Страница 3 из 11
- Отец, Чернышев купил всего четыре пушки и ты им столько же спонсировал,- при этом пристально глядя на Говорова старшего,- Не дофига ль?
- Нет, пусть учатся,-услышал он короткий ответ Говорова старшего который он тут же и разяснил,- Без квалифицированных специалистов - артиллеристов орудие -кусок железа. К Крымским событиям, до начала которых осталось всего-то ничего,- говорил и кивал головой,- В случаи необходимости они должны будут принять командование и умело обращаться с артиллерийскими системами. Орудия и миномёты имеются, а вот обращаться с ними, даже у нас могут еденицы. Так же, ознакомившись со скорострельными образцами оружия кадеты должны уяснить, что редуты и прочие насыпные укреплений устарели. Они должны быть заменены на окопы, деревяно-земельные огневые точки или проще -ДЗОТ, а при длительной обороне на долгосрочные огневые точки -ДОТы. Лучше когда это будет не одиночное огневое сооружение, а укрепрайон. Установка четырех или пяти рядов заграждений, в идеале из колючей проволоки на опасных направлениях и перед артиллерийскими батареями, а если еще и мин чуток, тогда это здорово облегчит выполнение оборонительной задачи. Так же кадеты просто обязаны понять, что атакующие колонны уже устарели. Их элементарно сначала обработают гаубичной артиллерией, а все, что останется накроют миномётами и выкосят пулеметами. Нужно переходить к атаке цепью.
- А как же лихая кавалерия?
- Она останется эффективной, но не на укрепившегося, окопавшегося врага.
***
Полковник Бороздин Яков Корнилович. Его предки верой и правдой служили Российскому престолу будучи боярами, окольничими и прочими знатными людьми. Неоднократно жалованы правителями казёнными поместьями за воинскую и иную державную службу. В прочем и жизнь Якова Корниловича так же была посвящена благу России. В молодости он, как и многие другие офицеры проказничал, кутил и шалил, но в меру и беспечным повесой средь друзей и знакомых не слыл. Почти вся его служба прошла в Польше. На восстание 1830-31 года он по возрасту не успел, но и после онного там было не совсем спокойно. В общем "паркетным офицером" он не был и пороху понюхать пришлось изрядно. Нынче же он был командиром легкого пехотного полка который дислоцировался недалеко от Смоленска. Как уж там вышло и кто чего на верхах решали было не ведомо, а только его подразделению внезапно и совершенно радикально изменили штатное расписание. Изучая его Яков Корнилович был несколько удивлен. Отчего-то нижние чины должны быть, для рядовых не старше шестого года службы, за исключением фельдфебелей и унтер-офицеров. Полк как и прежде состоял из 4-х батальонов, а вот дальше шло совершенно неясное -"пулеметная команда" и "команда для связи". Так же в штате его полка оказались два двух орудийных артиллерийских взвода. В штабе полка была, кроме обычных начальника хозяйственной части и полкового адъютанта, введена должность заместителя по артиллерии. Потом шли классные чины -старший врач, младшие врачи -в каждый батальон по одному, казначей, делопроизводитель по хозяйственной части, квартермистр, заведующий оружием, классный фельдшер, священник. Отсутствовала должность полкового барабанщика, а вот полкового горниста оставили, так же как и денщиков. Реорганизация проходила нелегко, все время возникали препятствия и сложности, которые впрочем преодолевались достаточно несложно. По окончании "суматошного периода" в полк прибыла инспекция. Возглавлял инспекторов посланник самого Светлейшего Князя -Военного Министра, генерал-майор Сазонов Никанор Сергеевич в сопровождении небольшой, отдельной от инспекторов свиты среди которых, как ни странно были представители и 3-го отделения.
