Страница 2 из 4
Свесив ноги с кровати и подперев голову своими руками, он задумался – когда же его надежды воплотятся в такую призрачную реальность? Конечно, глупо было мечтать о каких-то свершениях в такой отставшей, по развитию, стране. Опыт заграничных поездок открыл глаза его душе, показав ту картину, которая своей красотой пленила его воображение, но он не мог указать дорогу к намеченной вершине. Там, за океаном, ему удавалось зарабатывать несколько тысяч долларов в месяц простым трудом, и довольствоваться полученными деньгами, удовлетворяя свои простые желания. Вернувшись обратно на родную землю, он никак не мог отыскать своего пути, чтобы добиться хоть сколь ни будь похожего дохода. Маленькое предприятие, которое он начал с друзьями на финансовом рынке, принесло свои плоды, оставив ему небольшой запас денежных средств, но быстро угасло в связи с непредсказуемостью событий. Идти на работу, где его труд узурпировался бы начальством и не приносил справедливого вознаграждения – казалось последним вариантом, граничащим с безумством. Оставалась лишь последняя надежда – его книга.
Вот уже год он коптел над созданием своего собственного литературного произведения – романа, посвященного Великой Отечественной войне. Почти все его мысли были заняты сочинением сюжета и подборки фактов из распространенных источников, сведения кучи слов в одну историю, наполненную смыслом и пропитанною чувством трагедии. В его воображении проносились сцены великих битв, колонны отступающих людей и простая человеческая драма, развернувшаяся на фоне масштабных военных действий. Он сгорал в надежде добиться успеха, вскарабкаться на литературный Парнас и одержать лавры победителя, издав свою книгу. Но пока что это были лишь мечты, и ему предстояло многое написать и еще большее пережить самому.
Внезапно дверь в комнату открылась, и в проходе появилась фигура его матери, вошедшей внутрь, чтобы прервать нить его сновидений. Ему пришлось вернуться в отцовский дом после фиаско на финансовом рынке, оставив съемную квартиру новому хозяину. Слух в один момент поразили такие знакомые ему слова:
– А, оказывается, ты проснулся. Иди кушать, все уже на столе.
Эти обыденные слова привели его в некое состояние пробуждения, когда человек приходит в себя после сна. Нужно было вставать с кровати и идти на встречу к новому дню, что не сулил никаких свершений.
Поднявшись на ноги, его тело медленно побрело в ванную комнату, где принялось за каждодневную процедуру. Пока он чистил зубы и смотрел на себя в зеркало, мысли его летали в вихре творческого процесса, перерождаясь в интригующий, даже для самого автора, сюжет.
Из стеклянного зеркала на него смотрел молодой парень, внешность которого изобличала двадцатилетний возраст. Фигура его была стройной, но многолетние занятия спортом отложили на ней свой отпечаток – легкая рельефность его тела проступала через ночную футболку. Лицо скукожилось в хмурой гримасе, всем своим видом изобличая давешнее пробуждение хозяина от крепкого сна. Глубокие морщины недовольства изрезали широкий лоб, сходясь жирными линиями в его центре. Темные волосы неряшливыми копнами свисали возле ушей, прибавляя небрежности в его общий портрет. Голубые глаза смотрели в зеркало уставшим взглядом, далеко несвойственном молодой натуре. В этих двух хрусталиках синего стекла застыла какая-то нерушимая печаль, призрачным дыханием ветра обдававшая его застывшую душу. Глаза, в которых грустно искрилось безразличие к будущему.
