Страница 10 из 25
- Тебе страховая стекло восстановит? Вот попроси их, чтобы они тебе и девушку по страховке восстановили. Усек?
- Да ладно тебе, Танюх! Я же признал вину, готов исправиться и даже подарок тебе приготовил. С кем не бывает? Милые бранятся, только тешатся.
- А бьют, значит, любят?
- Типа того.
- Знаешь, Витюня, нет, Больше этот номер не прокатит. Ищи себе другую дуру, а обо мне забудь, навсегда.
Татьяна развернулась и направилась к дверям подъезда, ища в сумочке ключ.
- А это, что за хмырь с тобой? На дороге, что ли подобрала? - Нотки раскаяния совсем исчезли в голосе бывшего парня.
Быть хмырем при такой девушке не так уж и не почетно. Для Виктора даже наследник британской короны в подобной ситуации звался бы хмырем.
- Не твое дело. И вообще, мнение мудаков меня не интересует.
Татьяна, громко роясь в сумке, наконец, нашла ключи и открыла дверь. Мне стало легче, когда между нами и Виктором появилась преграда. Консьержка сразу увидела синяк на лице Татьяны. Ее глаза загорелись любопытством, и забегали от Татьяниного фингала на меня. Наверняка, еще сегодня, она видела мою спутницу с другим парнем.
- Здрасти. - Поздоровалась Татьяна.
Я поздоровался следом.
- Добрый вечер. - Поздоровалась консьержка, не сводя с нас своих любопытных глаз.
Квартира Татьяны находилась на пятом этаже. Дом был новым и отличался от большинства хорошей отделкой просторных коридоров. Я бы даже сказал, вычурностью. Татьяна открыла дверь и пропустила меня вперед.
- Это мое уютное гнездышко. Привыкла к нему, но придется съезжать.
В квартире, на самом деле было уютно. Мягкие ковры с длинным ворсом повсюду. На стенах репродукции с сельской пасторалью, сами стены пастельных цветов, в углах коридора кувшины с торчащими из них сухими стеблями рогоза.
- Да, у меня, под мостом, всё гораздо скромнее. - Заключил я. оглядывая жилище.
- У тебя тоже здорово. - Татьяна вынула из сумки телефон. - Посиди в зале, я с родителями переговорю.
Я прошел в зал, а Татьяна ушла в кухню и закрыла за собой дверь. Чтобы не стать невольным свидетелем разговора, я включил телевизор и сделал звук погромче. До меня доносились отдельные громкие звуки. Похоже, ей не удалось скрыть от родителей факт расставания с Виктором. А может быть, они упрашивали ее принять его извинения? Родителей тоже можно понять.
Татьяна открыла дверь и вышла в зал с раскрасневшимся лицом.
- Мать иху, нравится, живите с ним сами! - Девушка бросила телефон на диван. - Ты представляешь, они хотят, чтобы я простила его! Мне надо немного расслабиться. - Она снова убежала на кухню и там уже хлопнула дверкой холодильника. - Толик, иди сюда!
Я зашел на кухню. На столе уже стояли два бокала для вина. Татьяна откупоривала начатую бутылку. На ней были одеты темные очки. С ними она имела совершенно другой вид. Вся ее сексуальность разбивалась о темный синяк, уродующий лицо. В очках она выглядела очень притягательно. Не спрашивая меня о желании выпить, она разлила вино в оба бокала. Достала из холодильника сыр, колбасу и хлеб.
- Когда злюсь, всегда есть хочется? У тебя не так?
- Обычно мне всегда есть хочется, особенно, когда я спокоен. - В минуты отдыха мысли о еде всегда сильнее.
- Вот и прекрасно.
Она сделала два бутерброда. Взяла в руки свой бокал и сделал вид, что собирается произнести тост.
- Толик, не знаю, почему, но мне кажется, что сегодняшний случай многое изменит в моей жизни. У меня было какое-то предчувствие с утра. Сначала я думала, что Витюня дозрел до того, что сделает мне предложение. Однако вскоре поняла, что не дозрел, а предчувствие осталось. Потом, вот попала к тебе. Даже не знаю... - Татьяна посмотрела окно, - вроде ничего такого не произошло, но я изменилась. И это случилось через тебя. Не встреть я тебя, отряхнулась и пошла бы домой. Прорыдалась и стала ждать звонка от Витюни. Фу, какого хрена. За тебя, Анатолий!
Мы стукнулись бокалами.
