Научи меня любить

Музыка замолчала. Хосе с трудом оторвался от Лизы. Девушка открыла глаза и, чтобы не упасть от головокружения, крепко обняла Хосе. Все плыло у нее перед глазами: зал, остановившиеся пары, цветные огни, лицо ее любимого. Хосе смотрел на Лизу лихорадочно горящими глазами.

— Пойдем отсюда!

— Куда? — испуганно прошептала Лиза.

— Здесь слишком много людей, пойдем, девочка. Я больше не могу ждать! Я хочу остаться с тобой наедине, — голос Хосе изменился, стал хриплым и задыхающимся.

Лиза разрывалась на части. Ей безумно хотелось оказаться с Хосе там, где не будет множества смотрящих на них глаз. Но тогда неминуемо произойдет то, чего она боялась больше всего на свете. И вдруг неожиданно для себя Лиза поняла, что ее страх заглушается чувством более сильным и доселе ей незнакомым. Не найдя в себе сил что-либо ответить, она просто кивнула головой.

3

Они быстро шли по улице, ничего не говоря друг другу. Все и так было понятно без слов. В общежитии они так же молча поднялись на этаж Хосе. Только оказавшись в его комнате, Лиза опомнилась. Она опять почувствовала страх и, чтобы выиграть время, прислонилась спиной к двери. Так она стояла некоторое время, пытаясь прийти в себя.

Комната Хосе представляла собой достаточно экзотическое зрелище. На стенах репродукции фантастических картин Сальвадора Дали чередовались с загадочными индейскими масками и амулетами. Яркое пончо, небрежно наброшенное на кресло, было завалено стопками книг на русском и испанском языках.

— Я живу один, мой сосед уехал на родину, — произнес Хосе, чтобы сказать хоть что-нибудь.

Он помолчал немного, а потом решительно заявил:

— Я знаю, ты боишься. Правда же?

Лиза беспомощно кивнула. Ее начала бить крупная дрожь, совсем как тогда, перед первой близостью с Олегом.

— Послушай, — Хосе подошел к ней, мягко взял за руку и подвел к кровати, — посиди немного, я тебе кое-что скажу. — Усадив Лизу, он устроился у ее ног.

Мягкий свет настольной лампы создавал уютный полумрак. Хосе смотрел Лизе в лицо снизу вверх, его взгляд и голос стали мягкими, и Лиза, слушая его, постепенно успокаивалась.

— Девочка, не бойся меня. Я не сделаю тебе ничего плохого, не причиню тебе никакой боли. Ты просто должна довериться мне. Это как танец, расслабься и слушайся меня.

Глядя прямо в ее испуганные глаза, Хосе приблизил к Лизе свое лицо и осторожно коснулся губами ее щеки.

— Милая, — шептал он, и от этих слов у Лизы все сладко замирало внутри.

Ее губы доверчиво раскрылись ему навстречу. Она ждала, что он опять начнет целовать ее так же страстно, как на дискотеке. Но Хосе вел себя очень осторожно, он понимал, что малейшее его резкое движение может испугать и оттолкнуть Лизу.

Он целовал ее очень нежно, постепенно его губы опускались ниже, ласково щекотали ей шею. Лиза сидела не двигаясь, ей казалось, что, если она шевельнется, пропадет то неуловимо чудесное, что происходит между ними. От его прикосновений Лиза медленно таяла, она бы хотела, чтобы эти медленные, тягучие поцелуи никогда не прекращались.

Но вот что-то случилось и с ней. Лизе уже стало мало этих почти невинных ласк. Хосе, почувствовав это, стал смелее. Не переставая ласкать Лизу губами, он медленно расстегивал ей блузку. Но Лиза опять вся напряглась и попыталась воспротивиться ему.

— Тихо, не бойся! — сказал он, и в его голосе она услышала повелительные нотки.

«Теперь уже ничего не изменишь, — почти радостно подумала Лиза, — я уверена, что сегодня это будет хорошо, не так, как с Олегом».

Она постаралась не давать больше воли своему страху и позволяла Хосе делать с собой все, что он захочет. И вот он уже ласково раздел ее и очень быстро скинул все, что было на нем.

— Давай просто полежим вместе, пусть наши тела привыкнут друг к другу. — Он выключил свет и уложил Лизу на белеющие в темноте прохладные простыни.

