Страница 46 из 59
О том, что умеющие это делать люди были, свидетельствовали хотя бы события октября 1992 года в Симферополе. Тогда в ответ на арест в поселке Красный Рай близ Алушты нескольких крымских татар, участвовавших в самозахвате земельных участков, донельзя возбужденная толпа их соплеменников взяла штурмом первый этаж здания Верховного Совета Крыма, причем несколько милиционеров, находившихся в это время там, получили телесные повреждения.
Вскоре о создании такой партии было объявлено официально, по соображениям осторожности ее лидеры убрали из названия слово «националистическая», заменив ее на «национальная». Полное название партии звучало так: Крымско-татарская национальная партия «Адалет» («Справедливость». — К. Ч.).
Именно под крылом этой партии и собрались те самые «аскеры», о которых было заявлено еще год назад.
Возникает закономерный вопрос: почему никаких «аскеров» в движении не было в то время, когда отношения между властями и крымскими татарами были наиболее напряженными, и появились они как раз тогда, когда центральные власти уже нанесли решающий удар по «крымским сепаратистам» и никакие казаки более не угрожали крымским татарам?
Ответ на этот вопрос подсказывает одна из самых первых акций адалетовцев.
В свое время на городском кладбище Симферополя был организован кооператив мусульманских обрядовых услуг «Адет». Какие разногласия возникли между руководством кооператива и партией «Адалет», можно только догадываться, однако, судя по тому, что произошло 26 мая 1995 года, разногласия эти были весьма существенными.
В этот день в 14 часов к воротам кладбища подкатило сразу несколько автомашин. Из них вышло человек пятьдесят крепких молодых людей, вооруженных обрезками труб, арматурой, цепями и ножами. В течение нескольких минут помещение «Адета» было подвергнуто настоящему разгрому, и те работники предприятия, которые не успели ретироваться, были избиты.
«Эта акция, — заявила информационная группа НДКТ, — первое боевое крещение так называемых „аскеров“ против собственного народа, направлена на искоренение какого-либо инакомыслия, неповиновение „высшему, единственному, полномочному представительному органу“ — Курултай-Меджлису, как они всюду себя представляют».
Наезд «аскеров» на кладбищенский кооператив поразительно напоминает аналогичный наезд крутых на «подведомственное» учреждение с целью выбивания дани.
К середине девяностых, когда большая часть крымских татар вернулась на родину и занялась обустройством на своей земле, стало весьма трудно изымать у вконец обнищавших людей средства, необходимые для поддержания деятельности политических структур типа Меджлиса. Пока шло возвращение, люди сами давали, кто сколько мог, на создание инициативных групп, организацию приезда и питания активистов, посылку делегаций, другие необходимые закупки. Теперь ситуация изменилась: рядом с халупами большинства крымских татар выросли роскошные особняки тех, кто принадлежал к верхушке движения; лидеры Меджлиса раскатывали по всему миру, от США до Китая, в то время как большое число их соотечественников не могло найти необходимых средств, чтобы переехать из Узбекистана в Крым. У многих предпринимателей — крымских татар возникали обоснованные сомнения относительно того, следует ли им и дальше выплачивать «национальный налог», тем более что они зачастую не в состоянии платить легальные налоги государству, а во многих случаях должны были еще и бандитам. Именно затем, чтобы убедить их делать это, и нужны были пресловутые «аскеры», без которых прекрасно обходилось движение в куда более тяжелые времена своего существования, но тогда оно было истинно народным.
Создатели «Адалета» даже не скрывали того, что в их задачи входит «наведение порядка» в доходах предпринимателей, иными словами, «благородный рэкет». В одном из интервью Серверу Керимову был задан вопрос:
— Это правда, что в партии «Адалет» есть черный список из тех, кто накопил себе богатство за счет народных денег?
— Списка такого нет, — ответил Керимов, — но есть много информации. Обидно, что, вернувшись на родину, мы сталкиваемся с коррумпированностью, клановостью среди крымских татар, принимающими угрожающие масштабы. И хотя чиновники, обогащающиеся за счет народа, явление не национальное, партия «Адалет» включила эту проблему в круг первоочередных. Уже есть случаи возвращения украденных денег, хотя в основной своей массе это очень трудно сделать.
Еще одна задача, которую были призваны решать «аскеры» партии «Адалет», — это борьба с конкурентами. Возвращение крымских татар совпало с обостряющимся кризисом производства на полуострове. Каждый год в Крыму увеличивалось количество людей, но рабочих мест для них становилось все меньше. За воротами остановившихся предприятий оказывались люди, десятки лет проработавшие на них, — что же говорить о крымских татарах, которые и рассчитывать не могли на свое участие в, так сказать, общественном производстве?
Именно поэтому абсолютное большинство репатриантов занялись мелкой торговлей на вещевых и продовольственных рынках и частным извозом.
Нужно ли говорить, что как раз эту сферу деятельности уже давно и плотно оседлал рэкет. К 1995 году он уже обрел вполне цивилизованные формы: какое-нибудь МП на рынке продавало места, другое МП брало плату за стоянку автомашин возле них и так далее. Но поскольку все эти МП принадлежали отнюдь не лицам крымско-татарской национальности, со стороны ситуация выглядела так: на торговцах крымских татарах наживаются люди совершенно посторонние.
Наиболее энергичным и предприимчивым представителям депортированного народа такая ситуация, понятно, не могла нравиться.
«Денег все меньше, да и те уходят не туда; русские обирают татар; нехорошо — татары должны платить татарам», — рассуждали они. Но по-настоящему сделать ничего не могли: бандиты стояли круто. Ситуация изменилась лишь к 1995 году.
К этому времени русскоязычный криминалитет уже вовсю грыз друг друга;.
Кроме того, в поисках новых источников доходов местная братва не слишком церемонилась с татарами и частенько перегибала палку, произвольно поднимая ставки «налога», наезжая даже на репатриантов-самостройщиков, чего раньше не случалось. Торговцы-татары сами все чаще смотрели по сторонам в поисках какого-нибудь «аскера», который смог бы «обломать рога» русским беспредельщикам.
За такими дело не стало: скоро наряду с «башмаками», «греками» и прочими замелькало имя крутого татарина Али из Бахчисарая и магическое страшновато-таинственное слово «Адалет». На рынках стали появляться крепкие черноволосые ребята, говорившие своим соотечественникам: «Эй, зачем платишь дань этим русским свиньям, ты же татарин, твои предки сами с них дань брали…»
В общем, настал момент, когда схватка за передел сфер влияния теперь уже по национальному признаку становилась неизбежной. На этот раз эпицентром кровавых разборок оказался курортный регион Восточного Крыма.
В течение нескольких лет юго-восток Крыма — регион Феодосии, Судака и Коктебеля — считался башмаковской вотчиной. Наибольшим авторитетом пользовался здесь некто В. Макаров по кличке Белый. С ним были связаны и другие, более мелкие бригады по всему побережью.
Как и в других местах полуострова, бандиты здесь легально трудились в различных охранных структурах, специализировавшихся на присмотре, например, за санаториями.
В злополучное утро 23 июня 1995 года четверо охранников санатория «Крымское Приморье» отправились на рынок в село Курортное, как утверждали очевидцы, за сбором «налогов».
Здесь же, на рынке, находились двое крымских татар, Эбубекир Веисов и Роберт Габитов, которые по одной версии отказались платить дань рэкетирам, а по другой вступились за торговку-русскую, на которую наехали охранники.
Очевидцы событий утверждали, что татары приехали торговать; последующее следствие рассматривало версию, согласно которой оба парня принадлежали к группировке Али.