Cave/Пещера

Очевидно то, что вопросов больше чем ответов. Понятно, что ни один, ни вторая не относятся ко мне искренне. Или раньше я об этом просто не знала – тогда что же я, имея такой багаж знаний, образований и опыта, совсем слепа была? Или я знала об этом, но почему-то не пресекала общение. И совсем уж дико то, что я отправилась с ними в путешествие. Мда, как ни прискорбно, но следует констатировать один очевидный факт – при любом раскладе я абсолютно чокнутая дама с весьма запутанным прошлым».

Саша улыбнулась своему выводу. На душе ей стало немного легче, в голове возникло больше ясности. Раскладывать все по полочкам, анализировать и давать всему объяснения – было одним из ее любимых занятий. Интеллект был для нее любимой игрушкой на протяжении всей жизни. Даже в таком бедственном положении мозг делал привычную для него работу легко и с энтузиазмом. Она была убеждена, что важно не путать причину и следствие. В настоящий момент она только начала разбирать ворох последствий, но как захватывающе интересно докопаться до причин. Предвкушение чего-то особенного начинало наполнять ее изнутри, и в области солнечного сплетения что-то приятно сжалось и начало волнующе покалывать. Ее улыбка стала почти торжествующей. Несмотря на то что результаты ее умственных изысканий были скудны, она чувствовала невероятный подъем и полное отсутствие страха.

Она открыла глаза и подняла голову. Все так же играла ненавязчивая музыка американской радиостанции, дождь шелестел по корпусу автомобиля. На приборной панели ярко горел экран навигатора, голубоватая стрелка четко вела автомобиль по заданному маршруту. Уже стемнело. Широкая трасса превратилась в провинциальное шоссе. Редкие рекламные баннеры мелькали в размазанном дождем пространстве, освещенные вульгарным светом фонарей.

Влада спала, прижавшись лбом к стеклу. Голова ее то и дело скатывалась на подголовник, но она с сонным упорством возвращала лоб к стеклу и продолжала по нему биться при малейшей неровности на дороге. Олег вел машину, не меняя позы. Только закрыл окно, чтобы не промокнуть. В позе было уже больше напряжения и усталости. Он обратил внимание на движения Саши сзади и встретился с ней взглядом через зеркало заднего обзора:

– Поспала?

Он проговорил свой вопрос почти в полтона, чтобы не разбудить соседку, но Саша его прекрасно поняла. Подвинувшись ближе к сиденью водителя, Саша закинула на него руки и потянулась.

– Может, и задремала, не знаю, задумалась, – тоже вполголоса ответила она, – сколько мы уже едем?

– Около полутора часов. Еще половина.

– Ты выглядишь очень усталым, – Саша неожиданно для себя произнесла это почти нежно и с улыбкой, уткнувшись лбом в подголовник водителя. Ее слова скользнули дыханием ему прямо в область шеи.

Олег вцепился взглядом в дорогу и нервно сжал рукой руль. Второй рукой он резко провел по волосам, будто отряхивая от себя какие-то мысли:

– К тебе возвращается память?

– Частично, – слукавила Саша. Она непроизвольно прощупывала почву. И не испытывала не малейшего стыда за эту не совсем честную игру. – Давай я сяду за руль. Можно остановиться на заправке, взять заодно кофе и поменяться. Я чувствую себя очень бодро, головная боль прошла. А тебе надо отдохнуть. Ты же не железный?

– Ты всегда считала меня железным, – ухмыльнулся Олег, но уже без враждебности, а снисходительно.

– Значит, договорились, – пропуская заявление мужчины мимо ушей, но мысленно поблагодарив за еще один факт для анализа, Саша тихонько рассмеялась, – сворачивай на первую заправку.

Олег только кивнул в ответ.

Ближайшая заправка появилась в поле зрения минут через пятнадцать. Разбуженная возней с бензобаком Влада вышла из машины и отправилась следом за друзьями в небольшое здание. Здесь ярко горел свет, и после интимной темноты в машине, эта искусственная иллюминация просто обжигала глаза. При взгляде на человека за кассовым аппаратом можно было вмиг лишиться одного из стереотипов про американское дружелюбие. Человек явно чисто по-русски ненавидел начальников и понедельники, а с примесью американского шовинизма – весь земной шар до кучи. Три помятых в дороге человека глубоким вечером не вызвали у него даже тени улыбки. Не говоря уже о том, что они захотели кофе, а значит, придется увеличить амплитуду телодвижений помимо приема денег в кассе.

