Страница 4 из 88
Еще на подходе к деревне, нам послышались далекие отзвуки войны. Именно, войны. Там сошлись, наверное, не меньше сотен, а то и тысяч бойцов! И не факт, что лишь человеческих. Борис сказал, что по звуку, смог определить лишь небольшую часть того, что они там использовали. Характерное стрекотание пулемета КПВТ – крупнокалиберный пулемет Владимирова, танковый. Патрон, скорее всего, Б – 32, калибра 14,5x114 мм – уж очень распространен он у нас в России. Старенький АГС – 17 “Пламя” и РПГ – 26. Полковая артиллерийская батарея 45 – мм – а ведь с ней еще нужно и обращаться уметь. И ведь всю эту информацию Борис дал мне, основываюсь лишь на своем опыте, да по отдаленному звуку боя. Обалдеть! Для меня – ну долбят из чего-то крупного, да пускай долбят. Но, как говорится – предупрежден, значит вооружен.
И вот сейчас, наш бравый отряд сидел и думал, что же нам делать дальше? Точнее, они лишь предлагали варианты, а окончательное решение, оставалось за мной. Женский коллектив, из тех что был приглашен на совет, в преобладающем своем большинстве предлагал обойти это треклятое место стороной и идти дальше. Мол, не нарывайся, целей будешь. Мужчины, а они у нас тут были в меньшинстве (братьев не позвали), били себя кулаком в грудь и грозились хоть сейчас пойти, да перестрелять всех, кого встретят. Храбрятся перед дамами? Возможно. Или же, хотят произвести на меня впечатление. В любом случае, это неправильно. При решении таких задач стоит руководствоваться не переменчивыми чувствами, а более надежным инструментом – логикой.
Признаться, тут есть, над чем подумать. Меня, перспектива лезть под плотный обстрел, даже наблюдая все издалека, и то пугала до жути. А что такого? Я ведь тоже человек и страх испытываю такой же, как и любой другой. Храбрость – это не отсутствие страха, а его подавление. Пожарные, которые героически лезут в самое пекло чтобы вытащить оттуда погорельца, наверняка, также испытывают страх. Но, в отличии от большинства, они задвигают его в самый дальний угол сознания и делают то, что должны - спасают чужие жизни. Нам бы, обычным людям, надо было у них этому поучиться.
- Как насчет такого решения – мы подходим на предельное расстояние прицельной стрельбы КПВТ, это, если мне не изменяет память, порядка 2000 метров, и, двигаясь в парах, в зоне видимости друг друга, не высовываемся и производим первичную разведку местности и примерное расположение сил противоборствующих сторон конфликта? Что-то мне подсказывает, что они там, кто бы это ни был, не за алкогольный заводик воюют. Наверняка, воинскую часть не поделили. А затем, уже зная всю картину происходящего, мы примем решение на основе имеющейся у нас достоверной информации, – неторопливо проговорил Борис, а затем, уставился на меня. Его не интересовало мнение остальных. Он ждал лишь моего решения. Черт, и ведь все правильно сказал. Мне остается лишь одно – согласится:
- Пускай будет так. То, что там происходит, для тебя не в новинку. Поэтому, командование оставляю на тебе. Мной, кстати, тоже. У тебя опыта в такого рода вещах больше, нежели у нас всех вместе взятых. Твоя задача – вывести нас туда и обратно, живыми. Если во время разведки я решу, что нам стоит вмешаться, то тебе бы не помешало заранее придумать тактику ведения боя. Тебе все понятно?
Он улыбнулся. Ого, да ему это все в кайф! Неужели, он один из тех – адреналиновый наркоман? Для них война, все равно что парк развлечения для ребенка! Это может стать проблемой. Или же нет? Что, собственно говоря, в этом такого плохого? Пока он делает свою работу качественно, какое мне дело до его мотивов. Лишь бы не увлекался, а остальное – вторично.
После моих слов почти все, в особенности девчонки, как-то вдруг резко приуныли и стали бледными, но, впадать в панику и протестовать не стали. Уже хорошо. Знаю, мне тоже страшно. Но, что-то мне подсказывает (возможно опять умение Шестое Чувство проснулось), что нам нужно туда пойти. Да и от мечты о БТР, ну или на крайний случай – БМП, я все еще не хочу отказываться. Мальчики всех возрастов любят такие игрушки! И я, не исключение.
Лагерь мы развернули за три километра до деревни и оставили в нем самых недееспособных – Викторию, Маришку и двух братьев-акробатов на защиту. Выдали обоим по автомату АК – 101, запасному рожку к ним, а в качестве запасного оружия – два трофейных Бердыша. Потом, почти что на полном серьезе, я приказал охранять этот лагерь и оставшихся девочек до нашего возвращения. Но, по факту, мы это сделали скорее для их же собственной безопасности, нежели и вправду оставили тылы прикрывать. Таким скудным вооружением они хорошо если деревенских бродяг, если они еще в живых остались, прогонят. А если монстры? Им это вряд ли поможет. Но, обижать и говорить правду, не стоит. Пускай думают, что получили ответственное задание. Может, как-нибудь в следующий раз, мы их с собой и вправду возьмем. Но, не сейчас.
И вот таким составом, двенадцать человек, мужчин и женщин (не считая себя), мы выдвинулись к месту конфликта. Двигались медленно, постоянно высматривая в каждом кустике или за деревом, признаки опасности, но, так ничего и не обнаружив, мы достигли условленного места уже через час. Стоило мне лишь выглянуть из-за укрытия, которым послужил нам один из складов, обшитый листовым железом, как я понял, что дело дрянь.
Сплошной забор, что был обнесен по всему периметру воинской части, состоял из сцепленных вместе толстых двухметровых бетонных плит, а на верху, была аккуратно уложена егоза. Вход на территорию ВЧ был лишь один – КПП, что в лучших традициях военных, был построен по типовому проекту советского армейского прошлого. Будка охраны, сделанная из цельного кирпича и обшитая стальными пластинами брони была столь велика, что могла вместить порядка тридцати человек в полном боевом облачении. Проезд, в угоду проходимости бронетехники был широк – метра три-три с половиной в длину.