Нумерос 78

— Вижу, Улькиорра, ваша миссия прошла в незабываемой обстановке.

— Истинно так, Айзен-сама.

— Зачем было вообще проверять этих слабаков?! — насмешливо выкрикнул со своего места Гриммджоу. — Этот Куросаки слился даже перед такой мелочью, как Нацу! Тоже мне достойный внимания противник! Даже руки марать об такого жалко…

— Возможно и так, — кивнул снисходительно Айзен. — Улькиорра, мы побеседуем о деталях вашего задания чуть позже и наедине. А сейчас, Гин хотел сообщить всем что-то важное, о недавних событиях в Сообществе Душ.

Куарто Эспада послушно кивнул и двинулся в сторону своего привычного места, где его уже поджидал один-единственный фраксьон. Ичимару, тем временем, поднялся со своей колонны и выступил вперед с явным намерением начать речь, но был прерван грянувшей под сводами зала песней.

От улыбки станет всем светлей!

От улыбки даже радуга проснется!

Поделись улыбкою своей!

И она еще не раз к тебе верне…

— НАЦУ! — голос хозяина Лас Ночес обрушился на арранкаров горной лавиной.

Нумерос 78, громко ойкнув, поспешно ткнул куда-то на экране планшетника и вскочил с сабвуфера, на котором сидел.

— Да, Айзен-сама? — совершенно невинно поинтересовался блондин, хлопая ресницами.

— Нацу, какого рожна… — бывший капитан сбился и продолжил в более привычной для себя манере. — Что это было, Нацу-кун? А главное зачем?

— Ах, это! — нумерос понимающе улыбнулся. — Собрания такие скучные, Айзен-сама, и я решил их немного разнообразить. Например, включать перед выступлением каждого какую-нибудь тематическую мелодию. Как в гэг-клубах!

Реакцией на данное заявление арранкара стал синхронный фейспалм в исполнении Айзена, Тоусена, Улькиорры, Заэля и Апачи.

— Я уже и первичный мьюз-лист набросал. Вот смотрите, Айзен-сама, это на вас…

Под куполом грянул Имперский Марш в исполнении симфонического оркестра.

— А вот это для Бараггана-сама!

И мелодичный женский голос радостно пропел:

Хрюкающий от смеха Секста Эспада свалился со своего места. Улыбку Гина перекосило по диагонали, и шинигами затрясся от еле сдерживаемого желания заржать в полный голос. Где-то в дальнем углу с гулким грохотом бился в припадке головой о стену Аарониеро. Со стороны Примеры тоже слышался харкающий кашель, а рядом заливисто закатывалась Лиллинет. Даже из толпы, окружавшей побагровевшего Бараггана, как ни неожиданно, но раздавались отчетливые смешки.

— Нацу, — Айзен закончил массировать переносицу и почти взял себя в руки. — Пошел вон.

— Вот так всегда, гонения на искусство и вольных художников…

Затрещина от Куарто не дала блондину закончить, швырнув 78-ого на пол и заставляя проехать на пузе почти весь путь до дверей.

— Спасибо, Улькиорра, — поблагодарил Эспаду бывший капитан пятого отряда.

Оказавшись за массивными створками, Нацу отряхнул свой белый наряд и, задрав рукав, посмотрел на дисплей наручных электронных часов, демонстрировавших сразу две группы цифр, причем изменявшихся с разной скоростью.

— Ну, вот я еще вполне и успеваю забежать за подарками, — пробормотал нумерос себе под нос, но удалиться в нужном направлении так сразу, ему было не суждено.

— Ты! Шмакадявка! — резкий окрик заставил Нацу вздрогнуть и начать активно озираться по сторонам.

— Шмакадяка?! Где?! Покажите!

— Я о тебе, насекомое!

Две арранкарки грубо прижали мелкого пустого к стенке. Та, у которой волосы были темными и заплетенными в две косички, угрожающе хмурилась. Коротко стриженная блондинка просто усмехалась.

— Лоли! Мэноли! Какая встреча! А я…

— Ты что себе думаешь, заморыш! — перебила брюнетка. — Можно вот так просто брать и превращать в балаган любое собрание Айзен-сама! Считаешь, раз ты фраксьон у Куарто да еще эта плоскогрудая Апачи за тобой бегает, так можно творить все, что вздумается и никто тебя за это не призовет к ответу! Знай, я не потерплю от такого сморчка, как ты, подобного издевательства над Айзен-сама…

— Дурак твой Айзен-сама, — совершенно спокойно выдал Нацу прямо Лоли в лицо.