– Горский, можешь начинать бить меня ногами, но я хочу выпить. Раз уж нам сегодня все равно дегустировать искусство, то я имею полное право предварительно закинуться холодным пивком, – Влада терла глаза ото сна, рассматривая помещение на предмет дамской комнаты. – Сань, возьми мне пива.

– Да как хочешь, – устало согласился Олег, – я бы тоже расслабился, но уже до места дотерплю. Пиво – это не мое.

– Я за руль, поэтому давайте скорее решайте, чем вы закидываетесь, и стартуем. Я же тоже человек, – Саша стояла перед неприятным продавцом, довольная тем, что ее выводы относительно спутников подтверждались с каждой новой ситуацией.

– Ты-то да, человек-человечище, – протянула Влада и отправилась в туалет, кинув через плечо: – Мне пива и чипсов.

– Я ограничусь кофе. Себе тоже возьми. Ты пьешь черный без молока. Я с молоком и с сахаром, – Олег приблизился к прилавку.

– Странно… Я прекрасно помню, какой кофе пью, но не помню, какой пьешь ты. Я должна помнить это?

– Раньше все было наоборот… – Олег повернулся к Саше и внимательно принялся рассматривать ее лицо. В глазах мелькнуло что-то вроде досады.

– В каком смысле? – Саша не отвела глаза от такого пристального рассматривания, хотя рефлекторно чуть не сделала этого. Свой вопрос она задала почти игриво и очень гордилась своей выдержкой. Ни одна струнка внутри у нее не дернулась под душным напором этого мужчины.

– Раньше ты помнила, что люблю я, какой кофе пью, что предпочитаю, чего хочу, какое у меня настроение и что с ним надо делать, – каждое слово Олег будто вкладывал в сознание Саше. Но та лишь собирала информацию и не обращала ни малейшего внимания на способ ее подачи. – Теперь ты помнишь все только про себя. И ничего не помнишь про других.

– Как-то устрашающе звучит, – Саша искренне рассмеялась и обратилась к продавцу с заказом на английском языке. Аромат свежесваренного кофе, который потянулся от кофемашины минутой позже, потряс ее вкусовые рецепторы. Она будто по-новому ощутила этот будоражащий запах, каждый его оттенок, прочувствовала каждый импульс, отданный в мозг этим ароматом. Одновременно с приливом сил она ощутила зверский голод и почему-то захотела танцевать. К машине она шла чуть ли не вприпрыжку. Села за руль, улыбаясь своим мыслям и ощущениям, настроила под себя сиденье автомобиля и глотнула восхитительного кофе. Стон блаженства вырвался у нее из груди.

– Что с тобой такое? – друзья с тревогой и опасением наблюдали за Александрой.

– Все в порядке, – девушка предпочла не рассказывать о своих желаниях и чувствах спутникам. Глубоко внутри она была уверена: ее или осмеют, или сфальшивят.

Она завела машину, тронулась и спокойно выехала с заправки, направляясь по стрелочке навигатора в вечерний американский горизонт.

Майкл Майерс и пижамная вечеринка

Действительно, около часа ночи автомобиль путешественников въехал в небольшой городок Браунсвилл. Саша сосредоточилась на навигаторе. Судя по карте, им нужно было проехать город на юг и попасть на шоссе KY-70 east (восток), в сторону Мамонтовых пещер. Примерно через пять с половиной километров надо смотреть в оба, так как дорога на карте давала крутой изгиб влево, а мотель находился справа от основной дороги. И бог его знает, есть ли там вывеска, освещена ли она. Дождик прекратился, но видимость на дороге оставляла желать лучшего. Помощи у друзей Саша просить не желала, поэтому ничего не оставалось делать, как покрепче сжать руль, напрячь спину и уставиться на дорогу.

«Если мне сейчас удастся, приехать фиг знает куда, фиг знает с кем, в ночи, на другом континенте – можно смело считать себя последовательницей Лары Крофт», – пронеслось у нее в голове, а на лице застыла полуулыбка. Она удивлялась полному отсутствию страха внутри себя, зато горячечная самоирония плескалась прямо через край.