Страница 49 из 80
Жерлянки — небольшие: краснобрюхая — от 4 до 6 сантиметров, желтобрюхая — чуть поменьше, длина большой жерлянки доходит до 7 сантиметров. Впрочем, это относится к самкам: самцы, как правило, мельче, но зато поплотнее, поэтому, несмотря на разницу в величине, вес у них одинаковый.
Краснобрюхая жерлянка, имеющая ярко-оранжевое с черными пятнами брюшко, живет и в Центральной, и в Восточной Европе, не очень страшась морозов, доходит до Урала, а в последнее время, по свидетельству некоторых наблюдателей, продвинулась и дальше на север.
Желтобрюхая, имеющая желтое брюшко, в нашей стране встречается главным образом на юге Украины — она более чувствительна к температуре. Зато если краснобрюхая «требует» относительно чистых водоемов, то желтобрюхая менее привередлива: ее находят и в водоемах, сильно загрязненных отходами нефти, и в соленых водоемах, и даже в сероводородных источниках.
Большая жерлянка живет в гористых районах Китая, а на Дальнем Востоке и в Корее живет близкий ей вид — дальневосточная жерлянка. Конечно, место обитания и прочие условия в большой степени определяют и образ жизни жерлянок. Но в принципе у всех он схож: жерлянки большую часть времени проводят в воде или около воды, в воде откладывают яички (икру), количество икринок у всех жерлянок относительно небольшое — от нескольких десятков до двух-трех сотен максимально. Головастиков можно увидеть и в начале лета, и в середине, потому что икру жерлянки откладывают в разное время. Но когда бы головастики ни появились, к осени они обязательно превратятся в маленьких жерляночек и вместе со взрослыми отправятся на зимовку — заберутся в норы грызунов или в ямы, под корни деревьев, а то и в погреба, если поблизости имеется человеческое жилье. Некоторые, правда, могут зазимовать и на дне водоемов.
Жерлянки — амфибии дневные, достаточно многочисленные, и увидеть их не очень сложно. При приближении человека они, конечно, стараются удрать, но это им редко удается — бегуны они неважные. Чаще бывает наоборот: почувствовав опасность, жерлянка останавливается, выгибается так, чтоб было видно ее горло, выворачивает наружу ладошки, а иногда даже переворачивается на спину, демонстрируя свое брюшко. И все для того, чтоб враг увидел яркие пятна на горле, ладошках, брюшке. Показывая эти пятна, жерлянка как бы говорит: «Не тронь, я — ядовитая, несъедобная». Жерлянка действительно ядовита (кстати, если будешь рассматривать ее, не наклоняйся низко — от испарений ядовитого секрета могут заболеть глаза), и многие животные не трогают ее. Однако яд жерлянки страшен далеко не всем — некоторые птицы, ужи, гадюки уничтожают немало этих земноводных. Но еще больше жерлянок гибнет от холода зимой, особенно в малоснежные зимы. Считается, что до года-двух доживает 1–2 % от общего числа появляющихся на свет жерлянок (хотя в неволе они живут гораздо дольше: известен случай, когда жерлянка прожила 30 лет).
Повитуха — двоюродная сестра жерлянок — по образу жизни сильно от них отличается. Но при опасности она тоже предупреждает о своей несъедобности, выгибаясь и демонстрируя свое брюшко. Правда, оно у повитухи не такое красное, да и ядовита повитуха гораздо меньше.
Жерлянки, как мы знаем, предпочитают проводить время в воде и любят свет. Повитуха — жительница суши, вода ей не нужна, света она тоже не любит. Настолько не любит, что все светлое время дня проводит в каких-нибудь щелях или норах, а если не находит подходящих — выкапывает сама. Причем роет задними ногами, продвигаясь задом наперед, и вырывает при этом довольно длинные, до 10 метров, галереи. Но самое интересное в жизни повитухи — ее забота о потомстве. За это она и имя свое получила — «повитуха», то есть повивальная бабка. Так когда-то называли женщин, принимавших роды и первое время заботившихся о младенцах. Название это дал жабе еще в 1778 году французский натуралист Демур, оно привилось, узаконилось, но оказалось не очень точным. Во-первых, заботу проявляет не самка, а самец. Во-вторых, заботится он лишь об икре, а головастики полностью предоставлены самим себе. Впрочем, в заботе головастики не нуждаются — выклевываются из икринок достаточно развитыми и вполне способными вести самостоятельную жизнь.
