Страница 2 из 7
Тростинка символизировала то, что не было создано, три утолщения – необходимость достижения трех совершенных состояний Будды; выпрямление древка – исправление пути духовного развития. Подравнивание внизу – необходимость искоренения сансары, а вверху – необходимость искоренения представлений о существовании «я» или сущности вещей; разрез на четыре части внизу – четыре уровня проверки; насаживание острия – необходимость использования своей способности к пониманию; обвязывание сухожилием – достижение печати единства; расщепление верхнего конца на две части – методы и мудрость; закрепление четырех перьев означало воззрение, размышление над ним, практику и достижение результата; один открытый глаз, а другой зажмуренный означали закрытие глаза дискурсивного познания и открытие глаза вневременного сознания; стойка, из которой метят в цель, – необходимость выстрела стрелой недвойственности в самое сердце двойственного цепляния (к объекту и субъекту).
По причине этого понимания брамин Рахула получил имя Сараха; в Индии сара означает стрелу, а ха – выстрел. Он стал известен как выпустивший стрелу, потому что сумел отправить стрелу недвойственности в самое сердце дуализма[2].
Очевидно, люди вокруг видели лишь женщину, занимающуюся своим ремеслом и демонстрирующую товар, но Сараха смог увидеть в такой, казалось бы, банальной ситуации нечто совершенно иное, потому что его ум был уже достаточно открыт благодаря медитации и подготовлен благодаря буддийской философии к возможности намного интереснее проживать обычную жизнь. В самом обыденном событии таится огромный потенциал, способный высвободить глубокое переживание. Осознание этого зависит лишь от уровня открытости и подготовленности воспринимающего ума, который в конечном итоге может распознать свою глубочайшую природу. Так было в случае Манибхадры: ее ум стал всем в ту минуту, когда она смотрела на дорогу, по которой разливалась вода из кувшина, случайно выпавшего из ее рук. Подобные моменты венчают буддийское развитие, но даже в начале пути невозможно скучать – самая серая реальность, рассматриваемая буддийским взором, оказывается пустой, что означает реальность более интересную, легкую и забавную, чем мы привыкли считать.
Буддийская философия стремится оценить нормальную, обычную жизнь и придать ей такую легкость, что ум переживающего способен испытывать все больше свободы и радости. Это самый быстрый путь к познанию природы ума. Именно повседневная жизнь становится лучшей проверкой и подтверждением буддийской философии. Поэтому махасиддхи не только медитировали, но и трудились в самых разных областях. Они занимались не только благородными профессиями, как Сараха, Нагарджуна, Наропа или Майтрипа, многие годы преподававший в Университете Наланда (впрочем, чтобы потом уйти из него), но также аккуратно исполняли, к примеру, обязанности секретаря и уборщика у куртизанки, как упоминавшийся уже Тилопа; возделывали земли, как Марпа, полностью просветленный мастер, полиглот и переводчик множества санскритских текстов на тибетский язык (их появление привело к ренессансу тантрического буддизма в Стране снегов); Гампопа был несравненным врачом из Дагпо, как именуют его до сих пор. Получается, важно не то, что человек делает, а как он это делает, с каким настроем приступает к действию. Если уж буддийская философия, то в практике и действии.
В главах этой книги будут представлены не теоретические объяснения, а лишь иллюстрации определенного ключевого тезиса буддийской философии[3], находящегося в соответствующем эпиграфе. Философия будет показана в контексте повседневности, а не в теоретическом измерении, рассмотренном мной в других источниках. Теперь я могу почувствовать себя свободным от требований серьезной академической лекции.
Поэтому предлагаю развлечение, основанное на другом взгляде на мир. Чем глубже мы усваиваем буддийское воззрение, тем интереснее становится реальность, и наоборот. Чем больше нас веселит реальность, тем более очевидной становится буддийская философия. Даже если она покажется вам не согласующейся с прежним отношением к жизни, прошу помнить – развлечение заключается именно в том, чтобы без предубеждений посмотреть на мир с другой точки зрения и позволить себе удивиться. Например, узлы на шнурках можно принимать как раздражающую проблему, а для индейца они будут замечательным образцом поэзии, записанным узелковым письмом. Или вернемся к нашему дереву! Можете ли вы, положа руку на сердце, с полной ответственностью признать, что это на самом деле дерево? «Я сижу в саду с философом; указывая на дерево рядом с нами, он вновь и вновь повторяет: „Я знаю, что это – дерево“. Приходит кто-то третий и слышит его, а я ему говорю: „Этот человек не сумасшедший: просто мы философствуем“»[4].
