Страница 3 из 25
Самый яркий пример влияния на общественное мнение это пропаганда отсутствия демократии в той или иной стране, через информирование мировой общественности о диктаторских склонностях лидера такого государства. Демократия, превратившаяся в элемент шахматных партий, еще является и неоспоримым аргументом при решении вопроса целесообразности осуществления политического давления на страны-изгои.
До конца прошлого тысячелетия пальму первенства в распространении пропаганды и информационном влиянии в целом по праву удерживали масс-медиа. Схема работы медиаресурсов крайне проста, источник – получатель. Фактически, информация в данном случае как продукт, направляется к своему потребителю. Причем производитель этой информации имеет на её производство своеобразную монополию. Дело в том, что контроль за лицензированием и разрешением на вещание осуществляется соответствующим Министерством и это одинаково в любой стране мира. Поскольку все средства массовой информации проходят, соответствующий отбор Министерством то говорить об их независимости от государства уже не имеет смысла.
Тем не менее, каждый медиаресурс сам определяет, какой тип информации и в какой форме поставлять потребителю. На тип информации может влиять целевая аудитория ресурса, политические и идеологические предпочтения ресурсов, политика проводимая руководством или же спонсорами. Такой подход приводил к тому, что в зависимости от этих предпочтений на одних каналах могли освещаться новости, о которых на других и слова бы не было произнесено. Потребитель оказывался в среде, казалось бы, насыщенной информацией, но в то же самое время он был далек от сути происходящего по ту сторону голубого экрана. Ситуация кардинально изменилась с начала ХХI-го века.
В настоящее время интернет ресурсы позволяют иметь доступ к любой информации без ограничений. Даже при наличии ограничений, будь то пароли и блокировка доступа, интересующую информацию можно добыть через взлом или же из другого ресурса, на котором уже размещены полученные через взлом данные. В то время как медиаресурсы предлагаю своему зрителю лишь тот продукт, который соответствует редакционной политике ресурса, интернет предлагает потребителю информацию на любой вкус.
Но, что немаловажно, медиаресурсы, так или иначе зависящие от государства, через обязательства в виде лицензий и разрешений на вещание оказываются, попросту, марионетками по сравнению с абсолютной свободой и независимостью от кого бы то ни было, господствующей в сети. В социальных сетях любой пользователь может быть тем самым медиаресурсом, распространяющим любую информацию без какой бы то ни было зависимости от государственных органов, за исключением правоохранительных.
Каждый пользователь социальной сети, как медиаресурс, использует информацию в качестве продукта и преподносит её своим читателям, друзьям, распространяя в ближайшей киберсреде. Читатели, друзья и просто пользователи, которым информация попалась на глаза, становятся невольными распространителями этого продукта дальше. Таким образом, расширяя круг потребителей информации, простой пользователь, выполняет функции дорогостоящего, громоздкого механизма медиаресурса, обремененного сотнями и тысячами рабочих мест, необходимых для своего функционирования.
Время таких мастодонтов прошло. Сейчас настало время сетевых воинов, по тем или иным причинам, посвящающих изрядную часть своей жизни нахождению в киберпространстве и зарабатывающих себе рейтинг через одобрение своих постов (Like) и набирающих популярность через перепосты своего продукта.
В начале третьего тысячелетия мы стали свидетелями того, медиа-ресурсы, подобно динозаврам вымирают, удерживая у голубых экранов в большей мере консерваторов, не способных освоится в новой информационной среде, либо не желающих осваиваться, ввиду ряда мировоззренческих и умственных ограничений. Тем не менее, разделение на производителя продукции и потребителя уже приняло четкие очертания. Уже не секрет, что многие СМИ питают информацию, для заполнения своих блоков не откуда бы то ни было, а именно из киберпространства, ориентируясь на наиболее популярных производителей.
