Страница 24 из 34
Лейтенант точно видел кошмар: проснувшись, вскинулся, выпучил глаза, а уж заорал – почище самого Михаила. Да и вцепился в «спасителя», словно клещами: чуть не оторвал капралу ворот от мейларового кителя! Обнаружив, что всё, что случилось – лишь сон, застонал:
– Левицки! Выпишу вам взыскание: поздно разбудили!..
– Сэр! Я вообще не должен был вас будить! Вам ещё положено было спать до того, как проявятся признаки кошмара! Уртона сказал, что вы спите спокойно, и даже не дёргаетесь. А времени прошло с засыпания – лишь десять минут!
– Да-а?! Хм-м… Тогда, – лейтенант уж точно соображал быстрее, чем даже док, – В чём тогда дело? Что-то случилось?
– Так точно, сэр, случилось. – Михаил повторил рассказ, делая упор на том, что думал сам, и присовокупив то, что думал по этому поводу доктор Скардино.
– Значит, говорите, сон – во сне? – лейтенант традиционно пошкреб подбородок, на котором уже куда явственней проступала чёрная щетина – похоже, лейтенант забыл помазаться в очередной раз останавливающим кремом – да тут и не такое забудешь! – Странно. Но – похоже, это ещё более усугубляет нашу ситуацию. Теперь определение где – явь, а где – сон во сне, станет почти невозможным!
– Но почему, сэр? Мы же можем опираться на что-то неизменное? Нас, например, будит Хоппер. Ну вот – когда нас, значит, будит кто-то другой – это – сон!
– То есть – получается, раз меня разбудили вы, капрал, я должен посчитать это сном, и соответственно и реагировать?! – лейтенант невесело хохотнул. Михаил поразился: да, лейтенант, даже невыспавшийся, соображает неплохо! Ему бы самому такое и в голову не пришло. Вернее, пришло бы, но – не столь быстро! – Не всё так просто, капрал. А что, если и Хоппер – окажется лишь приснившимся?! И это будет – сон во сне во сне?
На это Михаил не нашёлся, что возразить. Он попросту не подумал о такой возможности! Вот что значит – не выспался! Мозг теряет способность строить простейшие логические цепочки! Или это – сустары упрятали от него такую мысль?!
Хотя вряд ли – это уж чистая ксенопаранойя!..
– Но сэр… Неужели и правда возможен и вариант – со сном во сне, и – во сне?
– А-а, то есть – трёхступенчатая «конструкция»? Хм-м… Полагаю, да. И четырехступенчатая – тоже. Ведь управляем-то – мы сами! И стоит подумать о такой – даже только возможности, как чёртово подсознание получает… Как бы карт-бланш. Подлая, однако, штука. А молодцы сустары! Здорово они это придумали!
– Погодите, сэр. – Михаил сглотнул, мысль пронзила мозг, словно раскалённая игла – масло, – Ведь не бывает дыма – без огня! Что-то же вызвало такую перестройку нашего мозга? Должно быть нечто…э-э… материальное! Разумное. То, что может избирательно воздействовать на разных людей! До этого же – ничто на нас вот так не воздействовало? Вдруг это – в воздухе? В пище? В…
А вдруг – сустары разработали какую-то машину? Автомат, сделанный вроде старинного кинопроектора? Такой автомат вынимает наши воспоминания, а потом преобразует, усиливает. И передаёт обратно – в мозг!
– Вы сами-то верите, капрал, что автомат может сделать такое?..
– Ваша правда, сэр… Тут ни один автомат не… подстроится. Простите, сэр. Я подумал… – чувствуя, что опять формулирует недостаточно чётко, и вряд ли лейтенант понимает, что он хочет сказать, Михаил поспешил поправиться:
– Вероятней всего, как лично мне всё же кажется – просто сустарский оператор под землёй в бункере! Может, если определим это, и… э-э… Ну, изолируем, или – устраним – оно и прекратится?!
– О! Здравая мысль. Однако – вначале ещё раз рассмотрим… Версию об «автоматическом» устройстве.
