Ключ Вечности

Мотылек не просто знаком с убийством моих родителей, в подобном случае можно было бы рассматривать Финна как подражателя и успокоиться, не ища подвохов…. Но нет, Мотылек знаком с сутью проблемы, он знает, что я хочу узнать все тайны собственного прошлого и закончить все смертью. А все это, лишь мои личные переживания, знать которые, на тот момент, мог только один человек. Человек, которому по праву я отдаю, на данный момент, первое место в списке подозреваемых. Человека, привязанности к которому я боялась, потому что ради нее была готова бросить все и даже поиск истины. Изначально понимая, что только Фрай знал о моих душевных переживаниях, я звонила, чтобы узнать у бабушки, где он сейчас. Если бы только Фрая не было в Хадель-Вилле прошлой ночью, но раз он уже давно здесь. В подобном случае, никакое алиби не может оправдать его больше чем на сорок процентов.

Мне стало плохо, по руке, которую сжимали холодные пальцы Фрая, побежала дрожь. И он, вероятно, ее заметил, потому что я ощущала, как он ухмыльнулся. Вот в чем было дело…. Пора признать, что Мотылек гораздо, на много умнее, чем я предполагала изначально…. Похоже, эта партия и правда будет последней, ну а если не последней…. То решающей подготовкой к самой серьезной игре. Игре, может быть, за все людские души….

Внутренняя отделка этого здания просто фантастически красива. Даже представить сложно, какое дорогое оборудование стоит здесь в учебных лабораториях. Фрай довел меня до огромной стеклянной оранжереи. Оранжереи, где тысячи чувственных запахов цветов затмевали друг друга. Огромное, солнечное помещение, с уймой тропических цветов и растений. В самой глубине этой удивительной оранжереи, находилась деревянная беседка. В ней, на полу и маленьких столиках, были разложены книжки и брошюрки с фотографиями. Книги высокими стопками стояли и по всей беседке. На лавочке внутри беседки, кстати, очень удобной, с бархатной обивкой, отдыхал за кружечкой чая профессор Линдерман. Старичок с седыми волосами и пенсне. Весь его вид говорил об уме и педантичности.

— Фрай! Как я рад тебе! Был на последнем концерте…. Ты и Дитрих просто фантастично играете вместе! — добродушие, Фрай все еще держал меня позади себя. Так было и в детстве. Всегда, представляя меня людям или заговаривая с ними исключительно по делу, он держал меня позади, словно защищая.

— Профессор Линдерман, вы как всегда щедры на комплементы…. Я вам коего кого привел…. Пока вы тут, я, пожалуй, позабочусь о чашечке чая….

В их отношениях было много уважения. Но равного, что не удивительно для Фрая. Фрай всегда вызывал благоговение у людей всех возрастов. Профессор Линдерман показался мне сначала приветливым и даже доброжелательным.

— Здравствуйте, профессор, я звонила вам…. Я, специальный детектив, Джульетт Хайт…. - пока Фрай шумел, на столике заваривая чая, мы познакомились. Профессор был удивлен, когда услышал кто я. Я же вновь отметила его галантность.

— Профессор, вы случайно не работали в столице? Уж слишком много у вас «их» манер? — теперь он понял. Я не стремилась проявить учтивость при знакомстве.

— Как вы догадались, детектив Хайт? — надо же этот старичок не так уж и прост!

— Ваши манеры, и то, как вы отреагировали, когда я представилась…. Вы удивились, что девушка моего возраста может быть специальным детективом…. И это нормальная реакция, но не для обычного человека. Обычный человек, удивился бы, услышав «специальный детектив»…. Ведь обычные люди, до знакомства с нами, даже не представляют, что мы убийцы. Вы же не удивились этому. И ваша реакция о многом говорит. Вы удивились, что девушка может убийцей! А это значит, что вы были в столице. Потому, что три года назад только в столице было объявлено о создании спецподразделения детективов, наделенных «особыми полномочиями»….

— «Особые полномочия», да, столица многое скрывает от обычных людей. Да, я действительно удивлен, что такая красивая и молодая девушка может быть существом лишенным моральных принципов…. Ведь путь ваш окутан кровью. Да, я действительно работал в Имперской Библиотеке, когда ректор Федеральной Академии объявил, что для поддержания порядка в научно-прогрессивных городах за пределами столицы, будет создано подразделение детективов, у которых нет жалости…. И нет никаких запретов, если дело касается получения информации…. - многозначительно блеснув очками, профессор Линдерман пытался понять, кто я? Читать мои эмоции, что за глупость, настоящего лица у меня нет!