Самый яркий пример это нашумевший репортаж с Манежной площади российского блогера Ильи Варламова. Манежная площадь стала эпицентром беспорядков 11 декабря 2010 года, причиной которым послужило убийство футбольного болельщика Егора Свиридова.
Тогда, на площади собралось до 50 тысяч человек. Илья Варламов присутствовал на митинге, вел прямой репортаж с места событий путем размещения на своей страничке в Twitter комментариев к происходящему с размещением фотоснимков, которые делал тут же на месте. Посещаемость его странички резко увеличилась, а об эффекте можно судить даже по тому, что его твиты использовались в СМИ. Таким образом, один человек перехватил инициативу у информационных агентств, имевших в распоряжении не только технику и средства, но и многотысячный контингент профессионалов в области массмедиа.
Современные реалии требуют от медиаресурсов предоставлять продукт потребителю круглые сутки, дабы удерживать рейтинг внимания. Для нахождения в информационном потоке затрачиваются колоссальные финансовые и человеческие ресурсы, но, тем не менее, совершенно никому не известные пользователи сети способны становиться временными героями дня публикуя первыми сообщение о том или ином событии. Оперативность производителей новостей в киберпространстве обусловлено именно тем, что им может оказаться человек совершенно не занимавшийся ранее подобным ремеслом, а ставший невольным свидетелем произошедшего.
Мало кому известно, но когда 24 января 2011 года в 16:32 в московском аэропорту Домодедово прогремел взрыв в зале ожидания, то в 16:38 Twitter уже нагружался сообщениями в микроблогах о происходящем! В 16:53 выходит первый выпуск новостей, в котором говорилось о произошедшей трагедии, но к тому моменту уже весь Живой Журнал (LiveJournal) был засыпан комментариями к сотням перепостов новости.
Ярким примером влияния сетевых тенденций не только на обыденный жизненный уклад, но и на принципы государственного устройства является цепи интернет – революций, сомкнувшие в свое время Ближний Восток. Все были свидетелями того, как мировые медийные гиганты черпали информацию для своих новостей из твитов. Все происходящее в Египте, Тунисе, Ливии освещающееся в новостных блоках сопровождалось комментариями из социальных сетей. CNN показывало репортажи из охваченной войной Ливии снятые неизвестно кем и неизвестно где, размещенные в YouTube.
Стоит отметить и тот факт, что когда подавлялись средства связи оппозиции и мятежников, в горячих точкам, в ход пускались сетевые средства связи – социальные сети. Все революции были построены по схеме внутри общественного накала, взрыва и поддержания пожарища. Напомню, что основные ресурсы, используемые при осуществлении революций последних лет были Twitter, YouTube, Facebook и др.
А схема таких общественных возмущений крайне проста. Формируется основная тема, по принципу построения пропаганды, максимально доступная к пониманию массами и подверженная минимальной критике. К примеру, как неоднократно проводились раскачивания ситуации в Киеве в период ведения боевых действий на Донбассе, путем создания видимости всенародного недовольства коррумпированностью новой власти по заказу для российских СМИ. Это тема поддерживается в местах наибольшего скопления посетителей социальных сетей, путем привлечения к ней внимания. Тема не должна быть высосана из пальца и иметь предпосылку к устойчивой жизнеспособности, поэтому её предварительно тщательно раскачивали в информационном поле.
Когда наступает час «Ч» в сети бросается клич: «Все на митинг!». Громкие призывы, искренние устремления и вполне действенный метод, приводящий к эффекту стихийного митинга. Если митинг состоится – хорошо, если он будет разогнан – это еще лучше! В сети будут еще долго блуждать возмущения разгоном мирного шествия, а особая группа дезинформаторов сможет предоставить на суд читателей и сцены жестоких избиений митингующих. Таким образом будет сформирован общий фон относительно происходящего и негосударственные средства массовой информации будут находиться, в сложном положении: либо поддержать протестные настроения и стать частью деструктивной тенденции, либо пойти против новой волны и схлестнуться с силами поддерживающими протестантов.