Способность понимать

— Ты забылся, Сергей, я не твоя собственность, можно попросить, если сочту твои аргументы весомыми, мне не сложно будет переодеться. Но командовать ты мной не будешь, и орать тоже.

— Ты живешь в моей квартире, ездишь на моей машине, и еще такое говоришь?! — я улыбнулась, погладила его по щеке.

— Сережа, в чем же дело? Сказал бы, и меня давно тут не было. Отойди, — резко оттолкнув его, схватила сумку и куртку, выскочила из квартиры.

— Сама потом прибежишь, прощения просить!

Дожидалась лифта, надеясь уехать до него, успела, выскочила на улицу. Свободна! Мне казалось, что душа распахнулась, а за спиной невидимые крылья. Не хотелось думать, что будет потом, но сейчас мне легко.

Стоит ли ехать в универ? Он меня там достанет. А почему мне надо прятаться? Как бы я вела себя без него, училась? Ну вот и поеду. Настроение все же притухло, хотя радость от победы еще оставалась.

В универе он старался попасться мне на глаза, ходил с видом кота, оскорбленного в лучших чувствах. Наверное, чтобы меня совесть заела? Но видимо, у нее не было аппетита, она меня совсем не беспокоила.

В три часа ушла, ехать не так и далеко, но пробки, а главное, я боялась, что Сергей все равно захочет меня отвезти. Так и случилось. Он меня поджидал.

— Несмотря на твое возмутительное поведение, я все равно остаюсь твоим мужем, и обязан о тебе заботится. Садись в машину.

— Сама доеду, мне твое поведение неприятно.

— Не собираюсь это обсуждать, или везу тебя в Петровский, или домой, вопросы есть? — он довольно болезненно удерживал меня за предплечье. Ну не могу я на улице скандалить, а уж драку затевать, это вообще не мое!

— Хорошо, едем в Петровский. — Опять настроение стало осенним…

ГЛАВА 3

Место красивое, да еще солнце выглянуло, река чешуйками заблестела, на окнах здания блики заиграли. Вошли, и оробели оба, полы мраморные блестят, охранники бдительные ходят. Сережка-то тут был, а я первый раз перешла по мостику над бассейном, и увидела эти удивительные часы, с макетом Питера. Но долго любоваться не смогла, нужно было идти, устраиваться. Поднялись на этаж, и тут охрана.

Сергей хотел прорваться со мной, но пропуск выписали только на мое имя, он не посмел возмущаться, зашла одна. Порадовалась этому, он стал другим, неясно было, как он может повести себя, если ему что-то в голову придет.

Тихо тут, серый ковролин скрывает звук шагов, матовые стеклянные перегородки, массивная дверь в конце длинного коридора. Мне сюда, постучалась, заглянула, за большим столом симпатичная улыбчивая девушка, глянула с любопытством на меня.

— Здравствуйте, мне к четырем назначено к Антону Леонидовичу. — девушка глянула записи.

— Елена Александровна?

— Да.

— Секундочку, — через минуту девушка пригласила меня зайти.

Огромная стеклянная стена, с видом на Неву, на полу ковер, стол из массива, несколько безделушек на нем. Из роскошного кресла встает хозяин, протягивает мне руку, мужчина за сорок, подтянутый, одет хорошо.

— Антон Леонидович.

— Елена.

— Очень приятно, — до чего же ему любопытно, «что» я такое, даже глаза чуть-чуть округлились, но не спрашивает, наверное, нельзя. — Вы будете оформлены переводчицей, вам выписаны подъемные и премия, за что, я не в курсе. Зарплату начисляют на карту, так что, если вам не надо, можете тут даже не появляться. Вот это, ознакомьтесь, специально для вас прислали. — Он протянул мне конверт. — Кстати пройдемте, покажу вам ваше рабочее место, — если вам нужно будет, можете им пользоваться.

Когда мы вышли, девушка в приемной подскочила, и снова села, повинуясь, жесту начальника. Встречные на меня посматривали с удивлением, наверное, Антон Леонидович сам редко кого-то провожал. Недалеко от выхода он открыл дверь.

— Это ваш кабинет, мне кажется, сейчас он вам не особо нужен, но раз приказано, значит выполним. — Улыбнулся он, протягивая мне ключ. Кабинет не очень большой, стол, комп, офисное кресло на колесиках.

— Давайте я вас в бухгалтерию и отдел кадров отведу, что бы вопросов лишних не возникло. — Действительно, судя по тому, как меня там разглядывали, и какая жадная волна любопытства шла от женщин, вопросы точно возникли. Сегодня меня тут до косточек разберут. Еще бы, сам Антон Леонидович ждал, когда меня оформят, и выдадут карточку.

