Калинов мост

Заставив себя подойти ближе, Млый увидел, что от василиска осталась одна шкура. Громадная пустая шкура ящерицы. Складывалось впечатление, что из василиска вытянули все жизненные соки и, высосав, выплюнули, как шелуху.

— Кто это его так? — озадаченно пробормотал Млый. — Разве у василисков есть враги?

— А у кого их нет? — вопросом на вопрос ответил дасу. — На каждого охотника всегда найдется свой охотник. Но мне эта находка не нравится. По всему ясно, где-то неподалеку притаился болотный лев.

— Ни о каком болотном льве я никогда не слышал, это — точно.

— Попробуем не шуметь, — не обращая внимания на его слова, сказал Сторожич. — Ты, конечно, слишком малая добыча для болотного льва, но при случае он не откажется перекусить и тобой.

— А как он ловит василисков? — Млый старался не отставать от дасу, который шел теперь очень быстро. — Ведь стоит встретиться с василиском взглядом…

— Болотный лев — слеп. Пусть хоть сотня василисков станет таращиться на него в упор, он сожрет всех. Лев сидит под землей, в болотной жиже, и чутко прислушивается к шагам наверху. А потом выскакивает и хватает жертву. Если не удается настигнуть василиска сразу, он забрасывает его землей и грязью, стараясь сбить с ног.

Млый представил себе эту охоту и опасливо поежился.

Скоро на пути попалась еще одна пустая шкура василиска.

— Ты был прав, — признался Сторожич. — Надо было обходить болота стороной. Но теперь уже поздно, будем надеяться на удачу.

Удача пока им не изменяла. Они миновали засохшие березовые стволы и вышли к обширной пустоши. На другом конце пустоши виднелись невысокие зонтичные деревья, характерные для саванны.

— Мы обойдем болото по краю, — Сторожич указал на деревья. — Видишь, там солончаки кончаются. Можно будет не бояться ни василисков, ни болотного льва.

Помня, что шуметь нельзя, Млый старался ступать по земле как можно легче, но на середине пустоши вдруг ощутил слабое колебание почвы.

— Беги! — услышал он крик дасу и, не дожидаясь новых приказаний, рванулся вперед, чувствуя, что вошел в ритм дискретного движения, как обычно бывало в случаях смертельной опасности.

Но расстояние до деревьев было все же слишком велико. Млый бежал, почти не касаясь земли, понимая, что только скорость сможет сохранить ему жизнь.

Где-то совсем рядом под ногами он ощущал присутствие громадного страшного зверя. Тот мчался за ним, буравя почву.

Одинокая засохшая береза в центре пустоши вдруг наклонилась и стала заваливаться набок. Еще мгновение спустя земля на том месте поднялась пузырем и лопнула с оглушительным чавкающим звуком, а из центра пузыря вверх взметнулась не поддающаяся описанию пасть.

Вся пустошь в этот момент, казалось, превратилась в необъятную воронку. Теперь Млый бежал как будто-то по склону, и тот становился с каждым шагом все круче. В спину беглеца полетели комки земли и грязи, и несколько раз Млый спотыкался, моля только об одном, — не упасть.

Остановился Млый только тогда, когда сердце забилось уже в горле, и он напрасно хватал открытым ртом воздух — спазмы от учащенного дыхания не позволяли кислороду достичь легких.

Зонтичные деревья, стоящие по краю пустоши, остались далеко позади. Еще ощущалось слабое колебание почвы, но толчки постепенно затихали, и Млый позволил себе оглянуться.

Открытое место, по которому он пробегал, превратилось в сплошную поляну грязи. По ней, как по поверхности воды, иногда пробегали невысокие волны.

— А ты молодец! — похвалил Млыя дасу. Дыхание Сторожича оставалось все таким же спокойным, словно он никуда не бежал, а продолжал оставаться на месте. — Еще бы чуть-чуть, и болотный лев настиг тебя. Василиски медлительнее.

— А здесь, — Млый указал на степь саванны, — разве нормальные львы не водятся? Или еще кто-нибудь похуже. Выкладывай, не стесняйся. Мне уже все равно.

Сторожич укоризненно покачал головой.

