Страница 12 из 94
Вопреки моим ожиданиям, Энтони не кинулся на меня с ножом, не стал палить из пистолета, не попытался придушить. Он просто стоял и смотрел на меня. Я старалась не менять дыхания, хотя это было очень сложно. Я ощущала на себе его пристальный взгляд. Я не убрала оголенную ногу, не поменяла положения тела, хотя оно уже прилично затекло. Я продолжала изображать спящую, не двигаясь и равномерно дыша, наблюдая и не шевелясь.
Я не знала, сколько прошло времени. Я устала ждать, а он все еще не двигался с места. Я изобразила сонный вздох и это, как будто, разбудило его. Он сделал шаг к моей кровати. Я напряглась, ожидая, что же будет дальше. Моя рука была готова выхватить нож в момент нападения. Он не будет этого ожидать. Я напряглась, но дыхание не изменила. А Энтони подошел вплотную к моей кровати, слегка нагнулся и легонько, почти невесомо провел кончиками пальцев по внутренней стороне моей ноги. Я бы не почувствовала прикосновения, если бы спала. Но я не спала… Я ждала, что будет дальше, продолжая наблюдать. Но Энтони просто повернулся на каблуках и вышел из комнаты, тихонько закрыв за собой дверь.
Я перевела дух. Напряжение этого часа (не меньше), я здорово затекла, перенервничала и перетрусила. Ожидания не оправдались и это хорошо. Я знала, что Райан не появится до утра, раз опасность миновала, поэтому решила хотя бы выспаться. Однако новый звук у моей двери заставил меня насторожиться и вновь прикинуться спящей. Дверь тихонько приоткрылась с едва различимым скрипом (было бы труднее притворяться спящей под скрип, который разбудил бы и мертвого), Райан смазал петли, чтобы мне было проще играть. Я увидела Райана в дверном проеме. Я узнала его фигуру. Я была рада, что он пришел. Дверь закрылась и я «проснулась». Я потянулась, зевнула, делая это все скорее для камеры, чем для своего гостя. Однако даже теперь, я ни на секунду не забывала об игре.
― Кто здесь? Райан, это ты?
― Да, ― тихий шелест слов.
― Мммм, ― я улыбнулась в темноту, ― иди сюда, ― я протянула руки.
Он не заставил себя долго ждать. Я почувствовала прикосновение горячих ладоней к коже ноги, которую я так и не накрыла покрывалом, лишь слегка переменив позу (опять же для чертовой камеры). Нога замерзла, и прикосновение показалось мне огненным. Я вздрогнула. Он, почувствовав под рукой холод, набросил на ногу покрывало. Я была ему благодарна, хотя, мне бы очень хотелось, чтобы он согрел меня по-другому.
― Иди сюда! ― Снова тянусь.
После секундного замешательства, его губы находят мои и новый поцелуй, ничуть не похожий на все предыдущие, рушит ко всем чертям мою нерешительность и ломает весь сценарий игры. Я хотела этого сегодня, я получила это сейчас! И к черту камеры, Энтони, Джона и весь этот долбаный театр. Ночь действует на нас одурманивающее. Нет ни его обычной холодности, ни моей неприступности. Есть только его горячие руки, моя прохладная кожа, уже разгорающаяся под огненными прикосновениями и есть губы, которые так и норовят сорвать стон, дарят море эмоций, побуждают быть покорной и страстной одновременно. У нас нет ролей, нет ведущих и ведомых, мы едины и оба это ощущаем.
Райан оставляет меня без моей ночной скудной одежды за считанные минуты, я за это же время успеваю разделаться с доброй половиной его одеяния. Его обнаженный торс подтянут, кожа гладкая и мои прикосновения к его телу дарят блаженство нам обоим. Он прижимается ко мне плотнее, я чувствую рельеф его мышц своим животиком и грудью. Он тоже чувствует меня, и это ощущение заставляет его оторваться от моего тела, не в силах сдержать порыв возбуждения. Он отодвигается, и его руки устремляются к моему телу с волной ласк. Я уже не могу ни о чем думать, не могу говорить, не смотрю на камеру, которая уставилась на нас своим мигающим красным глазом. Мне плевать и ему тоже…
Каждое последующее прикосновение приближает нас к ожидаемому. Я уже с трудом дышу, его дыхание неровное, рваное и прерывистое, но такое горячее. Он выдыхает мне в лицо между поцелуями, на нем не осталось одежды, а мое тело уже такое же горячее, как и его руки. Я готова и он тоже. И не нужно говорить, он и сам это прекрасно понимает. Он нависает надо мной и входит жадно, глубоко, не оставляя пространства, желая заполучить все и сразу. Такого я его и люблю… Нет, еще не люблю, но хочу полюбить. Но я люблю его сейчас! Такого…
Райан не пытается быть со мной нежным, да и я не хочу быть стеклянной статуэткой в его руках. Я хочу получить сразу все, почувствовать его всего! Я хочу, чтобы он был самим собой, ведь, возможно, эта ночь станет единственной. Рыки и стоны разрывают тишину ночи. Ничего! Моя дверь достаточно плотная, чтобы нас не услышал никто! Никто, кроме тех, кто наблюдает за нами через внимательный глаз камеры. Ну и пусть смотрят! Пусть гениальный сценарий погиб! Зато я с ним и я на пике наслаждения! Мои мысли потонули в сладкой истоме, протяжный стон сорвался с губ, кажется, я укусила его за губу в порыве страсти, но… это все так неважно. Завтра будет, о чем вспомнить, увидев «боевые ранения» друг друга. Да и в доме слухов прибавится… Вообще, о чем я думаю! Мне так хорошо, как никогда, а я о какой-то фигне.
― Спасибо! Мне так хорошо!
Он не ответил. Поцеловал меня еще раз и начал одеваться, собираясь уйти.
― Мммм, не уходииии! Черт с ними, с делами, останься! ― Я знала, что ему нужно наблюдать за домом, обеспечивая нашу безопасность, а это ночь была разрядкой за то напряжение, которое вызвал визит Энтони.
Я в последний раз посмотрела на его силуэт в дверном проеме. Как жаль, что я не видела выражения его лица. Наверняка на нем была блаженная улыбка. Так хотелось бы на нее посмотреть. Но свет убил бы всю романтику, весь вихрь эмоций, который родила темнота. Свет притупил бы ощущения. И не было бы той умопомрачительной, сжигающей все на своем пути страсти. Я улыбнулась в темноту и погрузилась в сон, усталость навалилась на меня, сменяя чувство удовлетворения. Я заснула с блаженной улыбкой на губах, повернувшись лицом к камере. Пусть все видят, как я счастлива.