— Да…. Профессор мне от вас нужно совсем не много, поэтому, поможете мне? Или же начнем с получения информации? — я села на стул рядом с маленьким журнальным столиком, на который Фрай поставил чашку душистого цветочного чая, улыбнувшись мне так, что сердце запрыгало от радости, а сам он ускакал к стопкам с книгами.

Профессор Линдерман был весьма и весьма интересным субъектом, несмотря на почтенный возраст, он не потерял живости и страсти ума. И оттого он так открыто шел на диалог со мной, не подчиняясь силе моей власти. Он пытался встать на один уровень со мной, чтобы тоже что-нибудь узнать. Нечто новое и необычное.

— Детектив Хайт, конечно, я помогу вам, даже если моя помощь будет незначительной, я не враг своему здоровью. Но все же, мне хотелось бы, чтобы мы стали друзьями. Потому как я, всегда рад тому, что могу общаться с весьма необычными людьми.

— Равноценный обмен, намекаете вы? И что, по-вашему, я могу вам дать? — он засмеялся и я явственно увидела на его лице подтверждение своих выводов. Этот человек, тоже своеобразный искатель истины, и в какой-то степени он даже платит свою цену. Но, он ее жаждет, жаждет получить из всей интересной и необычной информации. Именно это я и увидела на его лице — жажду узнать что-то. Конечно, я могла и послать его, и просто заполучить информацию. Но, профессор был не дурен собой. С Фраем они были в хороших отношениях, и глупо было не заметить как мило и заботливо Фрай улыбается мне. Профессор понял, что в присутствии Фрая, повести себя как-либо иначе, я не смогу.

— Ладно, профессор Линдерман, не смотрите на меня упрашивающими глазками, со мной это не пройдет, я абсолютно равнодушное существо. Я расскажу вам о себе, но только-то, что сочту нужным….

— Я рад…. Знаете, я думал, у Фрая нет близких людей…. Так мне казалось, что вышина полета его мысли и таланта не подпускает к себе ничего?

— Он мой двоюродный брат, теоретически…. Семья сестры его матери, удочерила меня еще в младенчестве, хотя я не помню ничего, что касается моего прошлого.

— Значит его тетя, ваша мама?

— Была, четыре года назад маму и папу выпотрошил маньяк. А теперь я ищу правду.

— Я не сочувствую вам, потому что, судя посему, вам не нужна людская жалость. Но все же, вы не намерены мстить? А это, мисс Хайт, позволяет мне сделать вывод, что вы считаете себя виноватой в их смерти? В таком случае, вы утаиваете сейчас нечто весьма интересное…. - снова его вопросительный взгляд полный огня обжег меня. И я внутренне засмеялась. Это такое же подчинение себе. Только сейчас я использую себя, как средство получения информации. Странно, но в моей работе все средства хороши. И не важно, какова будет цена, я всегда смогу ее заплатить.

— Люди с их жалостью, действительно мне отвратительны, вы правы. Я не мщу, потому что не вижу в мести смысла. Я поддамся мести лишь тогда…. - я обернулась, проверяя, насколько занят Фрай. Он не должен был услышать этих слов. И я продолжила уже в полголоса: — Лишь тогда я буду мстить и лишь тогда сделаю с ним, то же самое…. когда буду знать, что непременно смогу умереть после этого сама. В жизни без цели, нет смысла, только невыносимая боль. Ставить и достигать цели, для меня это не представляется более возможным.

Профессор улыбнулся и в этой улыбке было что-то теплое. Словно отблеск понимания. Хотя мою жизнь нельзя вложить в эти слова, но правда есть правда.

— Не могу сказать, что это нечто новое, но действительно необычно, для столь юной девушки. Вы несете невероятное по тяжести бремя…. Но вы сами его себе положили на плечи, вы гордитесь им, и вы и оправдываете себя их смертью. Хотя и понимаете, что подобная жизнь во тьме и отчаянии, закончиться только большой тьмой. Смотря смерти в глаза, вы не боитесь ее, а наоборот жаждете познать. Вот в чем мы с вами похожи. В жажде познаний.