Страница 22 из 120
Противостояние Сломанного Клыка и Шмиттельварденгроу таким образом вовлекло в свою орбиту множество посторонних совершенно непричастных личностей, включая Джалада и Фозза. Велось оно с переменным успехом. Сперва цверг уверенно двигался к победе, ощущая себя в относительной безопасности за могучей волосатой огрской спиной, пока его не подвела достопамятная страсть к горячительным напиткам, а единственным поставщиком местного пойла, носящего аутентичное название «шахтерка», являлись орки. Сломанному Клыку не составило труда подмешать в шахтерку какого-то сонного зелья, и под видом дара примирения преподнести цвергу. Шмиттельварденгроу сотоварищи не сдержался и в тот же день отметил победу, которая обернулась поражением и прилюдным позором.
После орочьего кнута в лапах Сломанного Клыка гном не мог ни сесть, ни лечь на спину, но больше всего страдало необъятное цвергское самолюбие. Джалад и Фозз пострадали меньше. А ведь после им назначили двойную норму выработки руды, что могло обернуться еще худшими последствиями, если бы не рационализаторские предложения Шмиттельварденгроу…
Джалад размотал истершуюся полоску ткани, которая защищала шею от грубых краев железного ошейника, и обмотал новую, более-менее чистую и целую, для чего пришлось пожертвовать еще одним куском своей мантии.
- И все равно, я не понимаю, как этот огнемет поможет нам выполнить дневную норму? Да, мы прожжем в камне немалую дыру. - Маг скосился на чуть оплавленный раструб брызгалки. – Но как мы извлечем руду из кипящего расплавленного камня? – Джалад состроил выразительное лицо.
Тут же не выдержал Фозз и улыбнулся. Его голова словно раскололась широкой зубастой щелью. Шмиттельварденгроу же трясся от смеха, пытаясь удержать под мышкой самодельный огнемет, а руками хватал сползающий пояс с изрядно похудевшего стана.
- Клянусь Бездной! Но он еще глупее, чем я думал! Так не разбираться в металлургии еще надо уметь.
Джалад обиженно насупился.
- Я разбираюсь в истории и магии, а знание кузнечного ремесла в мои обязанности не входит!
- Не входит, значит не входит! – хмыкнул цверг и сложил огнемет в холщовый мешок, набитый тряпьем. – Пошли, братцы каторжники – нам еще работать.
Шахта Черные Каверны проходила намного глубже всех остальных, но, все равно, пещера жука-огнедуя находилось еще ниже, сплетаясь с запутанной сетью таких же проходов и туннелей, уходящих на вовсе невообразимую глубину. Даже Шмиттельварденгроу, привыкший к узким коридорам и кельям своей страны, чувствовал себя здесь неуютно, словно из каждой пещеры за ним наблюдали чьи-то глаза. Фозз, например, был приучен к горам, но никак не к темным шахтам, и его плотный мех больше мешал в теплом климате подземного мира, а Джалад, тем более, никак не годился к местным условиям, но гном теперь понимал, почему люди являлись самым многочисленным народом Эратии – эти блохи привыкали ко всему.
Чтобы как-то разогнать окружающую тьму, каторжники зажгли маленькие шахтерские фонарики, наполненные сырой нефтью. Огоньки сильно чадили и освещали лишь лица, поэтому приходилось работать практически вслепую. Только на верхних уровнях, в бараках и жилищах надсмотрщиков света было достаточно, чтобы не заблудится в хитросплетениях коллекторов и коридоров, проложенных еще в те времена, когда о дварфах в этих местах и слыхом не слыхивали.
Первым шел Шмиттельварденгроу, за ним Джалад, а замыкал Фозз, вынужденный из-за своих размеров протискиваться в узкую шахту на четвереньках. Чем выше они поднимались, тем больше свидетельств разумной жизни попадалась им навстречу: то след от кирки, то железный штырь, вбитый в стену, то разбитый шахтерский фонарик. Но гном не стал подниматься наверх, а свернул в темный аппендикс, отходивший влево и чуть вниз от главного ствола. Здесь даже отсутствовали сваи, поддерживающие свод шахты. Компания товарищей по несчастью прошла ровно сто шагов, пока не уперлись в изуродованную многочисленными ударами зубил и кирок стену.
