Страница 41 из 95
— Откуда? — Штырлиц все никак не мог прийти в себя.
— Сами наросли, — ответил я, оборачиваясь обратно. — От сырости.
У шинигами дрогнули колени. Наблюдавший за нами Вернерр тихо заржал.
— Эй, пацаны, — обратился я к душам-плюс в гигаях Тоширо. — Вы кстати познакомьтесь, это Ичимару-семпай, о котором я вам рассказывал. И, по-моему, самое время показать, как все мы рады встрече с ним! Время дружеских обнимашек с дядей Гином!
— Дружеские обнимашки! — отрепетировано заголосили «клоны» и всем табуном рванули на остолбеневшего капитана-ренегата.
Успев лишь что-то негромко и очень испуганно пискнуть, Ичимару через мгновение уже исчез под грудой радостно гомонящих тел.
Возвращение Рукии в Сообщество Душ в компании Орихиме, которой требовалось как следует потренироваться, прошло без эксцессов. Хотя вид первого района Руконгая, в котором они оказались, сразу же вызвал у девушки целый ряд определенных вопросов. Квартал был заполнен строительными лесами, отовсюду слышался шум плотницких пил и топоров, а по дороге сновали тележки, груженные бутовым камнем и досками. Несколько рабочих мешавших раствор в большой бадье, судя по груде плоской плитки, сваленной рядом, явно собирались начать мостить улицу.
— Что здесь происходит? — задумчиво прошептала Рукия, но серия мощных взрывов чуть в стороне заставила ее отвлечься.
Многие рабочие повернули головы на звук, но тут же с полным безразличием вернулись к своим делам. Рукия и Орихиме, быстро переглянувшись, поспешили в ту сторону, откуда послышался грохот. Причина случившегося обнаружилась сразу. Все старые дома, шедшие по параллельной улице, оказались сметены под ноль. Сохранились лишь фундаменты зданий. Замерев на углу, девушки удивленно осмотрелись.
— Шиба Куукаку! Мать твою руконгайскую! Ты чего творишь?!
Громкий голос, полный досады, резанул слух Рукии своей неожиданной узнаваемостью. Но в то же время, это было совершенно невозможно…
— Чем ты, князёк, опять недоволен, а? — весело откликнулась на прозвучавшую претензию лучший алхимик Сообщества Душ.
Из облака опускающейся пыли перед девушками появились довольная жизнью Шиба и отряхивающийся от пыли Бьякуя.
— Ты мне не умничай! Я тебя что просил?!
— Что? — в вопросе промелькнула явная издевательская нотка.
— Снести эти дома! А не обстреливать ими, пустой тебя раздери, Королевский Дворец!
— Ну, одно другому не мешает…
— Куукаку, я смотрю, ты забыла, кто здесь главный заказчик, и кто тебе деньги платит? Я ж могу и неустойку вычесть, процентов так в шестьдесят! И штраф за пререкания влепить доверху, чтоб кое-кто язычок-то свой поприкусил!
— Слушай, Бьякуя, ты чё-то в последнее время совсем уже борзый стал! Раньше с тобой и то приятнее было общаться, — резко вскинулась Шиба в ответ.
Орихиме с тревогой оглянулась на замершую подругу. А та, не сводя остолбеневшего взгляда, продолжала смотреть на то, как напротив них самозабвенно и с явным взаимным удовольствием, не сдерживаясь в выражениях, «поливают» друг друга Куукаку и глава великого дома Кучики.
— Нии-сан?
Тоусен Канаме, бывший капитан девятого отряда Готей-13 шел по коридорам цитадели, внимательно прислушиваясь к каждому шороху и малейшим колебаниям в окружающем духовном фоне. Вот уже четыре дня шинигами-ренегат передвигался по Лас Ночес только короткими перебежками и с повышенной бдительностью. И на это у него была довольно веская причина, озвучить которую Тоусен бы рискнул только в присутствии товарищей по несчастью, и то, далеко не факт. Барагган, так вообще, сразу заперся в своих покоях и не показывался уже трое суток…
На очередном повороте лестницы, беглый капитан настороженно замер. Нет, наверняка, ему только лишь показалось, что… Пугающе знакомый звон крохотных колокольчиков заставил тело Канаме действовать на одних рефлексах. Занпакто слепого шинигами чуть ли не само выпрыгнуло из ножен, а стремительный удар едва не лишил головы человека, поднимавшегося вверх по пролету.