Тарелка с едой стояла на деревянном столе, приятным запахом развеваясь по маленькой кухоньке. Сев за стол, он придвинул ее к себе и стал медленно поглощать её содержимое, пуская свои мысли на, совсем редкий для них объект, – политическое будущее страны. Но этому была причина, которая невидимым ореолом витала над головами народа. В этот день, 29 ноября должен был состояться саммит ЕС в Вильнюсе, где президент Украины Виктор Янукович должен был подписать ассоциацию с ЕС. Этот день влиял на судьбу каждого человека, живущего в великой стране и изнемогавшей в муках прошлого столетия, мечтая перейти в новую эпоху достатка. Украина, имея большой потенциал к росту в разных отраслях человеческой жизнедеятельности, терпела крах из-за проклятий людской души – скупости, тщеславия и лицемерия, которые обладали душами почти всех чиновников. Страна, которая была одной из самых больших в Европе, имела более тридцати процентов мирового запаса чернозема и была лидером по прокату металла, лежала у ног ничтожно мелких людей, раздирающих её на части своими кровавыми когтями. Скупость, которая в прошлом руководила Иудой, продавшем Иисуса Христа, Гобсеком, умирающем в холодном доме, но имевшем миллионы на банковских счетах, Рокфеллером, снабжавшем немецкую армию нефтью во время Второй мировой войны, теперь поселилась в душах этих моральных распутников.
Клочки жалких людей, продавших свои души за ослепляющий блеск золота, не было никакого дела до своего народа, ветшавшего с каждым днем и прозябавшего в горькой нищете. Но теперь им предстояло совершить выбор: дать шанс своему народу на достойное существование и уменьшить свои аппетиты, или же уничтожить в сердцах миллионов людей едва тлевшую надежду. Двадцать девятое ноября, обычная дата, отметившая день, который предстояло пережить по-иному. Сердца людей бились в унисон, создавая всеобщий резонанс веры, образовывавшей иллюзию светлого будущего. Каждый из надеющихся ждал той встречи политиков, вершивших судьбы целых народов, лишь чтобы узнать желанный результат. Мы всегда чувствуем силу, когда объединяемся вокруг одной идеи, или человека, несущего в себе эту неприкрашенную популизмом идею. Нам кажется, что когда много людей собирается вместе, они непобедимы, и их коллективные мечты всегда превратятся в реальность. Видимо, в этом есть какой-то скрытый смысл, но все же, в активном обществе человек теряет свою личность, превращаясь в одну из миллионов серых нитей.
Пережевывая свой завтрак, он продолжал думать об этих неподвластных ему вещах, понемногу приходя в себя после сна и наполняясь энергией. Перед его глазами проносились образы государственной символики, смешанной со звездами Евросоюза, отображаясь золотистой россыпью на синем фоне. Но, не смотря на все его надежды, внутренний голос подсказывал ему, что президент не подпишет долгожданную ассоциацию. Заявления правительства накануне саммита и сама суть власти доказывала, что европейские стандарты жизни им далеко не нужны. Для тех, кто крепко держится за государственный портфель, судьба народа и европейские ценности не представляют никакого веса. Главное, что играло определяющую роль в выборе правящих элит – возможность воровать в неограниченных масштабах. Социальный обскурантизм затмевал разумы всех высших чиновников страны, включая самого президента, не оставляя в нем места для рационального мышления и простого понимания, что народ был на грани срыва в затяжное пике революции.
«Да ладно, не мое это дело и не мне решать государственные проблемы, тем более что права выбора я лишен. Лучше разобраться, что мне предстоит сделать за сегодня» – пронеслось в его задумчивой голове. Мысли вновь завертелись клубом вокруг его краткосрочных планов, которые всегда заключались лишь в двух вещах: дописать главу в книги и затем пойти на тренировку. Две простых вещи, что он безумно любил и которые навевали ему необъятное удовольствия от природного человеческого яства – созидания.
Мечты о выходе книги в тираж рисовали перед его взглядом трепещущую надежду о реализации желанной судьбы – стать писателем. Ведь что еще могло быть лучше, нежели возможность влиять на жизни других людей силой слова? Некоторым наиболее известным политикам недостаточно даже самых решительных действий, чтобы как-то повлиять на общество, тогда как писателю хватит лишь одной фразы, чтобы зародить зерно идеи, которая будет тлеть в душах огнем возрождения. Государственные чиновники творили историю, но писатели создавали целые эпохи.
Закончив завтракать, он вышел из-за стола, убрал тарелку в раковину и сразу же сел за компьютер, принявшись за дело. В его планах было закончить восьмую главу, что ознаменовало бы еще одну пройденную ступень к финалу выдуманной им истории. Руки прикоснулись к клавиатуре и глаза начали бегло рыскать по черным строчкам уже написанного текста: