Страница 2 из 8
– Слава, а что будете делать, если рынок закроют?
– Не думал. Я, честное слово, не представляю жизни без него.
Центральный рынок открыли для посетителей в ноябре 1930-го. Это был понедельник. А в воскресенье на старой рыночной площади – у набережной Даугавы – лавочники пытались сбыть нераспроданный товар. О том, что тот рынок отслужил свое, свидетельствуют старые фотографии – его составляли сотни примитивных деревянных будок.
На набережной первый рынок прописался еще с 16-го столетия. Вонь, крысы, отсутствие нормальных складов, коммуникаций. Идея о строительстве нового рынка – между городским каналом и красными амбарами – появилась еще в царской Риге – в 1909–1910 годах. Планам помешала война. Вернулись к ним в 1922 году, когда Рижская дума приняла решение о строительстве нового рынка. Реализация заняла восемь лет.
Отцы города решили приспособить под строительство павильонов ангары для цеппелинов, оставленные кайзеровской армией в Вайнеде. За несколько миллионов латов их выкупили у комиссии, распоряжавшейся госимуществом. Но одно дело купить – другое демонтировать и перевезти в Ригу. Это вам не рыночный ларек перебросить. Длина одного «домика для цеппелинов» – 240 метров, ширина – 46, высота – 38. Конкурс выиграла фирма Stars. Демонтаж и перевозка заняли не один месяц.
Впишутся ли необычные конструкции в силуэт Старого города? Не испортят ли панораму? В 1923 году был объявлен международный конкурс. Из семи проектов выбрали лучший. Победители получили денежные премии, а городские власти заявили, что и этот проект их не удовлетворяет. На основе лучших идей предложили разработать новый. Для этого создали бюро Tirgus jaunbuves birojs, которое возглавил архитектор Павилс Дрейманис. К работе он привлек русских инженеров и архитекторов: В. Исаева, Г. Толстого, П. Павлова.
Первоначально ангары предполагалось приспособить для рыночных павильонов в оригинальном виде, однако от этой задумки отказались. Решили использовать лишь верхние покрывающие фермы ангаров, а сами павильоны строить из кирпича и железобетона. Окончательный проект предусматривал строительство пяти павильонов, самый крупный из которых предполагалось использовать для оптовой торговли и обработки мяса, четыре павильона поменьше – для розничной торговли мясом, молочными продуктами, хлебом, фруктами, птицей и рыбой.
Долгожданное строительство началось в июне 1924 года со сноса двух рядов красных амбаров. В ходе работ – в 1926 году – выяснилось, что в проект требуется внести дополнения, а это увеличивает смету. Сегодня подобное не стало бы препятствием, а тогда работы прекратили: два года в Рижской думе кипели страсти по поводу использования средств города. Лишь весной 1928 года возобновилась стройка и в ноябре 1930-го чрево Риги открыли для посетителей.
Старые газеты писали, что первые покупатели приходили, как на экскурсию – из зала в зал переходя. Но потом все встало на свои места. И как ни старались хозяева окрестных магазинчиков и лавочек сбивать цены – конкурировать с тогдашним «чревом Риги» им было не под силу.
Очевидцы рассказывали мне, что бичом тех лет, были карманные воры. Почти все они крутились на рынке – нигде в городе не было такого столпотворения. Зазевался – прощайся с кошельком!
Случались и ЧП посерьезнее. В 1930-м перед Рождеством стояли теплые дни, а на праздники, когда рынок не работал, ударил мороз. Все овощи, оставшиеся в павильоне, замерзли. Из-за морозов вышел из строя и водопровод – в рыбном павильоне бассейны с рыбой остались без воды. После Рождества торговцы потребовали от городских властей возместить убытки.
Разговоры о том, что тогда на рынке не было левого спирта, вранье. По сведениям старых газет, в том же году на побережье Рижского взморья, в Меллужи, вынесло… 29 канистр со спиртом. Это была часть груза с торгового судна, шедшего в Ригу и потерпевшего крушение. А вскоре на Центральном рынке начали подпольно предлагать «спиртик».
Главный создатель «чрева Риги» Павилс Дрейманис после войны уехал в Австралию. Среди его наследия – кинотеатр «Палладиум», Рижский ипподром, средняя школа в Болдерае. Школа сохранилась и сегодня – интересное сооружение, выделяющееся на фоне деревянных домиков. Ее автор – был одним из пионеров функционализма в Латвии. Кстати, «чрево Риги» тоже считается образцом функционализма. Хотя, какое это имеет значение. У объектов архитектуры могут быть лишь два стиля: хороший и плохой.