— Торопишься, — сказал он. — Нервничаешь. Я ведь хотел, как лучше. А про болотного льва я просто забыл, — с обескураживающей простотой признался он.

— Если здесь никаких чудовищ нет, давай немного отдохнем, — попросил Млый. — Честно говоря, я готов даже отправиться к самой Марене и просить ее вызволить меня из Нави.

— Попросить-то можно, — отозвался дасу. — Да как бы тебе потом не пожалеть.

— Мне кажется, хуже уже не будет, — Млый повалился на траву, потянулся, увидел вновь над собой бледные дневные звезды.

— А что, — он указал рукой на небо, — в других звездных мирах существуют такие же двойные системы жизни, как и на Земле? Ты что-нибудь знаешь об этом? Вселенная необъятна. Мы ведь видим только ее край.

— Вселенная — спрессованная до видимых размеров вечность, — дасу присел на траву рядом с Млыем. — Овеществленное время.

— Как та река? — вспомнил Млый первое свое путешествие по Нави.

— Примерно. Но прежде, чем стремиться к звездам, надо, пожалуй, разобраться в делах земных. И потом, почему люди считают, что для достижения иных звездных миров необходимо отправляться в космический полет? Для этого существуют другие способы. Но об этом, кажется, с тобой говорить еще рано. Ну как, немного отдохнул?

Млый неохотно поднялся.

В отличие от безлесной степи пейзаж саванны производил умиротворяющее впечатление. Идти было легко, далеко отстоящие друг от друга деревья нарушали однообразность и служили прекрасными ориентирами. Скоро к запаху травы и земли примешался слабый йодистый запах моря.

— Где-то там — вода, — Млый уловил направление ветра, доносящего соленый запах. — В Нави есть моря?

— Есть, — почему-то недовольно ответил Сторожич.

— Давай выйдем к побережью, — предложил Млый.

— Мы и так уже совсем рядом.

Млый заметил, что дасу стал внимательнее оглядываться по сторонам, и насторожился тоже.

— Здесь опасно? — попытался уточнить он обстановку.

Дасу неопределенно пожал плечами.

Скоро начался пологий подъем, протянувшийся на пару часов пути, и вдруг перед Млыем открылось море. Странно изогнутый горизонт поднимал видимую кромку воды почти до самого неба. От неожиданности Млый остановился, словно испугался, что сейчас этот водяной вал обрушится на него. Но в следующий момент он удивился еще больше — возле самого берега раскинулся небольшой портовый город.

— Что это? — словно не доверяя зрению, спросил он у Сторожича. — Ведь это город? И там есть люди.

— Остынь, — предупредил дасу. — В Нави людей нет.

— Тогда почему я их вижу? — заупрямился Млый. — Ведь это город. И еще я вижу пристань и три парусника. А возле пристани площадь и на ней много народа. Это даже не деревня, как у нас в Яви. Это именно город. Он полон Других.

— Я ведь уже говорил тебе — в Нави людей нет. И это — не люди.

— Но они выглядят, как Другие. Они ходят и разговаривают, как Другие. Если это не люди, то кто?

— Не хотелось бы лишний раз путать тебя в твоих представлениях о Нави. Мне трудно будет тебе объяснить, кем являются эти существа на самом деле. Внешне, согласен, они не отличаются от Других. Но на этом сходство и заканчивается.

— Я почему-то тебе не верю, — признался Млый. — Просто тебе хочется, чтобы я не шел в город и не общался с себе подобными. А ведь они могут мне рассказать многое. Они здесь живут.

Млый задумчиво прикусил губу. Не слишком ли он доверяет дасу в последнее время? Что если тот просто дурачит его, водя по Нави, как барашка на веревочке? Путает. А когда они случайно нашли поселение Других, заставляет не доверять своим ощущениям и бормочет что-то о его, Млые, непонятливости.

— Мы пойдем туда, — решительно заявил Млый и, обогнув Сторожича, как препятствие, направился к берегу.

— Мы только потеряем время, — попытался образумить его дасу, идя следом. — А может быть, ты не сможешь выбраться из этого города уже никогда. Он полон ловушек и соблазнов.

— Каких? — уже беспечно отозвался Млый, чувствуя, что сумел настоять на своем. — Главное, чтобы меня признали за своего и не пришлось сражаться.