Страница 58 из 94
***
На следующее утро или, может быть, это был уже день, я проснулась у себя в комнате. В голове шумело. Я попыталась пошевелиться, но не смогла. Я подняла голову и обнаружила, что привязана к кровати.
В комнате больше никого не было. Я обвела ее глазами, и мне, вдруг, стало так обидно. Я горько зарыдала. Я впервые в жизни ТАК плакала. Я захлебывалась слезами, соплями, в горле стоял предательский комок, мешающий дышать и сглатывать. Руки и ноги были привязаны, я была не в силах стереть жидкость, стекающую мне в уши, пропитывающую волосы и подушку.
В таком состоянии я пробыла не больше трех минут. Не успела я успокоить первый приступ слез, как дверь в комнату резко распахнулась, и в нее влетел Райан. Он был бледен, тяжело дышал. Видимо, выскочил с чердака и бегом помчался ко мне, как только увидел, что я рыдаю взахлеб. Глаза его были внимательны, в них не было усмешки, а лицо было серьезно. Он в два шага оказался у моей кровати и начал углом покрывала вытирать мне лицо. От этих действий я заплакала еще сильнее. Он же, методично размазывал по моему лицу и слезы, и сопли, и что-то еще. Я не знаю, чем чреваты такие истерики, поскольку ни разу еще в них не впадала, но эти действия взбесили меня настолько, что дыхание перехватило очередным приступом рыданий, и я могла только хрипеть, поскольку не успевала хватать воздух между судорожными сокращениями моей диафрагмы.
Еще через пару минут в комнату вбежал Джим. Видимо кто-то Райан или сам Кукловод, выхвали нашего доброго доктора, чтобы я не задохнулась во время этого неожиданного для всех, а особенно для меня нервного срыва.
Я почувствовала, как задирается рукав, как вата скользит по руке, дернулась, когда игла вошла мне в вену, а потом почувствовала, что меня начинает кружить в легком чувстве эйфории. Я постепенно стала успокаиваться. Рыдания прекратились практически мгновенно. Скоро и тело перестало сотрясаться нервной дрожью. Я смогла оглядеть комнату, подробнее всмотрелась в лица, сидящих напротив. Глаза болели также, как и голова. Никогда не испытывала подобных ощущений. Джим продолжал сжимать мою руку, в которую только что поступило успокоительное, а Райан держал покрывал в своих руках.
Уже через пару минут я смогла говорить.
― Какого черта я привязана?! Что вообще происходит? Развяжите меня!
― Джессика, вчера у тебя случился нервный припадок. Я никогда еще на своей практике не видел, чтобы кто-то так бесновался. Райан втащил тебя в гостиную в полубезумном состоянии. Когда я спросил его, что привело тебя в такое состояние, он сказал, что это была реакция на слово «обязана». Он сказал, что ты начала кидать в него книгами. Затем сопротивлялась, когда он пытался отнести тебя вниз и ему пришлось применить силу, чтобы стащить тебя по лестнице. А еще ты несколько раз его укусила, я сделал повязки.
Мой взгляд невольно упал на пластырь под губой Райана и на его распухшую губу, и я невольно хихикнула. Затем я увидела, что на его руках тоже есть небольшие полоски пластыря. Видимо, в запале я и туда дотянулась. Не помню.
― Может, вы все-таки меня развяжете? Я вполне нормально себя чувствую.
― Я думаю, не стоит с этим торопиться. Практика показывает, что как только проходит доза успокоительного, ты начинаешь впадать в сильную истерику. Несколько раз за ночь мне пришлось делать тебе инъекции. Мы надеялись, что ты проспишь дольше, но ты проснулась. Меня радует уже то, что реакция твоя с каждым разом все легче. Я понаблюдаю за тобой, а заодно и проведу осмотр, когда ты уснешь. ― Мои глаза снова сверкнули при слове «осмотр». Словно поняв мои мысли, Джим сказал: «Не переживай, я проведу его самостоятельно и не позволю никому находиться в комнате в этот момент. Ты будешь в безопасности. Поверь, Джессика, мне нужно узнать, что с тобой произошло, и был ли это просто нервный срыв или что-то еще». ― Я кивнула.
Джим говорил мне что-то еще, но мне вдруг стало абсолютно безразлично. Очень скоро мои веки налились свинцом, и я увидела, как Джим кивнул Райану, а тот вышел из комнаты. Я видела, что он остановился в коридоре. Он не пойдет к себе на чердак и будет здесь рядом ждать результатов осмотра.
Я помню нежные и осторожные прикосновения Джима, когда он аккуратно расстегивал мою рубашку, чтобы прослушать сердцебиение. Потом я погрузилась в сон, который больше напоминал мне огромное чернильное пятно, в которое я вплывала медленно, лежа на кровати. Это был не тот долгожданный спокойный сон. Это был сон под действием снотворного.