Страница 21 из 26
5.
"Государство лжет на всех языках о добре и зле.
И всё, что оно говорит, оно лжёт, и всё, что у него есть, оно украло"
Ницше "Так говорил Заратустра"
- Мы на месте. Откуда ты сигнал получаешь?
- До чего же все-таки Земля красивая, полюбуйся! И нет еще ничего... Ни станций, ни Оранжереи, ни Телескопа, ни Северного Светила.
- Вон крутится что-то. А мусору-то, мусору! Всю орбиту спутниками... Я тебе вопрос задал, вообще-то. Что за привычка...
- Так в том- то и дело, сигнал есть, но он...как бы это выразиться, не красный уже, а зеленый. Длинная субстанция зажглась сиреневыми всполохами,
- То есть мы зря все эти твои додекальоны проделали, неслись сюда на подмогу, как "наши" с тачанкой, и все коту под хвост?
- Стоп, вот опять красный! Нам на Север, под Мурманск. Нам теперь нужно выбрать "неглиже".
- Почему "неглиже?"
- Ну, маскировку. Чтобы не заметили. Слово такое, Шарль научил.
Долговязая сущность заискрилась и завращалась.
- Не "неглиже", а "инкогнито"! Моллар с его галльским юмором. Ты кого выберешь?
- Не знаю пока, посмотрим по обстоятельствам. А ты кого посоветуешь?
***
Виктор, устав изумляться за эти несколько дней, полежал молча в темноте, потом пошарил вокруг себя руками и понял, что находится в багажном отделении автомобиля. Лежать было удобно, только жарко в шубе, глобус уютно пристроился под мышкой и тоже был теплым. Раздался скрежет открываемых гаражных ворот и крышка багажника раскрылась. Хлынул свет, и Корнеев увидел три лица, глядящих на него сверху, два смотрели с любопытством, одно - мрачно.
- С прибытием, - сказал мрачный, - Позвольте глобусик сюда, - и протянул руку к глобусу. Корнеев отодвинул шар подальше. "Опять начинается", - пронеслось в его голове. Ему помогли выбраться, он сбросил шубу, не выпуская шар из рук.
- Я Максим Палатенко, - представился невысокий, похожий на индейца крепкий смуглый человек с широкоскулым лицом. - А это мои друзья - Светлана О'Шулукай-оол (красивая рыжеволосая девушка) и Роман Привалов ( толстый великан в кожаной куртке). Корнеев назвал свое имя и с интересом посмотрел на Романа.
- Виктор, я знаю, кто вы и откуда прибыли и как раздобыли этот так называемый глобус, - сразу начал индеец. - Мы должны его уничтожить. Как можно скорее! Это бомба с часовым механизмом, поверьте мне, она Землю уничтожит, там сотни тысяч ваших Хиросим!
- Наших? - прищурился Корнеев.
- Максим за нас, он луддист с Секвойи, - объяснила Светлана.
- Вот что, ребята, - сказал Корнеев, давайте -ка сейчас поедем все в Институт, и там мы спокойно и мирно в моей лаборатории во всем разберемся. Его собеседники переглянулись.
- Или что, Института больше нет? Корнеев присел на автомобиль. - Какой сейчас год? - Две тысячи пятнадцатый, - ответил Роман. - Институт стоит, Виктор Павлович, только... там все по-другому, вы его не узнаете...
- Ну-ка, - Корнеев сложил пальцы в Гиан Мудру и произнес краткое секретное заклинание трансгрессии, известное только магистрам. Ничего не произошло. - Этто что за... Виктор вырвал волосок из выросшей за последние дни клочковатой щетины и воспроизвел многословный безотказный речитатив, доступный даже сложным дублям. Их по прежнему окружала обстановка захламленного гаража.
- Виктор Павлович, - виновато сказал Привалов. - Трансгрессию запретили в черте города. Законодательно, уже три года как, Ткаченко протащил в местной думе, у него маршруточный бизнесс, и теперь за незаконную левитацию штраф двадцать минимальных зарплат.
- Вот ведь чер... начал было Корнеев, осекся, обвел глазами новых знакомых.