— Что?! — глаза арранкарки расширились от смеси гнева и удивления, Мэноли же взирала на 78-ого как на воплощенный соборный дух всех японских камикадзе. — Что ты сказал?!

— Что слышала, — буркнул Нацу, при этом хмуро насупившись. — А что умный что ли?! Сидит там наверху и не видит, как по нему такая девчонка убивается! Вот если бы Апачи-чан меня так защищала по каждому поводу, я был бы та-а-а-ак счастлив!

По мере высказываний блондина Лоли сначала порозовела, потом побледнела и снова залилась румянцем. Пальцы арранкарки сами собой разжали ворот мятой хламиды. Не дожидаясь, пока первая девушка придет в себя, Нацу быстро подался вперед и чмокнул в щеку вторую. Мэноли удивленно отшатнулась и тоже выпустила белую материю из рук.

— Девчонки, вы главное не комплексуйте! И всегда сами добивайтесь своего! Не мытьём, так катаньем! — прокричал 78-ой, уже быстро убегая по коридору.

Мягкая ночь окутала собой Каракуру, даря обитателям города тишину и покой. Никто из них, и в особенности усиленный «наряд шинигами», не знал (и уже никогда не узнает), что стараниями одного безымянного героя эта ночь так и останется тихой и спокойной. Не будет никакого набега синеволосого Секста Эспада со товарищи, битых Ичиго и Ко, разгромленных улиц, головной боли для ребят из четвертого отряда, которым все это пришлось бы убирать. Будет лишь все те же гармония и умиротворение, что и сейчас. А ведь казалось бы всего один бочонок пива и видеоплеер с «Бойцовским Клубом»…

Случайные свидетели, окажись они в этот полуночный час в районе одного из городских парков, могли бы наблюдать высоко в небе преинтересную картину. Прямо по воздуху, откровенно издеваясь над многолетним трудом сэра Ньютона, слегка пританцовывая, шагал невысокий белобрысый парень в мешковатом белом одеянии. Сетчатая авоська, набитая мандаринами и размером с самого блондина, болталась у Нацу в левой руке. В правой был роскошный букет коралловых роз, а подмышкой зажата запакованная коробка неизвестного назначения. С лица арранкара не сходили улыбка и выражение счастливого предвкушения, шаги самим собой накладывались на ритм напеваемой под нос песни.

— Даже с кошкой своей за версту приходилось встречаться…

— СТОЙ!

Грозный окрик, раздавшийся столь внезапно, едва не заставил Нацу выронить все свои пожитки. Громко выдохнув и посетовав про себя на то, что все почему-то так любят постоянно подкрадываться к нему сзади и орать прямо в ухо, 78-ой нервно покосился через плечо, чтобы увидеть человека в форме шинигами. Впрочем, форма как раз не сильно обращала на себя внимание на фоне выдающейся афро-прически «бога смерти».

— А ну не с места! Отвечай, кто ты такой и что здесь делаешь?! — рявкнул Зенноске, сурово сдвинув брови.

— Я? Так я таво, насяльника, — демонстрируя на лице искренний ужас, залепетал Нацу. — Я тавойт! Я Верхний Джунгар ваще жить, с Кызыл-Кум приехать, да… Ящика сидеть, через граница прыг-скок, хозяина паспорт забирать, на стройка меня сажать… Во-о-о… Я лопата цемент мешать, шмяк-бряк творить, лом курочить тудыть. Тяжелый работа, насяльника, но я все копить, домой отсылать! Отпусти, командира… Пожалей убогого…

— Стоп! — штатный шинигами Каракуры замотал головой. — Хватит придуриваться! Я же вижу, что ты арранкар. А ну отвечай, с какими преступными целями ты проник в мир живых?! И как это связано с дневными событиями, о которых мне никто ничего почему-то не говорит?!

Нацу вздохнул еще более тяжко и опустил глаза, являя полное смирение жестокой судьбе.

— Да, вы правы, шинигами-сама. И о чем я только думал, когда пытался обмануть такого опытного и умного воина Готей-13, как вы? Глупец, ведь мне сразу же должно было быть видно, что такой умудренный офицер и тонкий аналитик, раскусит мою ничтожную сказочку с первых же строк. Куда такой жалкой пародии на шпиона, как я, тягаться с подобным апологетом доблести, обладающим настолько острым умом и способностью подмечать малейшие детали и нестыковки…