Пепельное солнце

Виски чуть-чуть отпустило. Я поднялась с корточек и подумала, что выгляжу глупо. Зайди сейчас кто-нибудь в туалет…. Короче, мне бы не хотелось, чтобы мой имидж испортила желтая пресса. Уже представляю заголовок — «Саманта Ханнингтон валялась в туалете госпиталя! Наркотики? Алкоголь? Распутная жизнь высшего света, читайте!»

Глубоко вздохнув, я еще раз умыла лицо. Сопоставив все факты, я вынесла такое решение. Моя голова сейчас не в порядке. Галлюцинации начались с того дня, поэтому скоро пройдет. Я перестану слышать странные голоса когда головная боль отпустит.

Развернувшись, я полубоком посмотрела на свою спину. И тут на глаза мне попался странный синяк, которого раньше не было. На шее сияла кровавая точка, от которой словно корни шли в разные стороны разветвляющиеся гематомы.

Я уже видела такие синяки. Они с головы до пят покрывали тела Марии и Анны. На мне не было красных синяков после взрыва. Значит, они появились уже после?!

«Со мной не может этого происходить!» — вот самая первая мысль, приходящая человеку, который сталкивается с чем-то необъяснимым. Например, событиями, которые не укладываются в привычный ход вещей…. Неправда…. Ошибка…. Такого не может быть…. Забавно наблюдать, как человек барахтается внутри глупых отговорок…. Он не может признать правду. Потому, что она рождает мощнейший двигатель самой смерти — страх. Не зря же Боги Смерти говорят, что страх обуревает их. Смерть и страх — потоки одной реки. Неужели будет как и всегда? Люди Токио также будут напуганы и, поддавшись страху, будут смиренно ожидать смерти? Было бы весьма грустно. Я бы хотел увидеть хоть одну цивилизацию, способную дать отпор Ёни…. Забавно, не правда ли, моя любимая Акаша?

Глава 4

В винограднике сегодня необычайно шумно. Пока платформа поднималась в золотой сад я видела, как бурлила жизнь в остальных гроздьях. Сотрудники много трудились, экстренная ситуация подбивает работать сверх возможности.

Второй — глава управления, встретил нас сердитый хуже обычного. Его веки выдавали к тому же еще и бессонную ночь. Он не мог позволить себе зевнуть, из-за строгости поддержания своего образа. Поэтому борьба с засыпанием велась посредством кофе в небольшом чайнике на его столе.

— Как, по-вашему, нормально, что на мэра умудряются совершить покушение в центре города, посреди белого дня? — риторически вынес он, как на духу, пока бодрящая жидкость наливалась в кружку.

— Не просто покушение. Я считаю, что это было не просто покушение.

— О чем вы, Саманта? — он знал. Слишком умен, чтобы не догадаться. Значит, спросил из вежливости? Второй аккуратно отпил из кружки. Чтобы он не делал, происходило с неким изяществом. Джентльмен…. И правда, он был похож на средневекового графа.

Покушение было совершено на мэра после того, как мне в голову пришла идея устроить в мэрии прием. Люди из «Пепельного Солнца» просто удачно выбрали время, да? — брови Второго потянулись вверх и мне все больше казалось, что я понимаю, почему столь молодому человеку удалось стать главой управления. Строгий и, несомненно, последовательный, он ожидал такого разговора, но должен был проявить адекватность и строгость по отношению к самому себе. И не давать волю эмоциям.

— Допускаете ли вы, хотя бы для реальной оценки ситуации, что террористы получают самую свежую информацию из первоисточника, так сказать? Только не надо говорить мне об этике, нам сейчас важно действовать, а не ругаться друг с другом.

— Этика тут не причем…. - он глубоко вздохнул и отпил из кружки, и мне показалось, что он расслабился. — Да, допускаю. И уже давно допускаю такую мысль. Однако ничего сделать в данном случае не могу. Сами понимаете, виноградник существует лишь благодаря авторитету чести и дружбы. Люди здесь сильно привязаны друг к другу, к правилам управления и кодексу. Даже, если информацию сливают изнутри организации, я не могу допустить, чтобы началось служебное расследование. Это подорвет не только мой авторитет, как начальника управления, но и саму суть управления и мотивацию людей работающих здесь…. - он мне все больше нравился, как человек естественно. Он был идеальным директором для виноградника. Строгий, но глубоко переживающий за судьбу трудящихся на благо страны. Он словно пытался быть рядом с каждым своим подчиненным. Устанавливал правила, но поощрял за хорошую работу. Ставил почти невыполнимые задачи, но следил за тем, чтобы для людей было все необходимое. И самое главное собственным примером доказывал, что слово «честь» еще существует в природе.

