Научи меня любить

А Лиза в это самое время собиралась в приют и мучительно соображала, что же ей взять с собой.

«Деньги, это понятно. Я уверена, что даже Николай не будет против того, что я отвезу им долларов триста, нет, пятьсот. Тем более что на мои наряды ему почти не приходится тратиться. Но им, наверное, нужны продукты или детские вещи? Нет, наугад ничего везти не стоит. Надо сначала съездить туда и все разузнать».

Лиза оставила машину около толстостенного каменного дома, покрытого облупившейся грязно-зеленой краской. Никакой вывески видно не было. Лиза нырнула под низкую арку. Во дворе двое рабочих в телогрейках возились над грудой кирпичей. Лиза неуверенно подошла к ним.

— Простите, вы не подскажете, как пройти в приют?

— Там, — один из рабочих неопределенно махнул куда-то в сторону.

Лиза отправилась наугад. Тропинка, протоптанная в снегу, привела ее к покосившейся двери, на которой мелом была нацарапана загадочная надпись: «Сюда». Лиза сделала попытку постучать.

Неожиданно дверь резко распахнулась, и во двор вышел мужчина лет тридцати пяти с мощной черной бородой, что совершенно не вязалось с блестящей, во всю голову лысиной.

— Привет, — он весело взглянул на Лизу и зажег уже приготовленную сигарету, — курите?

— Нет, спасибо. А где тут приют?

— Вы же видели надпись, — он показал глазами на дверь, — значит, сюда. А что вы хотели?

— Я принесла деньги для приюта. Я видела передачу…

— Спасибо, что приехали. Но можно было просто перевести деньги на наш счет в банке, мы же сообщали его в передаче.

Лиза обиделась. Она-то думала, что здесь ей обрадуются, станут благодарить, предложат остаться и познакомиться с детьми. Но, похоже, ее визиту тут не придали особого значения.

— Но раз уж я приехала, могу я отдать деньги лично? — стараясь не выдать своих чувств, произнесла Лиза.

Лысый кинул сигарету в старый деревянный ящик и открыл перед Лизой дверь. Они сразу оказались в длинном холодном коридоре. Откуда-то сверху раздавался звон детских голосов.

— А вот это что-то вроде нашей конторы, прошу, — усмехнулся мужчина, — здесь мы принимаем спонсоров. Можем даже кофе сварить. Хотите?

Лиза покачала головой и огляделась. В маленькой комнатке было тепло и почти уютно. Она заметила ручной вязки лоскутные коврики на чистом деревянном полу.

«У нас дома тоже были такие», — вспомнила Лиза.

— Борис! — В комнату стремительно вбежала молоденькая девушка в расклешенных джинсах, светлые пряди волос выбивались из-под повязанной по-пиратски косынки. — А что делать на второе? Может быть, жареную картошку?

— Катя, реши это сама! Я же не кулинар.

Сверкнув на Бориса глазами, девушка вышла.

— Видите, что творится, — усмехнулся тот, — ладно, сейчас я выпишу вам квитанцию.

Борис нацепил на нос круглые очки в простой металлической оправе и принялся рыться в груде бумажек.

— А больше никакой помощи не нужно? — спросила Лиза. — Ну, кроме денег.

— Нам нужна любая помощь, у нас не хватает людей, одеял, тарелок, кирпичей… — Борис взглянул на Лизу поверх очков. — Что еще вам назвать? Но вряд ли вы можете помочь нам чем-нибудь, кроме денег. Я видел в окно, как вы подъехали на иномарке. Вы богатая женщина, и ваши деньги нас очень выручат. Но сомневаюсь, что вы захотите мыть полы или чистить картошку на кухне.

— Почему? Или вы считаете, что я родилась прямо в норковой шубе и иномарке? Я, между прочим, из бедной семьи и все могу делать. — Лиза посмотрела Борису прямо в глаза, но увидела в них лишь усталую снисходительность.

— Вы меня извините ради Бога, — сказал он, — но вы у нас не первая такая посетительница. Уже несколько раз к нам приходили такие вот милые богатые дамы вроде вас, только на обижайтесь, пожалуйста. Так с ними возни было больше, чем с кучей приютских детей.