Сроки превращения головастиков во взрослых у амфибий вообще очень часто зависят от погоды и температуры воды. У повитух же — особенно: при неблагоприятных условиях развитие задерживается на несколько лет. За это время головастики становятся чуть ли не вдвое больше своих родителей. Правда, перед превращением во взрослую жабу они снова уменьшаются в размерах и выбираются на сушу уже нормальными.
Третий представитель этого семейства, участвующий в нашем параде, — дискоязычная лягушка. В отличие от своих кузин дискоязычная лягушка откладывает много икринок — до 6 тысяч.
Живет эта лягушка в Северо-Западной Африке и Юго-Западной Европе, где заселяет и гористые места, и равнины — ей все равно, была бы хоть какая-нибудь, пусть даже солоноватая, вода.
Семейство Липовые. Если за малоподвижный, не «лягушачий» язык жерлянок и ее близких родичей назвали круглоязычными, то представителей этого семейства следовало бы, наверное, назвать безъязычными: у них вообще нет языка. Зато у некоторых есть коготки, что для бесхвостых земноводных большая редкость. Не случайно немцы называют этих лягушек когтистыми. Но общепризнанное их название — шпорцевые лягушки.
Шпорцевых лягушек — несколько видов.
Самый распространенный — гладкая шпорцевая.
Пока эта лягушка сидит спокойно, ничего особенного вроде бы в ней и нет, кроме коготков, конечно. Ими лягушка хватает добычу, при помощи коготков запихивает ее в рот, а если добыча слишком велика, разрывает ее на части опять-таки с помощью тех же коготков.
Но вот лягушку что-то напугало, и она стала вдруг увеличиваться в размерах, надуваться. Через короткое время ее уже и не узнать — большая, круглая, гладкая, схватить, а тем более удержать ее невозможно — обязательно выскользнет. Да и вообще у многих пропадает охота иметь дело с таким странным существом. А лягушке только это и надо — ведь и надувается она для того, чтоб напугать врага, а если враг все-таки схватит ее — выскользнуть. Так она защищает себя. А свой род она защищает тем, что откладывает большое количество — до 15 тысяч — икринок, причем, в отличие от многих других земноводных, откладывающих икринки сразу по нескольку штук, а то и комком, шпорцевая лягушка каждую икринку в отдельности прикрепляет к какому-нибудь водному растению. Икринки мало заметны, да к тому же скоро — через 2–3 дня — из них выведутся головастики.
Головастики гладкой шпорцевой лягушки тоже не совсем обычные — держатся в воде вертикально, вниз головой, а на голове длинные, вытянутые вперед усы — осязательные нити. Очевидно, эти усы помогают головастику в мутной воде, где увидать ничего невозможно, находить добычу.
Развиваются головастики быстро и скоро превращаются в маленьких лягушат. Но на берег не вылезают и всю жизнь проводят в воде.
Самый крупный и самый знаменитый представитель этого семейства — пипа суринамская. Она хоть и называется суринамской, встречается не только в Суринаме (Гвиана), но и в бассейнах рек Ориноко и Амазонки, в Перу и в Бразилии. И всюду ее хорошо знают местные жители. Европейцы тоже знают ее давно — еще два столетия назад путешественники рассказывали о необыкновенном существе, у которого детишки рождаются прямо из спины. Конечно, самое замечательное у пипы — ее забота о потомстве (об этом мы уже говорили). Но и сама она достаточно интересна.
Живут пипы исключительно в воде и лишь во время разливов рек бродят по затопленным местам, уходя иногда довольно далеко от постоянного места обитания. Во время засухи, когда многие реки и водоемы мелеют и пересыхают, пипа сидит неподвижно в маленьких лужицах или канавках — ждет лучших времен. Но лучшие времена могут наступить не скоро, а есть надо постоянно. В мутной водичке не многое увидишь, тем более что у пипы глазки маленькие и вообще она подслеповата. Зато у нее на передних ногах очень тонкие и длинные пальцы, на которых находятся осязательные, очень чувствительные окончания нервов. Благодаря этим пальцам пипа, роясь в иле, легко отыскивает еду на ощупь.