Ночная жажда

– Да, пришлось, – ответил шеф. – Сейчас сделаю рентген, затем несколько часов поработаю в лаборатории. И не хочу, чтобы мне мешали. Не возражаешь, если я попрошу тебя на это время заменить меня в отделе?

– Конечно, док, никаких проблем, – Робин попыталась сохранить свой голос нейтральным, хотя не могла не ощутить легкое волнение от его просьбы – это был еще один верный признак того, что он видел в ней свою преемницу. Ей предстояло еще многому научиться, чтобы как можно лучше зарекомендовать себя в его глазах, но все знали, что пост главного судебного медика, по сути, у нее в кармане. – Буду только рада.

– Спасибо. И еще мне понадобится этот аппарат… «РапСкан». Ты ведь уже научилась с ним обращаться, не так ли?

Робин кивнула. Прибор быстрого анализа ДНК явился настоящей революцией для органов правопорядка. Образцы ДНК обычно брались в морге, затем их отправляли по различным лабораториям для последующей обработки. В зависимости от анализа, для получения результатов могло понадобиться несколько недель – а иногда этот процесс растягивался на месяцы. Новые же портативные аппараты можно было брать с собой прямо на место происшествия и в считаные часы получать отпечаток ДНК. Прибор «РапСкан-2000» фирма-производитель вручила отделу судебно-медицинской экспертизы Сан-Франциско бесплатно – за признанные заслуги доктора Метца в этой области.

В свое время шеф просил, чтобы Робин освоила этот прибор. Обладая удивительными фукциональными возможностями, тот до сих пор поражал Робин своей компактностью, будучи по размерам не больше обыкновенного кожаного портфеля. Ввод и маркировка данных осуществлялись на встроенном сенсорном экране. На нем же отображались и результаты. Картриджи с образцами были размером со спичечный коробок, причем аппарат мог обрабатывать одновременно до четырех образцов.

– Это просто, – ответила она. – Вы же знаете, что прибор можно взять с собой на место происшествия. Он компактен и поместится в любом месте фургона. В этом-то и суть, док, – если вы активировали процесс, находясь на месте преступления, то уже сейчас, вероятно, он начнет выдавать результаты.

Метц на секунду задумался, затем медленно кивнул.

– Это было бы полезно. Позвони в фирму-производитель и скажи, что мне нужен второй прибор. Но только после того, как ты научишь меня им пользоваться.

– Естественно, доктор Метц.

Странно, почему он так спешит? Робин посмотрела на тележку, которую Метц только что выкатил из фургона. Белый похоронный мешок скрывал любые детали, хотя очертания трупа выглядели слегка неестественными. И еще она ощутила запах мочи. В том, что из трупа могло вытечь немного мочи, не было ничего необычного, однако какое-то время он пролежал где-то, потом был упакован в плотный мешок. Она не должна была почувствовать подобный запах через плотную ткань. Робин кивнула в сторону мешка с трупом:

– Что-нибудь интересное?

Метц смотрел на нее в течение нескольких секунд, как будто раздумывал, ответить ей или нет. Он заговорил на долю секунды раньше, чем возникшая пауза стала неловкой.

– Возможно. Увидим. Это дело… довольно деликатное. Возможно, я расскажу тебе об этом. И довольно скоро.

– Хорошо, босс, буду ждать с нетерпением.

– Да, кстати… Я видел твоего друга, когда был на выезде. Как поживает Брайан?

Улыбка с лица Робин исчезла.

– Мы с Брайаном… расстались.

Глаза Метца сделались печальными.

– Когда же это вы успели? Недавно?

– Уже полгода назад.

Он посмотрел на нее, затем отвернулся. Возникло неловкое молчание.

– Да-да, припоминаю. Ты уже говорила мне об этом раньше. Прости.

Не зная, что делать, Робин лишь кивнула. Метц медленно покатил тело в морг. Даже будучи в возрасте, он любил все делать сам.

Было тяжело осознавать, что этот человек потихоньку утрачивает былую память. А ведь это настоящая беда для него, человека, жизнь и профессиональная деятельность которого были напрямую связаны с интеллектуальной деятельностью, видеть первые признаки старости.

