
Однажды, когда мне было лет 5-ть, я стащил у деда ордена, одел их и вышел на улицу.
Встал по стойке смирно и отдавал честь каждому прохожему.
До сих пор удивляюсь почему никто в дурдом не позвонил.
Даже наоборот… некоторые взаимно отдавали мне честь , улыбались и прикладывая руку к виску.
А ещё у деда было ружье. Трёхствольное. Немецкое, с гравировкой по боках.
Дед привёз его с Германии, вместе с орденами.
Дед любил свои ордена,ружье и меня.
Когда я родился и чуть подрос, дед научил меня играть на аккордеоне немецкие военные марши.
И почему-то с удовольствием слушал их.
Наверное боевые годы вспоминал.
Однажды когда я одел ордена и шёл на улице, ко мне подошёл какой-то пацан.
Чуть старше меня, наверное лет 7 – ми.
– Я герой – сказал я ему.
– А я хулиган – прошепелявил он.
– А что это такое?
– Смотри … – сказал пацан.
Подошёл к какому-то прохожему и копнул его ногой в пах.
Тот взвизгнул, согнулся и потом кинулся догонять его.
Но тот смылся как пуля.
И тогда прохожий кинулся на меня.
До сих пор помню его красное лицо, в очках через которые виднелись выпученные глаза.
Потом я видел такие глаза в одном фильме, под названием "Маньяк Чикотило".
Его перекошенное от боли и бешенства лицо мчалось ко мне.
– Сейчас меня покалечат – догадался я и бросился бежать в подвал моего дома.
Что было потом?
Нет, мне не проломали череп, и мои ребра остались не поломанными.
Меня даже не копали ногами катая по земле и не били руками.
Мне просто повезло.
Я успел добежать до подвала где спрятался, дрожа от страха и задыхаясь от бега.
И только мои медали тихонько звенели в темноте.
Вообще-то, в дурдом хотели отдать не меня. А деда.
Он все время на ком-то женился. И потом разводился.
Пока мама не запретила ему это делать, но уже было поздно.
Однажды в нашей квартире появилась девочка лет 12-ти,
Длинноногая и худая как щепка.
С носом как у деда.
– Дочка – прошептал ошеломлённый дед.
И не ошибся.
Мне тогда было 10.
Софийка (так её звали) поселились в моей комнате.
Однажды когда за столом собрались гости по случаю какого-то праздника, её спросили – что больше всего её нравилось в детском доме?
– Котёнок.
Гости добродушно заулыбались.
– Я мазала валерьянкой у себя разные места а котёнок их облизывал. – Простодушно рассказывала Софийка.
– Какие ещё такие места? – Вдруг что-то заподозрила тётя Вера.
Софийка встала со стула и начала показывать эти места задрав платье.
Гости перестали смеяться.
За столом воцарилась гнетущая тишина.
– Хватит! – Взвизгнула тётя Вера и бросилась из комнаты.
Софийка не долго жила у нас. Вскоре ограбила одноклассницу в лифте и её снова забрали в детдом.
К котёнку.
Детство прошло быстро.
И вот дед решил меня женить.
Сначала я думал жениться сам. В 19 лет.
В моих мечтах, слово жениться – это было не было дарить цветы или писать стихи, а стянуть белые трусики после чего хорошо попрыгать по дивану с их обладательницей.
Что будет после дивана? Я плохо понимал.
И лишь искал её – стройную, худенькую, с невинной улыбкой на юном лице.
Наконец нашёл.
С жадностью украдкой поглядывая на то что располагалось у неё ниже пояса – стройные ножки под плотно облегающими джинсами.
Именно про такие ножки – я и мечтал.
Она грустно улыбалась но знакомиться с моими родителями отказывалась.
Меня бесило это. Злило. Доводило до бешенства.
Пока однажды … она не рассказала мне странную историю.
Жида была одна девочка, совсем юная и наивная которая плохо разбиралась в жизни. И вот однажды на праздновании Нового Года, она перепилась шампанского и начала целоваться с незнакомым парнем. Когда опомнилась – его яйца уже вынимались из её юной нежной промежности.
– Ой! Мамочка! Что это? – Воскликнула она.
– Кончилось детство! – Тяжело дыша пояснил он.
По наивности своей она не подмылась (чему только в школе учат). И вот, не прошло и пару месяцев, как пребывание незнакомого хера в её промежности – напомнило о себе самым решительным образом … груди у неё вдруг стали расти и расти … как и живот тоже.
– Ой! Мамочки! Что это? – Повторяла она снова и снова.
Пока через 9 месяцев в её квартире раздался детский крик – А!А!А!А!
А из набрякших грудей полилось молоко.
Такого же цвета как лилось тогда нечто, из влагалища …
Потом, эта девочка снова приходила к этому парню (и куда делась её девичья гордость?).
Просила жениться на ней, плакала, умоляла, – даже раздвигала ноги явно приглашая его яйца туда снова.