Ночная жажда

Когда тело местного, притом весьма состоятельного бизнесмена находят… в трех отдельных бочонках, плескающихся в заливе Сан-Франциско, СМИ начинают требовать ответ. Зоу мастерски сортировала информацию, скармливая репортерам то, что те хотели услышать. В итоге они постепенно теряли интерес к расследованию и переключались на какую-нибудь другую тему.

У шефа всегда наготове имелся план пресс-конференции, настолько предсказуемый, что полицейские, которыми она командовала, давно разбили его на отдельные этапы:

Этап I: Собрать информацию, но не делать никаких предположений.

Этап II: Подключить к делу опытных сотрудников.

Она уже потихоньку перешла к Этапу III: Создание мультидисциплинарной целевой группы и безудержно стремилась к убаюкивающему для СМИ Этапу IV: Привлечь дополнительные ресурсы.

В этом случае под дополнительными ресурсами понимались ребята из «ночной смены». Зоу отдавала приказы Джесси Шэрроу, руководителю отдела убийств, а Шэрроу, в свою очередь, отдавал приказы Брайану.

Итак, речь зашла о дневной смене.

Брайан потеребил пальцами свою короткую темно-рыжую бороду. Да, он уже подзарос; тоже неплохо, однако через пару дней бороду придется все же подстричь. Иначе вместо крутого парня он рискует приобрести имидж начинающего бездомного.

Брайан посильнее закутался в махровый халат. Становилось холодно. Потягивая кофе, он перевел взгляд на северную часть залива Сан-Франциско. Смотреть было особенно не на что: местечко размером с почтовую марку на дальнем конце Лагуны – полоска открытого моря, затем темная масса Эйнджел-айленд, а за островом далекое звездное мерцание сонного Тибурона. Из-за большого количества высоток отсюда не был виден знаменитый мост Золотые Ворота. Нет, красивые виды – это для богачей…

Копы, к сожалению, пока так и не разбогатели. И не вылезли из долгов.

Его должность называлась «инспектор по расследованию убийств», однако сам Брайан испытывал к ней несколько иные ощущения. Он не инспектировал, не расследовал, а скорее охотился. Охотился на убийц. В этом заключались его жизнь и смысл существования. Что бы ни происходило вокруг, он обо всем забывал, когда начиналась охота. Как бы банально это ни звучало, но город был его домом, а он – одним из его защитников.

Он родился здесь, в Сан-Франциско, но отец часто переезжал из одного города в другой. И так продолжалось все детство и подростковые годы Брайана. Начальная школа – в Индианаполисе, неполная средняя – в Атланте, первые два курса колледжа – в Детройте. Брайан нигде не чувствовал себя как дома – до тех пор, пока не оказался в средней школе имени Джорджа Вашингтона. Хорошие были времена…

В кармане зазвучал сотовый телефон: пришло СМС-сообщение. Не было нужды проверять, от кого оно, потому что такой метод связи использовал только его напарник. Брайан поднял телефон к уху и вскоре услышал голос Пукки Чанга.

– Я готов, – сказал Брайан.

– Вряд ли, – усмехнулся Пукки. – Сейчас ты наверняка сидишь на своей крыше и потягиваешь кофе.

– Да нет же, – сказал Брайан, после чего сделал еще один глоток.

– Скорее всего, ты даже не удосужился одеться.

– Отчего же, я одет, – сказал Брайан.

– Ты просто – Л-З-Л.

В этом весь Пукки с его патологической тягой к аббревиатурам и акронимам!

«Что это, черт возьми, такое?» – быстро набрал Брайан в исходящем сообщении.

Вскоре раздался звук ответной эсэмэски, и на экране появилась надпись:

«Лживый Завравшийся Лгун. Живо одевайся, иначе я подниму на уши весь дом».

Брайан допил кофе и поставил кружку слева от себя. Там уже стояли три пустые кружки. Он мысленно решил убрать их следующей ночью. Обычно он не беспокоился о пустых кружках, пока их не набиралось пять или шесть. Получался своего рода керамический «календарь», из которого можно было определить тот знаменательный день, когда Брайан потрудился наконец за собой убрать.

