Страница 68 из 87
И действительно, время поджимало. За неторопливым обстоятельным разговором часы пролетали незаметно, и уже начинало смеркаться. И это при том, что ни хлеб, ни водка никак не желали заканчиваться: все те же пол‑каравая и на три четверти полная бутыль, хотя все трое приложились и к выпивке, и к съестному уже далеко не по одному разу. "Забавная магия, – подумал Юрай с интересом, – надо будет расспросить потом Энцилию поподробнее. За нашим местным лешим я такого не замечал ведь. Впрочем, я с ним и не выпивал толком, только гостинцы из деревни регулярно приносил да кусты по его просьбе пару раз прореживал".
Тем временем Фейнский леший, судя по всему, пришел к своему решению.
– Ну что ж, гости дорогие. Парни вы справные, по всему видать, и лесу вреда не причините – ни моему, ни какому другому. Порядок знаете, старика уважили, с разговором не торопили… Так что, смотрите!
И он разжал свои сжатые ладони, выпуская из них два жужжащих зеленых огонька с бронзоватым отливом.
– Вот вам путеводные светляки. Пойдете прямо за ними, можно и на лошадях, только шагом. К ночи выедете к Юкколе, это ближайшая деревенька на той стороне с постоялым двором. А понадобится обратно пройти, так вы уже знаете, как меня позвать.
Леший взмахнул обеими руками, словно подымая вверх что‑то невидимое на распахнутых вверх, к небу ладонях, и лес расступился, открыв тропу, по которой хотя и осторожно, но вполне могли проехать бок‑о‑бок два всадника. И светлячки с призывным жужжанием устремились вперед на высоте в два‑три локтя от земли.
А смотритель здешнего леса в мгновение ока исчез исчез в глубине чащи.
28. Прорыв по краю
– Держишься? – Голос Зборовского раздавался словно бы издалека, хотя до барона было не более двух шагов. Но эти два шага надо было сделать вверх по крутому склону, по колено в снегу и навстречу леденящему сухому ветру, который так и норовит столкнуть тебя наземь и вниз. А впридачу – еще и забиться в малейшую щелку твоего овчиного тулупа, чтобы обжечь своим мертвящим порывом, гася последние искорки чудом сохранившегося тепла…
– Д‑д‑держ‑ж‑жусь!
Значит, так: сначала покрепче упереться в землю бергштоками – заостренными палками, которые сжимаешь в обеих заледенелых руках. Еще желательно при этом вслепую нащупать под снегом подходящую щель между камнями, чтобы палка держалась устойчиво. А потом – рывком! – выдираем левую ногу из снега и посылаем ее хотя бы на локоть вперед. Она, конечно же, падает – но падает уже где‑то там, впереди. И теперь на нее можно аккуратненько пренести вес всего тела и приготовиться к следующему рывку, уже другой ногой. Ы‑ы‑ы‑òпа! Кажется, удалось…
Зима нахлынула на Свейн внезапно. Еще вчера осенний ветер гнал желто‑коричневую чешую опавших листьев вдоль укутанной в промозглую туманную дымку дороги, по которой Юрай и Влад резво продвигались в направлении Фрейоллы – главного города Суэйнского графства. Именно вот так: Суэйн, с коротеньким, зажатым между губами "у", но ни в коем случае не принятое в чужих краях "Свейн". Это путешественникам доходчиво, но очень решительно объяснили в первый же вечер в придорожной таверне в Юкколе, куда они благополучно добрались в сгустившейся уже темноте, послушно следуя за двумя путеводными светляками, которыми снабдил их Фейнский леший.
– Если вы хотите, чтобы с вами в этой стране вообще разговаривали, уважаемые, так зарубите себе хорошенечко на носу, как она называется!
Да за‑ради обоих богов. Если уж у вас, у суэйнских, такая вот особенная гордость, то переучить пару букв нам особого труда не составит.
Вот если бы можно было точно так же и погоду умилостивить! Уже на следующее утро – не успели путники и позавтракать, как небеса в считанные минуты потемнели, и на землю обрушилась мокрая снежная круговерть.
– И надолго это у вас? – спросил Зборовский у хозяина постоялого двора, который стоял сейчас за стойкой и внимательно следил, чтобы прислуживавшая гостям за завтраком девчонка чего‑нибудь не напутала.
– Белые мухи‑то? Да уж дня на три, не менее. А то и на всю пятидневку, ваша милость – озабоченно вздохнул тот. – Первое снеговье, пора уже. Потом на недельку‑другую стает, как и не бывало. Ну а после того – сплошной снегостой, до весны. У нас‑то еще ничего, а вот если севернее взять, так там морозы и покрепче будут, и задержатся подоле.
– Севернее – это в Фанхольме, например? – небрежно полюбопытствовал барон.
– Ну да, типа того. Если еще дальше на север забираться, к морю, ваша милость, так там оно уже помягше будет…
Делать нечего, планы приходилось менять на ходу. По такой погоде продолжать передвигаться верхом было невозможно, хотя пока что путь энграмских "искателей приключений на собственную голову" лежал и не на север, а на запад – в столицу графства, достославный город Фрейолла, где, по мнению Влада, им и следовало подготовиться к путешествию в северные края: обзавестись дорожной каретой, теплой и зимней одеждой, а может быть, даже и новыми лошадьми местной породы, более привычными к упряжке и снежным зимам. Но теперь какую‑никакую крытую повозку, чтобы добраться до Фрейоллы, пришлось покупать тут же на месте, в маленькой придорожной деревеньке, где застал их первый снегопад и название которой ни барон, ни Юрай даже и не составили себе труда запомнить. Карет здесь, как и следовало ожидать, отродясь не водилось – ни тебе парадных, ни дорожных, ни на продажу, ни для собственных нужд. Что поделаешь, господа – провинция‑с!
Пальцы ног уже давно ломило от холода, да и руки тоже постепенно становились все менее послушными. Ни подбитые изнутри мехом сапоги, ни толстые носки и варежки деревенской вязки уже не спасали. Барон‑то еще держался, а Юрай от рождения был из породы мерзлявых и всегда предпочитал холодной зиме жаркое лето, оттого‑то и пришелся ему в свое время по душе мягкий энгрский климат. А снег тем временем сыпал всё сильнее и сильнее, так что и костра не разведешь.
– Ну что, по глотку для сугреву? – понимающе спросил Владисвет. И, даже не дожидаясь одобрительного кивка своего спутника, скинул с плеч рюкзак и достал из него заветную флягу с "гебрантом", крепчайшим фанхольмским самогоном.
– Только один глоток, командир, не больше. Нам еще топать и топать.
Юрай осторожно ухватил флягу обеими руками и единым махом глотнул. Текучая сухость напитка моментальное обжгла губы и горло, на мгновение стиснув желудок судорогой. но тут же разлилась по внутренностям пылающей огненной рекой.
– В порядке, Влад.
И, возвратив флягу, сделал свой следующий шаг вперед – и наверх.
Сама Фрейолла не произвела ни на Зборовского, ни на Юрая особенно сильного впечатления. Старый город, придавленный воспоминаниями о своем былом величии. Да, он строился в те времена, когда владычество Севфейена распространялось далеко за пределы нынешнего свейнского графства… Ах, да, еще раз тысячу извинений, Суэйнского. Обширные территории нынешних Альберна, восточного Вестенланда и Белозерского царства платили тогда дань севфейенским королям, и даже до сегодняшней Малой Роси доходили их боевые отряды. Но теперь от всей этой памяти только и осталось, что горделивые колонны на центральной площади с начертанными на них названиями некогда завоеванных городов. "Обшарпанная" – лучшего слова для описания Фрейоллы, на взгляд барона, было и не сыскать.
Зато Фанхольм, в который они направились сразу же после того, как обзавелись всем тем, чем ранее и намеревались – дорожной каретой, парой низкорослых крепышей‑жеребцов местного розлива и всевозможной теплой одеждой, – Фанхольм как раз Юраю очень глянулся. Город мастеровых и горнодобытчиков оказался небольшим и компактным, с невысокими каменными домами, выкрашенными по преимуществу в белые и светло‑корчневые цвета, и мощеными серым булыжником улицами. Широкие мосты через протекавшую здесь речушку, приветливые местные жители, умеренные цены в корчмах – большего и не пожелаешь. И ещё, было в этом Фанхольме что‑то гномское… Какой‑то особенный дух: мелкий, да крепкий! Хотя самих гномов они с Владом здесь так ни разу пока ещё и не встретили. Ни на улицах, ни где‑нибудь еще.