Басни

НУЖНЫЙ ОСЕЛ

Обед давали у Вола.

Хлев переполнен был гостями,

А стол - харчами.

Пора бы уж гостям и сесть вокруг стола,

Но тут разнесся слух: "К обеду ждут Осла!

Как только он изволит появиться,

Хозяйка знак подаст - гостям за стол садиться!"

Вот долгожданный гость явился наконец.

Напротив племенной Коровы

Посажен он в кругу Овец.

Хозяин налил всем: "Так будем же здоровы!

Внимание! Осел имеет слово!"

Веселые умолкли голоса.

Как наш Осел завел... насчет овса!

Почем теперь овес, да как овес хранится,

Да почему сытней он, чем пшеница...

Он говорит уж полчаса.

Один Баран успел напиться,

Заснула старая Овца,

А речи про овес все нет и нет конца:

Ослу невмочь остановиться!

Уже гостям ни есть, ни пить, ни петь.

И начали ряды гостей редеть.

Окончен бал, как говорится.

Охрипшего Осла остался слушать Вол...

Как мог такой Осел попасть к Волу за стол?

Ужели он с Волом был так сердечно дружен?

Осел в почете был. Осел Волу был нужен:

Когда б кормушками на скотном он не ведал,

Он у Вола бы не. обедал!

ТОЛСТЫЙ И ТОНКИЙ

"Я лягу на полок, а ты потри мне спину,

Кряхтя, сказал толстяк худому гражданину.

Да хорошенько веничком попарь.

Вот так-то я, глядишь, чуток и в весе скину.

Ты только, братец, не ошпарь!"

Трет Тонкий Толстого. Одно пыхтит лежачий:

"Еще разок пройдись!.. Еще наддай!..

А ну еще разок! Смелей - я не заплачу!

А ну еще разок!.." - "Готово, друг! Вставай!

Теперь я для себя парку подкину.

Мочалку мылить твой черед!"

"Нет, братец, уж уволь! Тереть чужую спину

Мне не положено по чину.

Кто трет другим, тот сам себе потрет!"

* * *

Смеялся от души народ,

Смотря в предбаннике, как Тонкий одевался

И как в сторонке Толстый волновался:

Он чином ниже "оказался!

НЕПЬЮЩИЙ ВОРОБЕЙ

Случилось это

Во время птичьего банкета:

Заметил Дятел-тамада,

Когда бокалы гости поднимали,

Что у Воробушки в бокале

Вода! Фруктовая вода!!

Подняли гости шум, все возмущаться стали,

"Штрафной" налили Воробью.

А он твердит свое: "Не пью! Не пью! Не пью!"

"Не поддержать друзей? Уж я на что больная,

Вопит Сова, - а все же пью до дна я!"

"Где ж это видано, не выпить за леса

И за родные небеса?!"

Со всех сторон стола несутся голоса.

Что делать? Воробей приклювил полбокала.

"Нет! Нет! - ему кричат. - Не выйдет! Мало! Мало!

Раз взялся пить, так пей уже до дна!

А ну налить ему еще бокал вина!"

Наш скромный трезвенник недолго продержался

Все разошлись, он под столом остался...

С тех пор прошло немало лет,

Но Воробью теперь нигде проходу нет,

И где бы он ни появился,

Везде ему глядят и шепчут вслед:

"Ах, как он пьет!", "Ах, как он разложился!",

"Вы слышали? На днях опять напился!",

"Вы знаете? Бросает он семью!"

Напрасно Воробей кричит: "Не пью-ю!

Не пью-ю-ю!!"

* * *

Иной, бывает, промахнется

(Бедняга сам тому не рад!),

Исправится, за ум возьмется,

Ни разу больше не споткнется,

Живет умней, скромней стократ.

Но если где одним хоть словом

Его коснется разговор,

Есть люди, что ему готовы

Припомнить старое в укор:

Мол, точно вспомнить трудновато,

В каком году, каким числом...

Но где-то, кажется, когда-то

С ним что-то было под столом!..

СОЛОВЕЙ И ВОРОНА

Со дня рожденья четверть века

Справлял в дубраве Курский Соловей.

(Немалый срок и в жизни человека,

А соловью - тем паче юбилей!)

Среди лесных певцов подъем и

оживленье:

Окрестные леса

Вручают юбиляру адреса.

Готовится банкет. Концерт на два часа.

И от Орла приходит поздравленье.

Счастливый юбиляр растроган и польщен

Не зря в своих кустах свистел и щелкал он...

За праздничным столом в тот вечер шумно было.

На все лады звенели голоса,

И лишь Ворона каркала уныло:

"Подумать только, чудеса!

Уж мне за пятьдесят давно перевалило,

И голосом сильней, и всем понятней я,

И столько раз Сова меня хвалила...

А юбилей - поди ж ты - Соловья!.."

* * *

Вот пишешь про зверей, про птиц и насекомых,

А попадаешь все в знакомых...

ДАЛЬНОВИДНАЯ СОРОКА

Изнемогая от тяжелых ран,

К своим трущобам отступал Кабан.

В чужие вторгся он владенья,

Но был разбойнику отпор достойный дан,

Как поднялось лесное населенье...

Сороке довелось в ту пору пролетать

Над полем боевых событий.

И - кто бы ожидал такой сорочьей прыти!

Сорока, сев на ель, вдруг стала стрекотать:

"Так, так его! Так, так! Гоните Кабана!

Мне с дерева видней - он не уйдет далеко!

Я помогу, коль помощь вам нужна.

А вы еще разок ему поддайте сбоку!"

"Дивлюсь я на тебя. Ты только прилетела,

Сказал Сороке Воробей,

А трескотней своей, ей-ей,

Всем надоесть уже успела!"

"Скажи, мой свет,

Сорока Воробью в ответ,

Что толку, если б я молчала?

А тут придет конец войне

Глядишь, и вспомнят обо мне

Да скажут где-нибудь: "Сорока воевала!.."

* * *

Сороке выдали медаль.

А жаль!

МУХА И ПЧЕЛА

Перелетев с помойки на цветок,

Лентяйка Муха Пчелку повстречала

Та хоботком своим цветочный сок

По малым долькам собирала...

"Летим со мной! - так, обратясь к Пчеле,

Сказала Муха, глазками вращая.

Я угощу тебя! Там - в доме, на столе

Такие сладости остались после чая!

На скатерти - варенье, в блюдцах - мед.

И все - за так! Все даром лезет в рот!"

"Нет! Это не по мне!" - ответила Пчела.

"Тогда валяй трудись!" - лентяйка

прожужжала

И полетела в дом, где уж не раз была,

Но там на липкую бумагу вдруг попала...

* * *

Не так ли папенькины дочки и сынки,

Бездумно проводя беспечные деньки,

Безделье выдают за некую отвагу

И в лености своей, от жизни далеки,

Садятся, вроде мух, на липкую бумагу!

ЛЕВ И МУХА

Раз Мухе довелось позавтракать со Львом

От одного куска и за одним столом.

Вот Муха досыта наелась,

Напилась,

Собралась улетать, да, видно, расхотелось