— Хорошо, вам виднее, что делать внутри своей собственности, я просто предупредила. Что касается сегодняшнего покушения, можете не волноваться, пресса находится под моим контролем. Никто не знает правды, и в свет выпустят только то, что нам необходимо, дабы не допустить паники. Но, вы же понимаете — долго удерживать такую оборону мы не сможем. Рано или поздно мы не сможем выследить случайных прохожих с телефонами и фотографии попадут в сеть.

— Попадут, так тому и быть. Не волнуйтесь, всегда есть запасной план…. - любимое выражение высокопоставленных лиц. Похоже даже Второй не избежал демократического влияния соседних государств. Чертовы политики — они первые враги информации.

Послышался звук шагов. Я обернулась, с платформы выходил Джон, пройдя сквозь золотой сад, он направлялся к нам. Выглядел он крайне обеспокоенным. Что еще могло случиться? Второй не отрывал взгляд от своего капитана, также как и я, он отметил его состояние.

— Капитан Эффер? — в неофициальной обстановке Второй назвал бы его просто Джон. Сейчас оба были серьезны, чтобы думать о субординации.

— У меня не очень хорошие новости. Саманта, думаю, вы расстроитесь.

Мои внутренности сжались, сегодня я не была готова спокойно вынести плохие новости, особенно после увиденного в туалете госпиталя. Тогда я не испугалась, но сейчас совсем другое дело. Осознание пришло. Мне было плохо. Тошнило, голова моментально поплыла, я сохранила равновесие только чудом. Лицо Второго расплывалось. Он интересный человек, умело скрывающий свои эмоции. И Фей не менее интересная личность. Нормально ли, что я так слепо доверяю им?

— Саманта! Саманта! — в голове перемешались ужасные голоса детей и не менее ужасные воспоминания. Что-то не так?

Джон поймал меня в тот момент, когда моя голова должна была коснуться пола. Второй усадил меня в свое кресло. Его красивое лицо отражало крайнюю степень обеспокоенности. Он налил мне немного кофе и заставил выпить. Затем он набрал номер телефона на сенсорной панели своего стола.

— Отдел связи. Лейтенанта Абегейла, срочно!

— Директор? — откуда-то сверху донесся легкий голос мужчины. Я и забыла, что в винограднике связь практически повсюду.

— Абегейл, свяжитесь срочно с городским госпиталем, там сейчас Фей, как только закончится операция, пускай немедленно возвращается на базу.

— Как прикажете, Второй!

После чего разговор мы продолжили уже в таком положении — Второй сидел на краешке стола по правую руку от меня, а Джон стоял рядом.

— Джон, ты сказал, что-то случилось? — Второй видимо считал, что мне еще рано подавать голос после обморока. Джон задержался с ответом, косясь в мою сторону. Я махнула рукой. Уж лучше пускай скажет. Хуже уже точно не может быть. А нет, может быть и может.

— Саманта, вы уверены, что я могу говорить? Как ваше самочувствие?

— Капитан, Директор, мы же взрослые люди, это естественная реакция. Чтобы вы мне не сказали, я могу и еще раз упасть в обморок, только что изменится? Поэтому, лучше говорите как есть.

— Ваш погибший в кафе друг Гарри Морисон…. — Джон опять запнулся. Что-то случилось. Определенно, нечто очень ужасное. Черт, бесит! — Его жена и дочь, сегодня утром мы потеряли связь с агентами, охранявшими семью Морисон. Они обе исчезли. Как и наши агенты, всех четверых уже ищут.

Они не найдут никого — пронеслось в голове. Почему-то сердце подсказывало мне, чтобы не случилось, в живых уже никого не было. Кровавые синяки каким-то образом связаны с убийствами. Гематомы в виде распускающихся цветков не давали мне покоя. Только начало. Теракты — только начало. Чего-то более ужасного. Детский смех в шахте лифта. У меня не травма после сотрясения. Нет…. Все правда. В какой-то доле, но правда есть во всех событиях, случившихся со мной. Люди не умирают в терактах, да взрывы принесли городу разрушения. Но людей убивает что-то другое. Нечто в туманных пустынных улочках бедных кварталов. Ужасающее зло, которое таится на дне подземных коллекторов. Ёни….