Страница 23 из 26
Наина Киевна, ворча, открыла дверь музея, - ... И срок годности у ей, кажись, вышел еще в позапрошлом веке, и без расписки... Стелла подбежала к стеклянной витрине, чуть не разбив, сняла стекло, вынула большую прямоугольную бутыль с пробкой, залитой воском и сунула ее в большую клеенчатую сумку. Затем она застыла посреди комнаты, лихорадочно переводя взгляд от пары огромных зеленых резиновых сапог к ступе из серого пористого чугуна, не зная, что выбрать. - Ишь чего удумала! - шамкала старуха за спиной. - И не помышляй даже, это государственная собственность, юнеской признанная, а ежели... Бабушка!! - Стелла повернулась к Наине Киевне, - Я же бьяснила! Я вам никогда не прощу! Вы меня знаете! Я вам расписку напишу! Заплачу сколько нужно! Старуха сверкнула глазами из-под кустистых седых бровей, пожевала губами, погремела связкой ключей, - Ну залезай, только ради Ромочки моего, кровиночки, внучка ненаглядного. Стелла с трудом забралась в ступу и обнаружила там советский веник из сорго с инвентарным номером. Привалова подняла веник и взяла его на изготовку, как весло. - И не махай сильно, занесет, - предупредила старуха и забормотала под нос:
Ступа, ступа, ты лети,
За моря и окияны,
Мимо острова Бурьяна...
Ступа бесшумно поднялась над дубовой подставкой, попирая гравитацию, как Люковсий лендспидер. - Какое, то бишь, озеро-то? - прервалась старуха.
- Алла-Акаярви.
- Так... Щас....
В миг до озера домчи! ... - Ох, лишенько мне... - Понапридумывают...
Под названьем...Алла Акаярви!
Ступа неохотно качнулась вбок ( Стелла схватилась за борт) и осталась на месте.
- Бабушка, скорее! Наина Киевна скривилась и кивнула на открытое окно.
- Баюн Семенович! - закричала Стелла, - Можно вас на секундочку?! Помогите, пожалуйста! - Мн-э-э, - раздался бархатный голос, в окно, звеня цепью, запрыгнул огромный кот. Нарочито не глядя на старуху, он сел, прикрыл глаза лапой, и нараспев произнес:
От постылой грымзы старой,
С ней котам житья не стало
Ты лети, ты лети
Там полет останови
Где Алла-Акаярви!
Ступа загудела, сделал круг по залу с экспонатами, вылетела во двор и понеслась над городом на юг, к лесам и озерам. Редкие в этот ранний час и привыкшие ко всему горожане провожали ее безразличными взглядами. Стелла помогала ступе, отталкиваясь от воздуха веником справа и слева, Они достигли озера через пять минут. Тяжелый чугунный стакан совершил мягкую посадку в двух шагах от Привалова, Стелла бросилась к нему, поскользнулась, упала, подбежала, на ходу доставая бутылку из сумки. Она рванула на муже воротник, так, что разлетелись пуговицы, и увидела на груди синий рисунок в виде дерева. Стараясь не всхлипывать, Стелла одним движением сорвала сургуч и пробку, в ноздри ударил запах весеннего ледохода, талого снега и мокрого асфальта. Привалова хотела уже плеснуть водой на грудь мужу, вовремя остановилась, выругала себя, достала еще одну бутылку из-под "Фанты", куда еще дома набрала мертвой воды из под крана, смешала обе жидкости в ладони и натерла лоб и фиолетовую, как татуировка, печать смерти на груди пожилого человека. Бабка второпях заставила ее выучить четыре строчки, но Стелла их забыла, она обнимала седую тяжелую голову и лишь приговаривала - Пожалуйста, оживи, пожалуйста, оживи...
***
Несколько секунд все смотрели на незваных гостей. Палатенко успел удержать Коммуникатора, прижал его к груди одной рукой, тот вперился в Вепрева, шипел и царапался. Широкоскулый долговязый воин в грязной меховой безрукавке бесстрастно посмотрел на животное и процедил другому, толстому, в засаленном буреке, - Баташино, ковутсу. От обоих нестерпимо несло конским потом, чесноком и гнилыми зубами. Другую руку Максим положил на колено Светланы, которая осторожно и быстро передала шар Корнееву и начала медленно и угрожающе вставать. Роман по своему обыкновению выпятил челюсть и сжал пудовые кулаки. В это время Вепрев спокойно закуривал и рассматривал присутствующих.