- Давайте ко мне, - предложил Палатенко. - Все- таки подальше от города. Я все объясню, и там же ее обезвредим.
На том и порешили. Виктор в пути озирался во все стороны, удивляясь, как изменился городок, как много стало незнакомых красивых машин, красочных растяжек и реклам с бесстыдными девицами, грязных людей в лохмотьях возле остановок и мусорных баков. Они проехали мимо вневедомственного детского сада от НИИЧАВО, Виктор успел заметить, что игровую площадку снесли, на ее месте стоят большие черные машины, над крыльцом висит флаг, похожий на голландский триколор. "Консульство открыли, что ли", - с недоумением подумал он. На "зебрах" переходили люди, и Виктор их не узнавал. Они горбились, с опаской смотрели на газующий транспорт, из глаз что-то исчезло, что - то привычное, что их объединяло в девяностых. И появилось что то новое. "Страх!" - понял Корнеев, - "Страх исчез, и надежда исчезла. А появилась покорность стада. Их уже ничем не испугать, они свое отбоялись, измучились ожиданием. Как смертники, которые хотят, чтобы уж поскорее раздался крик "Пли!". Виктору стало горько, и магистр закрыл глаза, подставив лицо ветру.
***
Последний мемуар Александра Привалова
Первым опомнился Масленников, он подбежал к торпедному аппарату и принялся дергать замок, как будто до конца не веря в происшедшее. Савицкий, страшно ругаясь во весь голос, оттолкнул меня плечом и выбежал из отсека. Архипов, оскалившись, нажал что-то на наручных часах и быстро поднес к лицу. Раздался мелодичный звон, из часов раздался женский голос. - База девять-семь, диспетчер Глумова, слу...
- База, я Странник, код ноль одиннадцать, фокстрот, - перебил ее Архипов. - Немедленно уничтожить цель, координаты... он скороговоркой проговорил вереницу цифр, - Лимит времени исполнения четыре минуты. Майя, немедленно!! Рубеж красный, планетарный, по исполнению доложить! - Поняла, - тонким испуганным голоском ответила диспетчер. Архипов опять ожег меня взглядом, прошипел сквозь зубы что -то вроде "Масссрш" и принялся в нетерпении постукивать обеими ладонями по бедрам. Шли секунды, во всей лодке не раздавалось и звука, она как будто вымерла, все ждали удара, затем ответного залпа, представляли, как в нескольких местах вскрывается, как консервная банка, борт лодки, сносится надстройка, как от удара битой и, выдавливая воздух, в отсеки с ревом врывается вода, круша все на своем пути.
...Но ничего не произошло. Вообще ничего не случилось, ни толчка, ни взрыва. Лодка спокойно покачивалась на волнах, раздавался стрекот вертолетов. Прозвенел зуммер, на этот раз мужской голос не торопясь сказал из часов, - Ноль одиннадцать. Это база. Турнен. Цель уничтожена. Ну, задал ты нам... Архипов быстро обернул часы ладонью, спрятал под рукав. Масленников, недобро прищурившись, не отрываясь, смотрел на командира. - Ваня, это не то, что ты думаешь, вечером на собрании доложу. Архипов повернулся ко мне, - А ты...! С-с-тудент! Зайдешь сейчас ко мне, говорить будем.
***
- Здесь никто еще не был из землян, - Максим приглашающе протянул руку, и все зашли сквозь синий силовой завес в типи регрессора. Там было много шкур, одеял, в середине чернел очаг из камней, в правом углу мерцал желтой приборной доской серый ящик с крышкой как у духового шкафа, слева стоял низкий стол с современной кухонной утварью, на нем спал Коммуникатор Все уселись кругом и стали смотреть на глобус в руках Корнеева.
- Это не бомба, это живое существо, оно нуждается в тепле и пище. Как младенец, я это сам видел. Как будто услышав его слова, шар тихонько погудел.
- Можно? - Виктор взял со столика чашку со сливками и поднес к медной оболочке. Из шара вытянулся тонкий хоботок, прикоснулся к чашке и быстро втянулся обратно. Всем показалось, что глобус обиженно всхлипнул.
- Мой ты маленьки-и-й, - Светлана протянула руки и отобрала шар у Корнеева.