Робин прошла через приемный отсек, где трупы освобождались от одежды, взвешивались и фотографировались. Она вошла в офис, состоявший из десятка небольших серых кабинок, на фоне которых старый желтый ковер выглядел еще ярче. Повсюду были развешены распечатки и газетные вырезки из разделов криминальных новостей. Любая фотография, на которой красовался кто-нибудь из работников отдела судебно-медицинской экспертизы, немедленно признавалась ценным трофеем и вешалась на видное место.

Шлем и куртку Робин положила в шкаф, затем повторно связала в хвост свои длинные волосы, попутно бросив взгляд на настенную доску. Именно так в отделе судебно-медицинской экспертизы Сан-Франциско отслеживались вновь поступающие тела – не на компьютерах, а на зеленой классной доске размерами шесть футов высотой и три фута шириной. Доска была разделена на три секции три на три фута. В верхней части перечислялись происшествия за прошлую ночь; десять имен, небрежно нацарапанных мелом, возле каждого – время поступления в морг, фамилия и имя назначенного судмедэксперта и особая отметка «ЕП» – в случае, если смерть произошла от естественных причин.

В нижней части отмечалась работа за текущий день. Были заполнены уже четыре строчки. Двое умерли от естественных причин, в то время как два других были помечены вопросительными знаками, что могло означать убийство.

Робин отыскала строчку, в которой в качестве судебного медика значилась фамилия ее босса, доктора Метца. Ей соответствовала фамилия погибшего – Пол Мэлоуни.

Робин тихо присвистнула от неожиданной догадки. Это же преподобный Пол Мэлоуни. Личное участие Метца предполагало, что преступлению присвоен высокий статус и оно взято под контроль свыше. Не потому ли она и встретила Метца у фургона? Скорее всего. И все же она чувствовала, что босс хотел сказать ей что-то еще, хотя под конец, наверное, решил, что она пока к этому не готова. Что это такое, оставалось лишь догадываться…

Так или иначе, пока не стоило забивать себе голову, поскольку, согласно записям на доске, Робин требовалось срочно заняться вновь поступившими трупами. Джон Синглтон, умерший от естественных причин, и Мишель Куарри, напротив которой красовался вопросительный знак.

«Траттория Контадина»

Пукки остановил свой «Бьюик» на Юнион-стрит, рядом с Вашингтон-Сквер-парк. Когда он вышел из автомобиля, то машинально похлопал себя руками в четырех местах: по левому карману штанов, куда положил ключи от машины; по правому карману штанов, чтобы проверить, там ли мобильник; по левой части груди – убедиться, что пистолет находится в плечевой кобуре; и по заднему правому карману штанов – туда он обычно клал бумажник. Все было на месте.

Брайан тоже вышел из машины и встал, опираясь на капот «Бьюика».

– Брай-Брай, что с тобой?

Тот пожал плечами.

– Кажется, чем-то заболеваю. Как-то нехорошо.

– Вот так дела! Ты же никогда ничем не болел, дружище.

Брайан поднял голову. На фоне косматых темно-рыжих волос его лицо выглядело немного бледным.

– А ты ничего не чувствуешь, Пукс?

– Ничего, кроме сожаления о том, что у нас из-под носа увели интересное дело… – Он прищурился. – Думаешь, подхватил какую-то заразу на месте происшествия, рядом с трупом Мэлоуни?

– Возможно, – проговорил Брайан.

Даже если он действительно что-то подцепил, они с Пукки были там всего несколько часов назад. Гриппом он не мог заболеть так быстро. Возможно, всего лишь устал. Многие дни уединенно жил в сумрачной квартире, словно ночное существо… Три дневные смены подряд, по-видимому, полностью нарушили формулу сна Брайана Клаузера.

Они направились по Юнион-стрит к месту ее пересечения с Мейсон-стрит, где располагался ресторан «Траттория Контадина». Согласно информации, полученной от агента Трайена, там несколько раз был замечен некий Пит Голдблюм по кличке «Гребаный Еврей».