- Так что дубли не только у вас имеются, - вместо приветствия обратился воскресший прогрессор к Корнееву.
- Кто это? - спросил Виктор, смерив Вепрева и копьеносцев неприязненным взглядом. - Вы из Института?
- Это некий Вепрев, - сказал Максим сквозь зубы. - Восстал из пепла. И, видимо, опять пришел за таймером... за глобусом. Который вы ему так любезно доставили с планеты Ковчег.
- Я бы мог сейчас отнять его силой, - кивнул Вепрев. - Но мне хочется, чтобы вы поняли, что другого выхода у вас нет, и сами отдали мне Инжектор. И помогли мне завершить начатое, как бы трудно и страшно и горько вам не было. Я сожалею о гибели вашего друга, но не чувствую своей вины. Зачем он прыгнул? Вот вы меня тоже убили, и я на вас не обижаюсь. Давайте выкурим трубку мира, и устроим что-то вроде интервью, наверняка у вас накопились вопросы.
- Можно, я начну? - подал голос Корнеев, он чувствовал себя уязвленным, что его, магистра, использовали втемную, как простого курьера.
- Чего вы сами не полетели на эту планету Ковчег и не забрали Транслятор? И заодно вот что, - Корнеев вынул из кармана читательский билет и протянул прогрессору. - Вот этот документ примите-ка, и напишите что-нибудь на нем. Тот спокойно взял синюю книжицу, достал ручку, нацарапал в ней что-то и положил на стол. - А то с дублями иметь дела не желаю, - слегка расслабился магистр. Роман сделал недоумевающей Светлане успокаивающий жест - мол, потом объясню.
- Отвечаю. А что, кофе здесь угощают? О'Крошка встала с недовольным видом и принялась негромко звенеть чашками и блюдцами.
- С Ковчегом у нас нет дипломатических отношений. Вернее, есть, но односторонние. Они или "Оно" изволит общаться, видите ли, только с тем, с кем пожелает. Мы к нему сравнительно недавно миссию посылали, с вверительными грамотами, с подарками заморским... Так промурыжили наших послов неделю, так и уехали ни с чем. Видите, как я с вами откровенен, делюсь гостайнами. Могу еще добавить. Мы все там сны видели, разные, из своей жизни и из чужих. Так вот, в каждом сне так или иначе конкретное слово или ясный образ фигурировал. На вашем языке это будет... как бы это не при даме... что, в общем трындец вам, ребята наступит, если вскорости не уберетесь. Ну, мы намек поняли, откланялись, но держим под наблюдением пещерных этих отшельников высокомерных.
- А Земля? - спросил Корнеев, - А я? А Пьер?
- Хороший вопрос. Не знаю, чем вы им там приглянулись, что они мальчика выходили и вам Инжектор подарили.
- Что значит, подарили? - возразил Виктор. - У меня на него заявка была, я за книгу последнее отдал! Прогрессор посмотрел на Корнеева с сожалением и ничего не ответил. - И вообще, какой, к чер..., э-э- , скажите не милость, Инжектор! Распылитель какой- то, что ли? Что все это значит?
- Действительно! - подхватила девушка, ставя со стуком поднос. - Нате ваш кофе! Хватит уже этого цирка! Вепрев надолго замолчал, взял чашку и стал покачивать ее, смотря в пол.
- Я сейчас вам буду говорить неприятные вещи, прошу не обижаться. Ваша Земля умирает. Умирает в муках, испытывая нечеловеческие, неземные боли. Как онкологический больной. Не буду повторять банальности, что ваша планета - это живой организм. Это не вымыслы бесноватых эзотериков. Метастазы уже проникли повсюду, в печень, в позвоночник, а в последние годы достигли мозга. Это вы ее довели. И вы ее не только не пытаетесь лечить, вы даже страдания облегчить не можете. Нет у вас таких анальгетиков. А если бы и свалились они вам на голову, то, не обижайтесь, ваши бы менты и бандиты их наркоманам скормили, за деньги немерянные. И у нас их нет. И если бы были, не дали. Да и не хотите вы никому ничего облегчать. Вам бы все хапать, хапать, уже не лезет, но все равно, до рвоты, пока носом не полезет, больше денег, больше машин, жратвы, айфонов, баб, пойла, сериалов ваших дебильных! А самое главное, изолгались вы вконец, и это самое страшное, что с вами могло произойти, и именно это и случилось.