Страница 54 из 80
Эти щеголи не такие безобидные, как их кузина ринодерма Дарвина, выделения их очень ядовиты. Например, один из древолазов — красящий — получил свое имя за то, что его выделения, попадая на кожу птиц, меняют цвет их оперения. Другой древолаз — пятнистый — считается самой ядовитой амфибией на Земле, его ядом местные жители смазывают концы стрел, делая их смертоносными. Утверждают, что один древолаз дает яд для 50 стрел. А само-то это «смертоносное существо» длиной в 4–5 сантиметров!
Семейство Веслоногие лягушки. Известный английский ученый Альфред Уоллес восемь лет провел на островах Малайского архипелага и, вернувшись в 1862 году на родину, привез около 125 500 различных животных, многие из которых науке ранее не были известны. Среди них «одно из самых редких и замечательных земноводных», как он сам определил, — летающую лягушку.
Конечно, у нее нет крыльев, и, конечно, она не летает в полном смысле этого слова. Но между пальцами передних и задних ног этой лягушки большие перепонки, благодаря которым она совершает прыжки-полеты длиной более 10 метров.
«Насколько я знаю, — писал Уоллес, — это — первый пример летающей лягушки. Он заслуживает самого широкого внимания, так как указывает на то обстоятельство, что изменчивость пальцев, которые уже приспособились к плаванию и лазанию, может приносить пользу земноводному еще и в том отношении, что дает ему возможность переноситься по воздуху».
Уоллес первый рассказал ученому миру о летающих лягушках, но открытая им и получившая впоследствии название борнеосской летающей лягушки — не единственный земноводный «летун». В Азии, Африке, на Мадагаскаре обитает около 400 видов веслоногих лягушек.
В горных районах Явы и Суматры живет яванская веслоногая лягушка — довольно крупная, до восьми сантиметров в длину, умеющая прыгать на десять — двенадцать метров. Она прыгает сверху и летит — планирует по косой. Планировать помогают ей и широкие перепонки между пальцами ног, и то, что при полете она сильно надувается — получается эдакий воздушный шарик. Сядет такой «воздушный шарик» на дерево и сразу исчезнет в листве — ловко поползет по веткам, потому что ноги веслоногой лягушки помогают ей не только планировать, но и хорошо лазать: на концах пальцев у нее диски-присоски.
Большинство веслоногих, в том числе и яванская, — типичные древесные лягушки, даже потомство свое выводят на деревьях, в комках пены. Некоторые веслоногие лягушки живут в воде, используя свои «весла» и по прямому назначению: они ими «гребут». Японская веслоногая лягушка, живущая в горных речках, имеет на лапах присоски: в быстро текущей воде, прыгая с камня на камень, она с их помощью удерживается.
Один из видов японской веслоногой лягушки знаменит своей заботой о потомстве — устраивает гнездо (мы об этом уже говорили). Многие знамениты своими песнями, точнее, своим пением.
Но сначала вообще о пении земноводных. Можно по-разному относиться к их голосам, но нельзя забывать, что голоса бесхвостых амфибий — первые живые звуки, раздавшиеся на нашей планете. И если вдумаемся, то придем к неожиданному, но неизбежному выводу: все остальные звуки — писк и крик, ржание и блеяние, рев и рычание — произошли от кваканья. Мало того, наша речь, в конечном итоге, тоже ведь произошла от первых звуков на Земле — от кваканья земноводных. Сотнями миллионов лет менялись и отшлифовывались звуки животных, но начало-то всему положили земноводные, их голоса!
На Земле, конечно, не было тишины — ревели ветры и гремел гром, грохотали горные обвалы и шумели водные потоки. Среди наступавшей иногда тишины слышался треск крыльев гигантских насекомых, но настоящие голоса зазвучали лишь тогда, когда появились земноводные. И вот уже много миллионов лет звучат они почти по всему земному шару. Конечно, голоса амфибий менялись так же, как менялись и сами амфибии. Мы не знаем, как звучали голоса первопроходцев суши, зато хорошо знаем, как звучат они сейчас.