Шмиттельварденгроу извлек огнемет и довольно ухмыльнулся:
- Неудачники разбили здесь свои лбы, но мой-то лоб крепче камня! – Чуть сдавив локтями бока брюшка, гном нажал на рычажок.
Пламя, вырвавшееся из раструба, настороженно лизнуло стену, оставив легкие стеклянистые потеки, но, удостоверившись в своей силе, с удвоенной энергии набросилось на породу. Дохнуло обжигающим теплом.
Там, где огонь касался скалы, порода плавилась и бурлила, стекала на пол. Уже не ручейки, а настоящие лавовые реки бороздили каменный пол.
Вместо того, чтобы отпрянуть назад, Джалад подался вперед, протянул руки, а глаза его горели алыми отблесками внутреннего пламени. Пальцы складывались в замысловатые знаки, с губ слетали слова заклинания, и впервые под сводами этой шахты звучали гортанные звуки древнего языка огненных магов Джаффы.
- Зря стараешься, - буркнул Шмиттельварденгроу, останавливая огненный поток. – Близок локоток, да не укусишь.
Джалад с разочарованием опустил руки.
- Не смог удержаться. Такой океан силы, а я не чувствую его. – В глазах мага мелькнула предательская влага. – Цверг, а может нам попробовать сжечь ошейники?
- Не получится. Чтоб мне пропасть в Бездне, но ты скорее обратишься в горку пепла, чем ошейник просто нагреется. Да и мало это поможет. Ганалийская долина – не то место, где рекомендуется чародеить. Тебя просто размажет тонким слоем по всей долине!
- Как масло по куску хлеба, - вдруг добавил Фозз и улыбнулся.
Шмиттельварденгроу и Джалад переглянулись, но промолчали. Гном снова сложил в мешок огнемет и довольно потер руки.
- Ладно, не будем о грустном. Фозз, пускай воду.
Еще предыдущие поколения каторжан обнаружили подземный источник, который впоследствии был загнан в новое каменное русло и теперь журчал по всему ярусу, хоть ненамного облегчая участь работающих здесь осужденных. И снова ему предстояла возможность основательно поработать. Систему трубопроводов из кожи и железных обрезков помог собрать Джалад, немного знакомый с ирригационной системой Джаффских Эмиратов, чью территорию практически полностью состояла из пустынь и лавовых полей, и земледелие представлялась весьма трудоемким. Правда, юный маг до сегодняшнего момента не имел понятия о назначении трубопровода, но, как всегда, с цвергом не поспоришь.
Оскалится, проклянет, а может и съест на пару с огром-проглотом – как тут спорить!
И теперь смысл проекта стал потихоньку доходить до огненного мага, но, как человек, далекий от металлургии, он слабо представлял, как все это поможет им выполнить дневную норму, поэтому приходилось полностью полагаться на цверга.
Фозз кивнул и провернул задвижку на ближайшей трубе, зиявшей черным провалом в нескольких метрах от расплавленного ада, в который превратилась шахта. Загудела, забилась в стальных оковах вода и хлынула белым пенистым потоком на озерцо расплавленного камня.
Белесое облако быстро поднималось над остывающей скалой, и только сейчас Шмиттельварденгроу понял, что кое-что не учел:
- Чтоб меня сожрали все демоны Бездны! Совсем забыл! Ходу отсюда!!!
На последнем слове голос цверга сорвался на визг, и словно эти самые демоны Бездны подстегивали его – так шустро он сиганул наружу. Джалад тоже не стал дожидаться и разгадывать то, что так сильно испугало Шмиттельварденгроу. Огненный маг, благодаря своей юности и юркой подвижности джаффца, быстро обогнал цверга и первым покинул шахту. За ним выскочил гном, хрипло дыша и хватавшего ртом воздух, как выброшенная на берег рыба – сказывалась общая слабость испорченного вредными привычками организма. Только Фозз так и не успел выбежать; плотное облако раскаленного пара с шумом пыхнуло из пещеры и поднялось вверх по вертикальному шахтному спуску наверх.
Побег из Четвертого забоя.3-6
3.
Фозз появился только тогда, когда пар полностью рассеялся. Огра ощутимо шатало, и, чтобы не упасть, он одной рукой опирался об стену. Мокрая шерсть висела грязными космами, а с ярко-пунцовой физиономии в обрамлении густых бакенбардов ошалело глядели выпученные темные глазки. Но, несмотря на все это, на узких губах Фозза гуляла довольная клыкастая ухмылка.