Что же это такое может быть – что воздействует на сто человек, и не трогает четырнадцать чудиков? Которые ничем от остальных, «подверженных», вроде, не отличаются?.. По-идее, если это – устройство, автоматика должна приспособить его к любому человеку. С любым психотипом… А если всё же – живой оператор… Хм… – лейтенант опустил голову. Однако очень быстро её вдруг вскинул:
– Идёмте-ка в Диспетчерскую. Запустим программу поисков подземных пустот и полостей! Подключим резервы энергогенераторов. Сейчас – не до экономии! В форсированном режиме гамма-сканнеры распознают хоть сколько-нибудь похожую на техногенную полость, на глубине хоть пяти километров!
Однако два часа настройки и перенастройки сканнеров на автоматических беспилотниках «Глобал-игл», и их полёты над всей сушей, вплоть до крохотных островков, ничего не дали. Ну вот не нашлось на континентах и островах Эрины ничего, что можно было бы принять за свежевыкопанную, или кем-то используемую природную пещеру, или Бункер.
Лейтенант раздражённо потёр лицо:
– Проклятье. Ладно, Дрейк, отключайте резервный генератор. И переключите снова на поиски полезных ископаемых. Чёрт с ним. Этот план не выгорел.
Михаил, всё это время пытавшийся честно рассматривать всё то, что мощная аппаратура беспилотников выводила на центральный объёмный экран, отчаялся уже с час назад. Подсознание говорило, что ничего они под землёй не найдут. Враг хитёр. И не мог не предвидеть их попыток. И уж со штатными «средствами обнаружения» – знаком. «Предотвратил» возможность нахождения…
Лейтенант, облизав пересохшие губы, предложил выпить воды – прямо из водопровода. Михаил и сам понял, что жидкости в теле и правда не хватает: во рту пересохло.
Лейтенанта посетила новая мысль:
– О! Давненько, кстати, не поступало докладов от нашей исследовательской группы. Медики и учёные как всегда помалкивают, пока всё досконально не определят – чтоб не получилось вон как с этим, будильником.
Но в данном случае, думаю, мы имеем право получить и неподтверждённые результаты.
Или хотя бы – разумные гипотезы. Идёмте-ка со мной, капрал.
Получить не удалось.
На стук и звонки никто не открыл.
Когда же они, воспользовавшись пропуском и сетчаткой глаза лейтенанта, вошли в блок медлаборатории, живых там не оказалось. Правда, в первой комнате, где стоял стол, к которому Михаила – словно вот только что, прикрепляли ремнями, никого не оказалось.
А на полу второй и третьей комнат лежали трупы – все в страшных рваных ранах и крови. Кровь была и на приборах, и на столах. Более же всего её скопилось на полу. Она успела даже слегка подсохнуть. И сейчас шелушащиеся корочки отсвечивали от ламп потолка странными бликами, придавая лаборатории вид арены для корриды.
Сам «бык» лежал в центре.
И тоже казался мертвей мёртвого: изо рта – вернее, пасти – натекла самая большая лужа крови.
– Что это?! Ну и тварюга! Похлеще, чем «наши» осьминоги! – Михаила передёрнуло, – Тоже, что ли, кем-то придуманная «псевдоморфа»?
– Точно. Смотрел фильм «Прощальный поцелуй смерти»? Ну, с Кевином Спейси в главной роли? Нет? Жаль. А вот док – явно смотрел… – лейтенант присел на корточки у трупа твари, и пальцем осторожно приподнял чешуйчатое веко, – Так вот. Сюжет, как у любого ужастика, прост. В некоей лаборатории разрабатывают биооружие против сустаров. Ну, скрещивают всяких тварей посмертоносней, чтоб они: с одной стороны – не обладали людским фенотипом, (чтоб, значит, датчики не брали) а с другой – были клыкасто-зубасто-рогастые, да позлей. В плане разорвать кого на клочки не крупнее конфетти…
Насколько я помню это – смесь тигра и медведя. К счастью – мертва. Вернее, мёртв. – лейтенант встал, и вытер палец о простыню, край которой не был заляпан кровью, – Всё правильно. Доку, как наиболее «продвинутому» парню с великолепным воображением, такая возможность наверняка пришла в голову первым. Вот он и превратился. Не хочу строить Фрейдистско-закомплексованные гипотезы, но, кажется, он сильно страдал. От своего тщедушия. И недостатка специфических знаний. Наверняка думал, что остальные учёные коллеги, с нормальным сложением и «продвинутые» в плане образования – презирают его. И вот – доказал. Что самый «крутой» и сильный.