Пение для лягушек, видимо, имеет большое значение — ведь многие самцы и самки не отличаются окраской или какими-то другими внешними признаками, и голос — единственный опознавательный знак. Обычно весной лягушки поют хором; у немцев даже существовало поверье, что в каждом пруду есть свой хормейстер — старая, мудрая лягушка, которая «задает тон». Странно, что до сравнительно недавнего времени в это верили даже некоторые натуралисты. Впрочем, до недавнего времени натуралисты (конечно, не все, но таких было немало) считали, что амфибии не способны услышать звуки, которые сами же производят. Сейчас доказано, что это не так. Стало известно, что лягушки не только слышат, но и имеют очень оригинальные, даже уникальные, только им свойственные, приспособления для улавливания звуков.
Известно, что звук в воде распространяется примерно раз в пять быстрее, чем в воздухе. У наземных животных органы слуха приспособлены к воздушной среде, а у водных — к водной. Но лягушки, во всяком случае многие, живут и в воде, и на суше. А некоторые проводят значительную часть жизни еще и в земле. В земле им тоже необходимо слышать какие-то звуки. И они слышат их, воспринимая как бы по трем звуковым каналам.
У бесхвостых амфибий (за исключением чесночниц и жерлянок) есть внутреннее ухо и барабанная перепонка. Этот аппарат вполне пригоден для восприятия звуков, распространяющихся в воздухе. Но лягушка воспринимает звуки, распространяющиеся и по земле. Воспринимает их костями и мышцами конечностей. Кости и мышцы конечностей передают мельчайшие колебания в кости черепа и через них во внутреннее ухо.
В воде же лягушка «слушает кожей»: звуки передаются по однородной среде — из воды через кровеносную систему в жидкость внутреннего уха.
Звуки для земноводных настолько важны, что многие амфибии стремятся сделать их как можно громче. Для этого у земноводных существуют специальные приспособления — резонаторы. У некоторых эти резонаторы хорошо видны — большие пузыри по бокам рта, как, например, у зеленых лягушек. У других резонатором служит раздувающееся горло, как у квакш (у североамериканской королевской квакши резонатор, раздуваясь, нередко бывает в три раза больше головы). Благодаря таким усилителям крики лягушек становятся настолько громкими, что могут свободно заглушать человеческую речь.
У многих амфибий голоса не очень приятные — мы уже говорили о «крикливых» квакшах с их резкими «песнями». Можно вспомнить и тигровую лягушку, голос которой похож на звук разрываемого полотна. Пятипалый свистун (хоть и зовется свистуном) шипит, как змея, а один из видов американских жаб обладает столь громким и зловещим голосом, что в свое время наводил ужас на американских колонистов: они принимали голоса жаб за воинственные крики индейцев.
Есть квакши, издающие крик, который, как пишет американский исследователь М. Дикерсон, «можно имитировать, ударяя два круглых камешка один о другой, сначала не часто, а потом все быстрее, и так раз 30–40».
Некоторые бесхвостые амфибии издают звуки, похожие на лай собаки, блеяние козы, зуммер полевого телефона.
Но немало амфибий обладает и приятными голосами. Так, например, очень мелодично «позванивает» повитуха, голос которой обычно сравнивают со звоном колокольчика. Считается хорошим певцом и зеленая жаба, а один восторженный натуралист сравнивал пение некоторых американских жаб с началом «Лунной сонаты» Бетховена. М. Дикерсон считал очень красивым пение некоторых квакш: «В них слышатся нотки удовлетворения, это скорее мурлыкание кошки, только более громкое». Пение других амфибий напоминает звон бубенчиков, звуки свирели и флейты. Арчи Карр считает, что «песни» амфибий выразительнее песен птиц.
Конечно, большое значение имеют склонности и вкусы людей: одним пение каких-то амфибий нравится, других оно раздражает. Но в отношении японской веслоногой лягушки, очевидно, разногласий нет — она признана лучшим певцом среди амфибий. В Японии существует немало любителей, которые держат дома этих лягушек и разбираются в лягушачьих «трелях» и «коленцах». Лягушек продают на рынках, причем особенно голосистые стоят очень дорого.