Проводил до дверей офиса, недалеко от охранника топтался Сергей. Уставился с подозрением на Антона Леонидовича,

— До свидания, Лена, вам позвонят, когда вы понадобитесь. — Мужчина ушел, Сергей взял меня под руку, мы пошли к лифту.

— Ну, рассказывай, это кто был?

— Директор.

— Почему он сам тебя провожал?

— Не знаю. Сереж, я тут буду работать, и кстати, нормально зарабатывать, если меня будут вызывать на переговоры. Привыкай, все равно когда-то нам придется работать, может вместе, а может нет. У тебя, и у меня будут сослуживцы, деловые и дружеские отношения возникнут точно. Или мы мирно это терпим, или живем независимо друг от друга, домохозяйкой я быть не хочу, да и ты, один, вряд ли сможешь содержать нашу семью на желательном уровне. Я не хочу разборок и необоснованных подозрений, понятно? — он замолчал, мы дошли до своей машины. Так и ехали молча до дома. Уже, когда припарковались, он заговорил, дежавю, он тоже сел, свесив кисти рук с руля, и смотрел вперед.

— Прости меня, Лен, просто я очень тебя люблю, мне кажется, что каждый встречный готов тебя отнять. Я хочу, чтобы мы были вместе до самой старости, и ходили, как вон те старички, — он кивнул головой на пару, идущую под руку. — Хочу детей, не хочу оставаться один, это тяжело, когда никого нет рядом… Хочу, чтобы нас было много! Целый клан!

— Сереж, даже если нас будет много, где гарантия, что в этом клане люди не будут каждый сам по себе? Отношения нужно строить, а не разрушать. Ты же сейчас, рушишь стены, а не возводишь их.

Я чувствовала его одиночество, его тоску, все родные были далеко, почему он не уехал с ними, а остался тут? Может в их в семье не было того тепла, близости и поддержки, того, что мы в первую очередь ожидаем от родных. Жалко его стало,

— Иди ко мне, Сереж, — потянула его к себе. Мне хотелось утешить его, обнять, но он понял это по-своему. Вместо того, чтобы положить голову мне на плечо, он меня целовал, прижав к подголовнику, расстегивал куртку, руки уже полезли под пуловер. Пыталась увидеть, видит все это, кто-то или нет, косилась по сторонам и вырывалась.

— Сережка! Ну ты что! Люди кругом, среди бела дня! — он целовал шею, не особо реагируя на сопротивление,

— Ничего, Лен, уже почти стемнело, никто не увидит!

— Нет, — я вырвалась растрепанная из машины. Никто конечно не смотрел, но все равно, эксгибиционизмом я не страдаю! Добравшись до дома и едва захлопнув дверь, Сережка лихорадочно стал стягивать с меня одежду, называется — пожалела.

— Леночка, Леночка, — он чмокал меня куда успевал, руки у него холодные, от его прикосновений на коже мурашки появились. Да что же это такое! Стою в прихожей, наполовинуголая, сапоги не сняты, их он не расстегнул, все настолько быстро произошло, что и опомниться не успела.

— Давай сзади, — в момент поставил меня на колени, он даже не разделся, только джинсы расстегнул. — Ты такая горячая, это так здорово, Леночка… Он постанывал, держа меняза бедра, и врезаясь со всей силы. Ему судя по всему было хорошо, а мне? Что я чувствую? Его кайф, оттого, что он вот так может меня взять, естественно, физическое удовольствие, и немного его доминирования, ведь он поставил меня на колени, так, как захотел. А мое где? Где мои чувства? Их почти нет, я просто выношу этот секс, и мне немного противно оттого, как это произошло. Я равнодушна к нему, мне просто жаль его, и зачем терплю все это? Когда это закончилось, даже понять не могла, раздеться до конца, или вот так в ванну и идти. Разделась.

— Тебе понравилось, ты меня снова хочешь соблазнить? — улыбаясь спросил Сергей. Почему же он ничего не понимает и не чувствует? А если и чувствует, то неправильно? Интересно, каким бы был мир, если бы все могли чувствовать друг друга? Наверное, так как я живут многие, терпят, и не любят, из каких-то своих соображений, из каких живу я? Получается, он для меня просто ширма, защита, способ выглядеть как все, и спрятать свои способности. Но если теперь обо мне и так знают, стоит ли продолжать этот фарс? Если я от него уйду, то сразу встает другой вопрос, что от меня нужно Валере, и нужен ли мне он? То, что в стороне он не останется, было понятно.