Несколько мгновений они лежали рядом, не двигаясь, ощущая горячее присутствие друг друга. Как ни странно, Лиза была почти спокойна, прошлые страхи отпустили ее. Она приподнялась на локте и долгим взглядом смотрела на Хосе. Он показался ей потрясающе красивым. Стройное тело с выпуклыми мышцами и поджарым животом, напряженное, запрокинутое кверху лицо с полуприкрытыми глазами. Лиза сделала то, что ей раньше было совершенно несвойственно. Она первая поцеловала его в смуглое блестящее плечо. Тогда Хосе притянул Лизу к себе и начал медленно покрывать ласками и поцелуями ее лицо и тело. Лиза таяла от его прикосновений. Ей казалось, что они больше не существуют отдельно друг от друга, а стали единым целым, изнемогающим от страсти.

И когда наступил самый важный момент их близости, Лиза уже не чувствовала ни страха, ни напряжения, она доверчиво распахнула себя всю навстречу Хосе. Он мягко и вместе с тем решительно вошел в нее и начал двигаться все быстрее и быстрее. Лизе не было больно, наоборот, необыкновенная, пьянящая радость охватила ее тело и ей захотелось кричать и плакать одновременно. Лиза, как в танце, подстроилась к ритму Хосе, и чем он двигался быстрее, тем неудержимее нарастало в ней сладостное, захватывающее ее целиком чувство. Она уже не могла сдерживать стонов наслаждения, которые в какой-то момент перешли почти в крик. Вдруг по телу Хосе прошла судорога, он запрокинул голову, закричал, и горячая влага сильными толчками ворвалась в лоно Лизы. И в это мгновение девушка испытала приступ наслаждения такой силы, что Лизе показалось, что она не перенесет этого, умрет, что таких чувств просто не бывает на свете — внутри нее словно взорвался яркий фейерверк.

Но уже через несколько минут она лежала рядом с Хосе, восторженная и успокоенная одновременно. В этом состоянии блаженства не было ничего общего с тем чувством, которое она испытывала во время ужасных ночей с Олегом. Тогда пустота, наваливавшаяся на нее, была мрачнее самой черной ночи на земле. Теперь же Лиза знала, что полностью освободилась от боли, страхов, тревог — от всего, что омрачало раньше ее существование. Как будто беспорядочная мозаика мира сложилась в упорядоченную картину и Лиза наконец обрела в ней свое место.

— Я люблю тебя, — сказала она Хосе совершенно спокойно.

У нее не было никаких сомнений в этом. Причем она не ждала от него ответных признаний. Она просто была уверена в своей любви, вот и все.

— Спасибо, — ответил Хосе после недолгого молчания. — Извини, что не могу сказать тебе те же слова. Возможно, я боюсь поспешить.

— Это ничего, — успокоила его Лиза, — сейчас главное для меня понять, что я способна любить. А то, что сама могу вызвать в ком-то любовь, в этом я не сомневаюсь.

Хосе слушал ее и удивлялся. Откуда в этой недавно такой робкой и испуганной девочке появилась спокойная уверенность сильной женщины?

— Конечно, можешь. Я чувствую: скоро весь мир, и я в том числе, будет засыпать тебя признаниями в любви. А пока я могу сказать, что ты самая сладкая, самая чудесная, самая красивая, и знаешь, что? — Хосе приподнялся и склонил над Лизой лицо с горящими глазами и темными спутанными прядями, упавшими на лоб. — Я опять хочу тебя.

— Да, — только и ответила Лиза.

Потом они снова долго лежали, счастливые, медленно приходя в себя. Хосе поил Лизу водой, как ребенка, держа в руках чашку, а Лиза целовала его долгими, тягучими поцелуями.

«Как она искусна в любви, — удивлялся про себя Хосе, — значит, любовь жила в ней. Надо было только помочь ей раскрыться. Ну и дурак же этот ее муж, — подумал он не без злорадства, — не смог разглядеть такое сокровище. И все это теперь досталось мне. Надолго ли? И смогу ли я стать достойным спутником для такой потрясающей девушки? Неизвестно. Но одно я знаю точно: она сводит меня с ума, и я хочу быть с ней».

— Знаешь, — говорила ему Лиза уже под утро, когда они очнулись от сморившего их сна, а потом снова занимались любовью, — я всегда ждала чего-то подобного, мне казалось, что так и должно быть между мужчиной и женщиной. А потом, когда это произошло со мной в первый раз, я почувствовала, будто меня обманули. Вместо волшебства подсунули какую-то гадость. Ты понимаешь меня?