— Если вы считаете, что это всего лишь мой каприз, причуда богатой дамочки, — вспыхнула Лиза, — то вы ошибаетесь. Я на самом деле хочу помочь. Но если вам нужны только мои деньги, то пожалуйста! И мне даже квитанций ваших не надо.

— Это вы контролеру в автобусе скажете, когда зайцем ехать будете, — снисходительно улыбнулся Борис, — пошли, и не надо сердиться. Только я хочу вас предупредить — у нас тут не совсем обычные дети. В основном это беглецы. Одни сбежали из дома от родителей-алкоголиков, некоторые — из приемников-распределителей. Есть беженцы из горячих точек, потерявшие семью. Короче, все они нервные, озлобленные и простыми улыбочками и парой шоколадок вы их к себе вряд ли расположите. И все же, простите за нескромность, позвольте спросить: что вас привело сюда, откуда такой интерес к бездомным детям?

Лиза пожала плечами:

— Я очень хочу ребенка, а у нас с мужем все никак не получается.

Борис испытующе оглядел Лизу с ног до головы.

— Ну, вам отчаиваться рано, — неожиданно произнес он, — все у вас наладится.

Лиза собралась уже спросить, откуда у него такая уверенность, но Борис не дал ей открыть рот.

— Нам надо торопиться, обед уже давно идет. Эти проглоты все слопают и нам не оставят. Поговорить еще успеем. Быстро! Нам на второй этаж.

К тому, что Лиза увидела в приюте, больше всего подходило определение опрятная нищета. Совсем немного мебели, да и та самодельная, сколоченная из струганных досок. В столовой, куда привел Лизу Борис, стоял длинный стол. За ним жадно поглощали обед из простых железных мисок полтора десятка ребятишек разных возрастов. Старшим Лиза дала бы не меньше шестнадцати лет, а самому маленькому, очень коротко стриженному мальчишке с черными круглыми глазенками, было около шести. Видно, здесь не было принято открыто выражать свои чувства. Но Лиза заметила, как потеплели детские глаза при появлении Бориса. На нее же посмотрели крайне настороженно. Лиза села за стол и с наслаждением съела целую тарелку жареной картошки. Когда-то она была ее любимым блюдом, это теперь Лиза все больше увлекалась экзотической кухней и совсем забыла о ломтиках с румяной корочкой.

После обеда Борис показал ей приют, спальни с двухэтажными кроватями, игровую со старыми, видавшими виды игрушками, комнату для занятий с несколькими школьными партами. На кухне стояли две обычные газовые плиты и стол для готовки, между которыми металась та самая девушка в косынке, которую Лиза уже видела. Ей помогали несколько девчонок из приюта.

— Что ж, Лиза, — сказал ей Борис, — если вы рветесь в бой, отговаривать вас не буду. У нас тут есть одна комната, она пока в ужасающем состоянии, надо привести ее в порядок. Хотим сделать там еще одну спальню. К нам уже очередь из детей, но мы просто физически не можем принять больше, чем вмещает это здание. Вот, даю вам этих мальчишек в помощь, трудитесь. Сделайте, что сможете, будет трудно — уходите.

Целый день в обществе двух подростков с мрачными лицами Лиза провозилась со строительным мусором, носилками, тряпками, ведрами воды. Она обломала ногти, перепачкалась, но зато почти подружилась с Колькой и Витькой, ничего не пожелавшими рассказать Лизе о своем прошлом. Зато они признались ей, что приют — это первое место, где они поселились добровольно и откуда бежать не собираются.

Домой Лиза возвратилась с ломотой во всем теле и в одежде, которую уже не спасет никакая стирка. Но тем не менее давно уже ей не было так радостно. Лиза словно обрела второе дыхание.

«Ведь это то, что я давно искала, — думала она, — в конце концов, можно и не спешить со своим ребенком, раз есть уже рожденные дети, которые никому не нужны, кроме нескольких таких же нищих, как они, энтузиастов. И если Коля отказывается от моей помощи, то я и навязываться не буду. Есть люди, которые нуждаются в ней гораздо сильнее!»

3

Обуреваемый все нарастающим беспокойством, Николай стремительно покинул офис. Больше всего это было похоже на бегство от самого себя. Почти до самого вечера Николай беспорядочно перемещался по городу, пока шум автомобилей, человеческие голоса к свист ветра не слились в единый гул, мучительно звучавший у него в голове.