Когда инспекция полка уже подходила к окончанию всем офицерам был показан "Визуальный отчет о действии войск на Кавказской линии с применением новейших образцов". Такого "отчета" ни он, ни окружающие его офицеры никогда еще не видывал и не слыхивал. Даже в нынешнее время паровозов и прогрессоврства такое было для них в совершеннейшую диковину. "Отчет" о событиях на Кавказе им был продемонстрирован не весь, а частично да еще с изменениями и дополнениями. Эпизод стрельбы из "новых" орудий да "рейд" Семенова с множеством пленных. Показанный фильм был дополнен обучающими стрельбами уже в Андрейках, где подпоручик Семенов и его два "помощника" стреляли из всевозможного оружия включая пулемет и артиллерийские стрельбы с непосредственным участием и под руководством подпоручика Низовцева. А вот смонтировано с помощью компьютерной графики и театральным подыгрыванием выше озвученными офицерами, всё это было...
По полю наступали компьютерные, но для тех, кто даже слова такого не знает, вражеские колонны пехоты были ну совершенно настоящими, вдали виднелись неприятельские артиллерийские позиции и готовящаяся к атаке конница. Им противостояла "рота Семенова". Состоящая из самого Семенова, двух его "помощников" и приданных на время сьёмки массовки. Они располагалась за тремя линиями компьютерно-графической колючей проволоки, потом находились несколько ДЗОТов, между ними - окопавшаяся, вооруженная новыми ружьями пехота-массовка.
Первыми заговорили пушки Низовцева. Причем с помощью эффекта "летающая камера" было продемонстрировано, что они находятся достаточно далеко в своём тылу и стреляют орудия попарно. Невозмутимый, величественный подпоручик Низовцев периодически подходит и лично проверяет наведение орудия, иногда подкручивает маховики, даёт отмашку на залп. Увидели все и связистов-корректировщиков.
- Перелёт! Минус два, влево пять....
- Недолёт...
- Вилка...
Что значили сии замысловатые слова никто из "зрителей" не понял, но то, что стреляли "новые орудия" необычайно быстро и убийственно точно отметили. Первым попал под обстрел "штаб", точнее скопление офицеров противника, вторым вражеская батарея. Потом настала очередь конницы которая достаточно быстро рассеялась и пехотных колонн упрямо продвигающихся вперед. Пеший строй колонной ими соблюдался до момента выхода на рубеж эффективной стрельбы пулеметов, а дальше... их нагло расстреливали из скорострельного оружия. Некоторые вражеские отряды все же достигли "колючки" в которой завязли окончательно. Им на помощь помчалась, приведенная в "порядок" конница противника, но так же увязла в заграждении и была безжалостно выкошена пулеметами которым активно оказывала помощь окопавшаяся пехота. Подпоручик Семенов в кадрах мелькал везде. Вот он смотрит в бинокль и отдает команду на стрельбу, а уже через мгновение сам строчит из "максимки"... На завершающем этапе отступающего врага вновь накрыла артиллерия.
С данным "Визуальным отчетом" Низовцев и Семенов были ознакомлены заранее. Подпоручик Низовцев сам процесс съемки почти не заметил, а вот подпоручик Семенов поучаствовал с лихвой и "мастера-режиссёра" по ужасной жаре трепавшего ему нервы запомнил надолго. То лицо не мужественное, то мундир слишком чист, то поза не геройская. Когда дошла очередь эпизода и он взялся за "максимку"... сначала у него от волнения не по уставному слетела фуражка, потом "перекосило" ленту, дальше - "лицо уж очень зверское и не соответствует высокому званию русского офицера"... потом еще чего то... Под конец "театрального дня" Семенов сам готов был убить "работников от искусства" лишь заодно только их высказывание - "не верю". Причем убить с особой изощрённостью и совершенным безжалостным образом. Но когда им было продемонстрировано то что получилось оба "артиста" очень себя зауважали, особенно Семенов у которого мельком промчалась мысль извиниться перед "театральным метром" и поблагодарить за работу. В прочем вспомнив все мучения "крамольную мысль" он отогнал.