Мёртвый город

- Ну и ну... А Ксана к ним каким боком?

- Ты... о чём это?

Заминка. Совсем небольшая, почти неуловимая, и всё же... Рэлек был уже не тот, что четыре года назад, он повзрослел и многому научился. И миг растерянности пастыря от его внимания не ускользнул.

"Знает! Всё знает!"

Иногда Даймир напоминал ему зимнюю реку: у берега вроде бы ледяная толща - не пробиться, но над самой стремниной зияет полынья; через неё видно, как бежит вода - бурная, подвижная, живая... и чертовски холодная. Берегись, неосторожный рыбак, начнёшь снасти метать - провалишься, течением под белую броню затянет, выстудит насмерть и утопит. Лучше уж держаться подальше и от реки, и от коварной стремнины, целее будешь.

Но сейчас Рэлеку было не до осмотрительности, он с разбегу ухнул в прорубь.

- Я видел всё. Видел, чем она стала.

Лицо маршала закаменело.

- Послушай, братец...

- Она теперь - как те, да? И чует, и толкает... Всё теперь может, да?

Даймир помолчал, играя желваками, и вдруг ответил:

- Может. Больше, чем у нас ожидали.

- А плата? Чем заплатить-то пришлось?

Злые, неосторожные слова, но он уже никак не мог удержать их в себе. И испытал странное болезненное удовлетворение, увидев, как снова теряется, медлит с ответом маршал.

- Зачем? Зачем с ней - так? За что?

- Ксану никто не принуждал. Она вызвалась сама.

Это прозвучало глухо и как-то... беспомощно.

- Я в глаза ей смотрел, дядь Даймир. Из неё будто вынули что-то. Души кусок.

Коротко стриженая голова качнулась, маршал устало вздохнул.

- Мы все платим, братец. Все что-то отдаём, чтобы что-то приобрести. Сила не даётся просто так, за неё приходится рассчитываться тренировками - потраченным временем, болью. Ксана тоже... платит. Свою цену. И она знает о ней, будь уверен.

- Я вам не верю, - сказал Рэлек. - Больше - нет.

Он бы напился снова, но знал наверняка: Даймир вновь вытащит новоиспечённого пастыря из трапезной и станет окунать его в ближайшую лужу, пока тот не протрезвеет. Кому из них надо опять разыгрывать этот балаган? Впрочем, маршал ведь собирался сегодня уехать...

- Ладно, - проворчал неожиданно тот и вздохнул, - ради такого случая и впрямь не грех задержаться. Время есть, небось без меня не начнут.

И он действительно остался в тот раз, уехал только рано поутру. Отложил в кои то веки какое-то срочное дело ради одного обиженного мальчишки. Рэлек потом всё гадал, насколько важной могла быть упомянутая Даймиром встреча. Наверное, всё-таки не слишком уж важной она была...

* * *

Вдох-выдох, вдох-выдох... Он так сосредоточился на звуке своего дыхании, что не сразу уловил долетевший издалека сердитый рык. Будто пёс предупреждал чужака, подбирающегося к его миске, но для пастыря в этом рычании не звучало угрозы.

Вдох-выдох... Дорога перед ним нырнула в неглубокую балку и он сбежал вниз, лишь чудом не упав на склоне.

Р-р-рау! В облаке рыжей пыли, "паук" вылетел на противоположный склон. Машина не скатилась - она на полном ходу буквально прыгнула в низину, оторвав от земли все шесть бешено вращающихся колёс. Приземлилась, рванула вперёд... Рэлек отпрыгнул в сторону: показалось - рейдер сейчас наедет прямо на него. Успел разглядеть пулемёт на верхней раме вездехода и человека за ним... А потом какая-то коварная кочка вышибла дорогу из-под ног, он споткнулся, упал, покатился по чахлой траве. Секунду спустя ревущий "паук" пронёсся мимо, окутав измученного стрелка облаком пыли и выхлопных газов.

* * *

Погожий осенний денёк - лучшее время для "полевых работ". Пока за ворот ещё не капает и под ногами не чавкает, а летняя жара душу из тела уже не вынимает. Самое оно, чтобы побегать, попрыгать и пострелять вволю.

Из ворот лагеря утром вышли всей десяткой. По команде Чейда привычно перешли на бег, через пять лиг по его же команде остановились. Начали отрабатывать рейдовые построения. "Терновый куст", "горелый корж", "свора" - смешные названия перестали веселить ещё летом, когда нойды три месяца кряду вытаптывали траву на холмах и лесных опушках. По десять потов каждый день сгоняли, скрипели зубами на ментальные приказы десятника и повторяли снова и снова: строй движения, строй круговой обороны, строй фронтальной обороны, строй преследования... Мечники выдвигались вперёд, швыряли свинцовые чушки, обнажали тяжёлые клинки. За их спинами стрелки дружно щёлкали затворами винтовок, а кинетики закручивали дорожную пыль красивыми, но безобидными смерчиками. И так - часа по три без передыху, в самых разных комбинациях: из строя движения - в круговую оборону, потом во фронтальную с неполным составом; метали "гранаты", спускали курки, и тут же бросались в преследование, чтобы через сотню шагов вновь выстроить стену глухой защиты.

Сегодняшнее занятие проходило как обычно: десятка работала слаженно и быстро, даже придирчивый Чейд был доволен. Его голос звучал в головах у нойдов без обычной хрипоты.

- Всем отдыхать полчаса.

Приказ стал неожиданностью: и часа не прошло, как десятка выстроилась в первый на сегодня "терновый куст", никто даже взопреть не успел. И уже отдыхать?

- Что за дела, старшой? - протянул Пешта, потягиваясь. - Я не устал.

Чейд терпеть не мог, когда его называли "старшой", а мечник... ну, собственно, он только так к десятнику и обращался при каждом удобном случае. Провоцировал.

- Тридцать минут. Затем продолжим.

Он, похоже, отлично понимал, что Пешта его не любит. И, может быть, даже знал причину этой нелюбви - потому с завидным упрямством делал вид, будто между ним и мечником ничего не происходит. Наверное, просто ждал, когда здоровяку надоест стучаться в закрытую дверь и тот успокоится. Пеште покамест не надоело.

На отдых расположились у подножия большого пологого холма. Флина приметила в траве родничок и обрадованные нойды обступили находку, снимая с поясов жестяные фляги. Чейд пить не стал; постояв немного в стороне и полюбовавшись общим оживлением, он вдруг сообщил:

- Я скоро вернусь. Хамид, ты за старшего.

И пошёл в сторону леса, до которого от холма было чуть больше трёх лиг.

- Куда это он? - удивился Дженго.

Пешта фыркнул, вложив в этот звук всё своё пренебрежение. В двухслойных кольчугах и боевых перчатках они с Энгольдом странным образом походили на латников из герцогской гвардии.

- Наш старшой захотел погулять, ржа. Что тут непонятного? На завтрак были варёные яйца, и ему, должно быть, попалось несвежее.

- Остынь, - посоветовал ему Хамид. - Чейд - толковый командир, хватит к нему цепляться.

- Он с нами больше года уже, - добавила Флина, - пора бы привыкнуть.

- Эй, у него живот слабый, а я виноват?

- Тьфу на тебя, баран упёртый.

- От овцы слышу, ржа.

- Пешта... - в голосе спокойного обычно Никлаша звякнул металл, но закончил он уже спокойным, примиряющим тоном: - Не надо, ребята.

- Ладно, - мечник пожал плечами. - Флина, ты не овца.

- А ты не баран, - буркнула девушка. - А Чейд...

- ...всё равно придурок, ржа.