- Я не при чем, Тань. Просто, твое терпение закончилось, одновременно с моим появлением.
- Не порти момент. - Татьяна сделал два глубоких глотка. - Я верю в судьбу.
Вино приятно растеклось по пищеводу и желудку. Сразу же появился зверский аппетит. Татьяна поднялась со стула.
- Пойду, наберу ванну. Тебе с какой пенкой?
Ее вопрос поставил меня в тупик. В пенках я не разбирался.
- А какие бывают?
- Ай, ладно, будет лимонная. - Татьяна поняла, что для меня все пенки будут одинаковыми.
Мы съели еще по одному бутерброду и допили вино. Мне стало очень хорошо. Татьяна стала еще притягательнее. Ее движения, интонации голоса, всё отзывалось во мне всплесками тестостерона. Мне захотелось подойти к ней и без лишних вопросов придавить ее грудь рукой и поцеловать в губы.
- Всё, ванна набралась. - Сообщила Татьяна, нарушив мои грезы. - Одежду грязную брось в стиралку, я дам тебе свой халат.
Горячая вода и пена, пахнущая лимоном, наполнили мое тело блаженством. Мне это казалось нереальным, как будто я уснул и вижу хороший сон. У меня в жизни, похожая ситуация была когда еще была жива мать. Я на самом деле чуть не уснул. В дверь постучала Татьяна.
- Ты там живой? Я тебе халат принесла.
- Живой, просто кайфую. Приятная пена.
Татьяна открыла дверь и повесила халат на крючок. Она улыбнулась, глядя на меня.
- Выбирайся уже, я тоже помоюсь, в сон клонить стало. Столько чудес за день случилось.
- Ага, понял, выбираюсь.
Татьяна разложила диван и застелила обе его половины. Она, что собирается меня положить рядом с собой? Мое сердце задергалось от тревожных предчувствий. Не может быть? Наверно, она постелет мне на полу? Не буду же я голышом лежать с ней под одним одеялом? Трусов-то точно у нее на меня нет.
Когда она вышла из душа, я скромно стоял возле дивана, не зная, как мне поступить.
- Чего не ложишься? - Спросила она удивленно. - Ложись, я сейчас посушу волосы и тоже лягу.
- На диван? - Спросил я, уверенный, что в ее комнате есть еще одно спальное место.
- Нет, на табурэт. Куда же еще.
Мой нерешительный вид ее очень позабавил. Ее ироничная улыбка выдала все, что она обо мне думала. Робкий девственник. Надо признать ее правоту. Ее рассмешило, как я залез под одеяло в халате и потом выбросил его оттуда. Татьяна сушила волосы феном. На ней была короткая ночная сорочка в один цвет с ажурными трусиками. Когда фен затих, я еле удержался от желания натянуть одеяло выше головы.
Татьяна выключила свет, потом телевизор. Я услышал, как у меня в ушах бьет мощными ударами пульса, кровь. "Я же не усну" - Промелькнула в голове мысль, перед тем, как я почувствовал горячие губы, прижавшиеся к мой шее, и горячее тело, обвившее меня.
Все, что произошло потом, с трудом всплывает в моей памяти. Передоз тестостерона был подобен сильному алкогольному опьянению. Только отдельные обрывки воспоминаний и ощущения. И было это хорошо. А потом наступило утро, или скорее день. Из кухни пахло съедобным. Татьяна гремела посудой.
- Эй, сплюха! Вставай! Идем обедать.
Татьяна выглянула из-за двери. Я попытался встать, но вспомнил, что не одет.
- Халат на спинке стула. - Она показала рукой. - Жду. - Изчезла на кухне.
Она напекла гренок в омлете, и подала их с кофе. Это было очень вкусно. Так уютно, по-домашнему. Я ел с огромным аппетитом, замечая, как девушка бросает на меня проницательный взгляд. Через темные очки я не видел, что выражают ее глаза, но чувствовал, как они меня рассматривают. Что значила для нее эта ночь? Наверное, с ее опытом отношений не так много, как для меня. А для меня это был переход в иное состояние, и я был благодарен Татьяне, за то, что это случилось.
Пока я умывался, Татьяна погладила мои вещи. Они непривычно хорошо пахли. Я их обнюхал перед тем, как одеть.
- Это кондиционер для белья. - Пояснила она.
Татьяна вынула мою тысячу, пахнущую рыбой.
- Бери назад, не пригодились. Сейчас я вызову такси, куда тебя надо отвезти?