Брайан поспешил к пожарной лестнице и стал спускаться вниз, к своей квартире. Он знал: если не успеет выйти на улицу к тому моменту, когда подъедет «Бьюик» напарника, то Пукки просто уляжется на руль и останется в таком положении вплоть до прихода Брайана. К великой радости всех жильцов. Соседи Брайана просто обожали Пукки Чанга.

Брайан, поеживаясь, ступал босыми ногами по холодным металлическим ступенькам. Через два пролета он спустился на небольшую площадку возле кухонного окна своей квартиры и через открытую ставню забрался внутрь.

Его кухня была настолько маленькой, что два человека в ней попросту не смогли бы развернуться. И тем более не смогли бы открыть дверцу холодильника. Но двух людей у него на кухне никогда не было. Шесть месяцев он прожил в спальне и до сих пор не распаковал большую часть коробок с вещами.

Оделся Брайан очень быстро. Черные носки, черные штаны и черная футболка. Затем черная плечевая кобура «Бьянки Таксидо» и нейлоновые ножны на предплечье. Он начал собирать оружие, сваленное на журнальном столике. В ножны на предплечье сунул тактический боевой нож «Томагавк». Складной нож «Твитч XL» от фирмы SOG пристегнул на внутренней части левой штанины; нож был скрыт от посторонних взоров, но всегда находился в пределах легкой досягаемости. Пистолет «ЗИГ-Зауэр P226» занял свое законное место в плечевой кобуре. Департамент полиции Сан-Франциско выдавал пистолеты 40-го калибра всем сотрудникам. Будь его воля, Брайан выбрал бы себе другое оружие, но приходилось мириться с тем, что есть. Плечевая кобура была оснащена отделениями, в которые Брайан вложил две дополнительные обоймы и наручники.

Многие полицейские носили ножи и пистолеты еще и на лодыжках, и Брайан не захотел обделять себя в этом вопросе. Дополнительное оружие вполне могли упустить из виду бандиты, окажись он у них в заложниках. Его выбор пал на крошечный пистолет «Сикамп LWS32» 32-го калибра, настолько маленький, что тот запросто помещался в бумажнике из искусственной кожи и, соответственно, в левом заднем кармане штанов. Однажды Брайан и в самом деле провел несколько дней в заложниках у одного негодяя, у которого закончилась наркота. Он никогда не захотел бы вновь испытать что-нибудь подобное.

Брайан надел черную толстовку с капюшоном и застегнул молнию, скрыв кобуру от посторонних глаз. Когда он быстрыми шагами прошел мимо не распакованных с момента переезда коробок, направляясь к выходу из квартиры, то услышал доносящийся снизу нудный автомобильный гудок.

Какой же он все-таки придурок, этот чертов напарник!

Брайан понесся вниз, перепрыгивая через две ступеньки. Через четыре пролета он оказался в холле, пол которого был выложен обшарпанной плиткой. Возле подъезда, почти перегородив переулок, его поджидал коричневый, как дерьмо, «Бьюик» Пукки Чанга.

Проезжающие мимо автомобили огрызались гневными гудками, но даже если Пукки и мог расслышать их на фоне непрерывного воя собственного автомобиля, то не обращал на них никакого внимания. За шесть лет совместной работы Брайан слишком хорошо узнал своего напарника. Тот был копом до мозга костей. Ну что с ним можно сделать – выписать штраф, что ли? Разве это поможет?

Брайан выскочил из подъезда на тротуар и обежал вокруг «Бьюика». Как всегда, пассажирское сиденье было завалено потрепанными папками.

Лоуренс «Пукки» Чанг не верил в научно-технический прогресс.

Брайан скреб папки в кучу, потом уселся, положил все себе на колени и захлопнул дверцу.

– Эй, Пукс! – Он протянул руку и погладил выпирающий живот напарника. – Как твой Будда отнесся к утренним пончикам?

– Слава богу, не у всех обмен веществ как у колибри, – ответил Пукки, выруливая на Вальехо-стрит. – Паровоз ведь не поедет, если в топку не подбросить угля, не так ли, приятель? А что касается Будды… Я мог бы натравить на тебя ребят из отдела внутренних расследований. Они быстро предъявили бы тебе обвинение в расовой дискриминации. Что, если я стану называть тебя ирландским картофельным обжорой?