Я благодарю всех друзей (их слишком много, чтобы перечислять всех без риска забыть кого-нибудь), которые прочитали фрагменты книги или ее целиком и поделились со мной своими замечаниями. Ламу Оле Нидала, как всегда, благодарю за все.
Ретритный буддийский центр в Кухарах, май 2010 г.
1. Как управиться с чулками и подвязками, или О методе буддийской философии
Когда преграды тела и ума растворяются сами по себе…
Философские проблемы – как и любые другие – вопреки утверждению Витгенштейна, появляются не тогда, когда отдыхает язык, а когда не хочет отдыхать ум. Ум работает неустанно, и, даже утомившись от собственного непрерывного мыслетока[5], он продолжает вести себя как типичный трудоголик, для которого наилучшим, а точнее неизбежным отдыхом является работа. Ментальная работа, проведенная для постановки проблемы, тут же оборачивается очередной, еще большей работой, вкладываемой в решение той же проблемы. Непросветленный ум не умеет отдыхать, не говоря о праздновании. Он делает простое сложным, хотя нет ничего более освобождающего, чем простота. Решение проблемы узнается по ее исчезновению, говорит Витгенштейн. Невозможно отказать ему в правоте. Самым простым, а значит, лучшим способом избавления от проблемы было бы выбросить ее в мусорное ведро. Впрочем, проблема уже в названии подразумевает то, что выкидывается: pro – означает перед, а ballein по-гречески – бросать. Главное, не себе под ноги. Лучше всего швырнуть за спину, тогда не нужно заботиться ни о проблеме, ни о ее решении – простая экономия времени и энергии.
Одно то, что проблема представляет собой проблему, с ее стороны является наглостью, с которой вообще не стоит мириться. Хуже того (а вообще-то лучше), проблема и не может представлять собой проблему, потому что сама проблематична. Ее нет там, где мы ее ищем. Обратимся к какому-нибудь примеру, лучше всего из жизни, ведь любая жизнь – это свидетельство определенной философии. Начнем, пожалуй, с верхней полки – с Канта, создателя замечательной философии (поскольку она трансцендентальная), который
…из-за страха нарушить циркуляцию крови никогда не носил подвязок. В скором времени оказалось, что чулки без них не держатся, и он изобрел для себя изощренные заменители. Я опишу их: в кармашке на каждом бедре, меньшем, чем часовой карман, но выполнявшем почти ту же функцию, помещалась малюсенькая коробочка, чем-то напоминавшая корпус от часов; в эту коробку вкладывалась закрученная колесом часовая пружина, а на колесо наматывался эластичный шнурок, натяжением которого регулировалось дополнительное приспособление: к обоим концам шнура прикреплялись крючки, через маленькие отверстия в кармашке они выводились наружу и, спускаясь по внешней и внутренней сторонам бедра, закреплялись на петлях, пришитых по обе стороны чулка. Как нетрудно предположить, это сложное устройство, подобное птолемеевской небесной системе, часто приходило в неисправность. Тем не менее, по счастью, мне запросто удавалось починить все эти поломки, порою угрожавшие нарушить комфорт, а то и покой великого человека[6].
2
Карма Тринлепа, do ha skor gsum gyi ti ka sems kyi rnam thar ston pa’i me long, 4.4–6; цитата по: Kurtis R. Schaeffer, Dreaming the Great Brahmin. Tibetan Traditions of the Buddhist Poet-Saint Saraha, Oxford – New York, Oxford University Press 2005, стр. 21.
3
Используя в книге формулировку «буддийская философия», я понимаю под ней главным образом тибетскую традицию Карма Кагью, а также элементы философии индийской Махаяны.
4
Цитата на русском: Витгенштейн Л. О достоверности / перевод Ю. А. Асеева, М. С. Козловой // Вопр. философии. – 1991. – № 2. – С. 100. – Прим. переводчика.
5
Такое определение соответствует буддийским учениям и прекрасно передает тибетский термин rnam rtog, означающий непросветленное мышление.
6
Т. Де Квинси. Последние дни Иммануила Канта.