На снимках: старый рынок. После сноса будочек сюда ринули подростки, бродяги – искали завалявшиеся монеты, золотые украшения. Находили в основном пуговицы и ножи. «Чрево Риги» в начале 1930-ых.
Бульвары и дома
Один известный бизнесмен, как-то в пылу спора о деревянной архитектуре, сказал мне: «Знаете, за что я ценю Армитстеда? За то, что он снес деревянные дома в центре. Иначе, на месте нынешней Бривибас, у нас сегодня была бы вторая Калнциема».
Глядя на фотографию Александровской конца 19-го столетия, выполненную А. Шмитом, убеждаешься, что она тогда была сплошь деревянной. Ни одного каменного здания. И даже храм Александра Невского, который многие ошибочно считают каменным, из дерева.
Храм – самое старое здание, сохранившееся на Бривибас. Строительство началось в ознаменование победы над Наполеоном в 1820 году. Возводили всем миром, на народные пожертвования. Среди наиболее щедрых жертвователей были купцы: Павел Грачев, Михаил Бедров, Михей Попадьин. Строили лучшие мастера плотницких дел и резьбы по дереву. 31 октября 1825 года церковь была освящена во имя Александра Невского.
Через дорогу, на противоположной стороне улицы, еще одна достопримечательность. В этом деревянном двухэтажном здании в 1930-ые было кафе Barberina. Продержалось всего два месяца, хотя осталось в памяти старшего поколения – владельцем был Оскар Строк.
«Завтра, во вторник, в доме генерала Сникера (улица Свободы, 15) открывается впервые в Риге по заграничному образцу фешенебельное кафе-дансинг Barberina с оригинальным американским баром и восточно-турецким уголком», – писала газета «Сегодня» 14 сентября 1931 года. Сообщалось, что кафе будет работать до 2-ух ночи, поздние посетители смогут увидеть кабаре.
«В американском баре две очаровательные барменши в костюмах моряков, блондинка и брюнетка – «белая» и «черная», как их уже окрестила публика, – писала через неделю другая газета «Новый голос».… В турецком кафе интригует одетая в восточный костюм «восточная женщина»…»
У Строка, который сам руководил оркестром кабачка, планов было много. Там собирались обучать технике танцев, зимой, на крыше – оборудовать каток. Но не прошло и двух месяцев, как «Барберину» закрыли, а сам Маэстро оказался в кутузке – за долги. Известный композитор оказался плохим бизнесменом. Многое не учел. В том числе, что напротив храм, а по тогдашним законам в радиусе 500 метров от него запрещена торговля алкоголем…
Если двухэтажное здание, в котором была Barberina, на старинной фотографии можно увидеть, то еще одна достопримечательность осталась за кадром. Дом купца Бодрова, который находился на углу Александровской и Мельничной (нынешней Дзирнаву). Сейчас на этом месте высится Латтелеком, а когда-то был двухэтажный особняк, в котором снимал квартиру великий Вагнер. В 1837 году он стал главным капельмейстером Рижского театра. Театр находился в Старом городе, поэтому капельмейстер вначале квартировал там. Но жилье было слишком дорогим, пришлось переехать подальше от центра – в тогдашнее Петербургское предместье. По новому адресу Вагнер переехал не один – с женой и свояченицей. Зимой 1839 –го в квартире капельмейстера часто собирались его друзья и по черновикам разыгрывали части оперы «Риенци», над которой он тогда работал. Пели под громовой аккомпанемент разбитого рояля. По воспоминаниям очевидцев, необычный шум в поздние вечерние часы привлекал внимание прохожих и «русские бородачи с удивлением останавливались под освещенными окнами и покачивали головами». В хорошую погоду Вагнера нередко можно было увидеть в открытом окне. Его биограф, Глазенап, писал, что многим старожилам Петербургского форштадта запомнилось бледное лицо композитора, сидевшего у окна в шлафоке, с трубкой во рту, с турецкой феской на голове. А самому Вагнеру врезалась в память лишь ужасающая картинка Александровской улицы. Он вспоминал, что «по ней везли на открытых телегах к Двинскому базару (он располагался у набережной – И. Д,) замороженные свиные туши, разрубленные с головы до задних конечностей».