— Ты чё, совсем уже охренел?! — отскочивший к стене Гриммджоу присовокупил к вопросу пару заковыристых идиом и схватился за собственный меч. — Хочешь подраться, мудило, так подойди и скажи! Какого хрена из-за угла выскакиваешь, козлина?!
— Э-э-э… Секста? — ошарашено протянул шинигами, пытаясь понять, что же происходит.
Арранкар сплюнул на пол и ответил Канаме с матерной рифмой.
— Так что, махаемся? — оскалился довольный пустой, потянув катану из ножен.
— Стой! — вскинул руку Тоусен, снова услышав знакомый звон. — Это что у тебя там?
— Это? — Гриммджоу почему-то улыбнулся еще радостнее и дернул пальцем за несколько нитей, прикрепленных к торцу рукояти своего клинка. Крохотные бубенчики, свисавшие у них на концах, снова чуть слышно задребезжали. — А, подарок…
— А от кого? — сглотнул шинигами.
— Да Нацу, мелкий наш, притащил мне из командировки. Типа талисман. Сказал, если буду постоянно при себе носить, то точно нарвусь в скором времени на хорошего противника. И вижу, не соврал засранец.
В голове у Канаме пронеслась целая череда размышлений, среди которых на первое место выбилось то, какая реакция последует со стороны Кенпачи, если тот вдруг повстречает арранкара, таскающего при себе в качестве талисманчика-сувенира колокольчики самого капитана одиннадцатого отряда. Да уж, Нацу определенно не соврал…
— Я не понял, так что, готов схлестнуться, законник? — продолжал напирать Секста.
— Вероятно, здесь у нас сейчас произошла ошибка…
Попытка отступить и убрать занпакто не увенчалась успехом.
— Какая на хрен ошибка?! — разошелся не на шутку Гриммджоу. — У меня давно чесались кулаки поправить тебе прикус!
— У меня, признаться, тоже, — вдруг резко остановился Канаме, пронзенный простой и от того не менее приятной мыслью — «А почему бы и нет?!»
— Отлично, — хищно оскалился арранкар.
А уже через несколько секунд всплески двух сталкивающихся реяцу и грохот рушащихся построек начали расползаться по всем Лас Ночес.
Хозяин замка, подойдя к окну, окинул взглядом красных не выспавшихся глаз панораму внизу, схожую с кадрами документальной хроники времен Второй Мировой Войны. Судя по облаку пыли в отдалении, драка, послужившая причиной столь резких изменений в привычном архитектурном пейзаже, еще продолжалась. Тем временем, в покои Айзена после вежливого стука просунулся Ичимару. Ухмыльнувшись еще шире при виде двух арранкарок, сопящих в кровати начальства, Гин повернулся в сторону самого руководства.
— Найди по-быстрому Тоусена, — буркнул Соске, не оборачиваясь, — и пусть поотрубает к чертям собачьи головы тем сволочам, которые в такую рань все это устроили…
— Э, Айзен-сама, как бы вам сказать, — замялся Гин. — Дело в том, что Канаме-кун, конечно, человек исполнительный, но, думаю, ему будет трудновато рубить голову самому себе.
— Как? — Айзен все-таки соизволил обратить свой лик в сторону Ичимару. — Ты хочешь сказать, что один из сражающихся…
Не договаривая, будущий бог просто закрыл лицо ладонью и тяжело вздохнул.
— Да что же это происходит?
— Ну, ничего такого, Айзен-сама. Просто решили они на пару с Гримм-куном пар спустить, погоняют друг друга и успокоятся…
— Я не об этом, Гин, совсем не об этом…
— Во-о-о-от!
Стоя на стуле в окружении разных фраксьонов, прочих нумеросов и душ-плюс, Нацу с назидательным видом воздел к потолку руку с оттопыренным указательным пальцем. Собралась вся честная компания, состоявшая из оратора и двух десятков слушателей, в довольно обширном зале, в обычное время простаивавшем без дела.
— А еще был я там в таком месте, — продолжил 78-ой, — кабак называется!
— Чё такое кабак, мы знаем, — послышалось из толпы.
— А бывал кто? — тут же прищурился Нацу.
Ответа не последовало, и арранкар победно улыбнулся.
— Во-о-о-от! А я бывал. Прикольно вообще так, хотя можно и получше было все устроить. И когда был я там, посетила меня одна мысля. Чего это у нас на весь Лас Ночес ни одного кабака, ночного клуба или захудалой шашлычной даже нету?