Страница 14 из 15
— Бьюсь об заклад, что все пленники были Алломантами, тайно — сказал Ваксиллиум. У воров были алюминиевые пули, чтобы иметь дело со Стрелками, Жуликами и Убийцами. И если бы мы были в состоянии поймать любого из воров, я поставил бы хорошие деньги, на которые мы нашли бы, что они, носят алюминивые накладки в шляпах, ограждая свои эмоции от того, чтобы их не смогли Подтолкнуть или Потянуть.
Это не было редкостью среди элиты города, хотя обычные люди не могли позволить себе такую роскошь.
Грабежи были не ради денег; они были ради пленников. Вот почему не требовали выкупы, и почему тела пленников не были обнаружены выброшенными где‑нибудь. Грабежи предназначались, чтобы затенить истинный мотив похищений. Жертвы не были случайными пассажирами, они должны были там появиться. Изчезающие собирали Алломантов. И Алломантические металлы: сырую сталь, оловянную посуду, железо, цинк, медь, олово, и даже некоторый сплавы были украдены.
— Это опасно — прошептал Ваксиллиум.
— Очень опасно.
— Мой лорд… — сказал Тиллауме.
— Разве Вы не собирались пробежаться по счетам в бухгалтерских книгах дома?
— Да — сказал Ваксиллиум рассеяно.
— И арендные договора для новых офисов в Айронспайн?
— Я также смогу добраться до них сегодня вечером.
— Мой лорд. Когда?
Ваксиллиум сделал паузу, затем посмотрел на свои карманные часы. Снова, он был удивлен, увидев, сколько времени прошло.
— Мой лорд — сказал Тилауме. — Я когда‑либо рассказывал Вам о днях скачек Вашего дяди?
— Дядя Эдварн был игроком?
— На самом деле был. Это была большая проблема для дома, вскоре после его назначения Великим лордом. Он проводил большую часть своих дней на трассах.
— Неудивительно, что мы обездоленны.
— На самом деле, он был весьма хорош в азартных игре, мой лорд. Он обычно выходил вперед. Далеко вперед.
— Ох.
— Он остановился так или иначе — сказал Тиллауме, забирая свой поднос и пустую чайную чашку Ваксиллиума.
— К сожалению, мой лорд, в то время, когда он выигрывал маленькое состояние на гонках, дом, терял большие состояния от неумелого управления бизнесом и финансовыми отношениями.
Он подошел к двери, но обернулся. Его обычно мрачное лицо смягчилось.
— Это не мое место, чтобы читать лекции, мой лорд.
Как только каждый становится мужчиной, он может и должен принимать свои собственные решения. Но я действительно предостерегаю. Даже хорошая вещь может стать разрушительной если занимает излишнее время.
— Ваш дом нуждается в Вас. Тысячи семей полагаются на Вас. Они нуждаются в Вашем лидерстве и Вашем руководстве. Вы не просили об это, я понимаю. Но знак великого мужчины — того, кто знает, когда отложить важные вещи, чтобы выполнить жизненно важные.
Дворецкий вышел, закрыв дверь за собой.
Ваксиллиум стоял под сверхъестественно устойчивым электрическим светом лампы, смотря на свою схему. Он отбросил карандаш, внезапно чувствуя себя опустошенным, и вытащил свои карманные часы. Это было два пятнадцать. Ему нужно немного поспать. В эти часы нормальные люди спали.
Он приглушил свет, чтобы тот не подсвечивал, затем подошел к окну. Он стал еще подавленее не увидев тумана, даже при том, что он не ожидал его там. Я никогда не молился, он понял. Сегодня вещи были слишком хаотическими.
Ну, лучше поздно, чем нисколько. Он сунул руку в карман, выуживая свою серьгу. Это была простая вещь, отпечатанная на голове с десятью переплетенными кольцами Пути. Он сунул её в свое ухо, которое было пробито для этого, и прислонился к окну, глядя на темный город.
Не было никаких конкретных предписанных поз для молитвы, у Путийцев. Только пятнадцать минут медитации и размышлений. Некоторые любил сидеть со скрещенными ногами, с закрытыми глазами, но Ваксиллиуму всегда становилось труднее думать в такой позе. Это вызывало боли в спине и покалывание позвоночника. Что, если кто‑то прокрадется сзади него и выстрелит ему в спину?
Таким образом, он просто стоял. И обдумывал. Как дела там в тумане? — подумал он. Он никогда не был уверен, как говорить с Гармонией. Польза жизни, я предполагаю? Что с Вами являющийся Богом, и всеми?
В ответе он чувствовал… развлечения. Он никогда не мог говорить, создал ли он эти ощущение самостоятельно или нет.
Ну, так как я не Бог сам, думал Ваксиллиум, возможно Вы могли использовать это ваше всеведение, чтобы призвать некоторые ответы для меня. Такое чувство, что я в безвыходном положении.
Противоречивые мысли. Это не было похоже на большую часть связывания. Он не был связан, готовясь быть убитым. Он не был потерян в Рауче, без воды или пищи, пытаясь найти путь назад к цивилизации. Он стоял в роскошном особняке, и в то время как у его семьи были финансовые проблемы, то чего они не смогли выдержать. У него была жизнь в роскоши и место в городском Сенате.
Почему же тогда он чувствовал, что эти последние шесть месяцев были одними из самых трудных, так он никогда не жил? Бесконечный ряд докладов, книг, званых обедов и бизнес — сделок.
Дворецкий был прав; многие действительно полагались на него. Дом Ладриан начинался с нескольких тысяч человек, после Начала стал расширяться в течение трехсот лет, принимая под свою защиту любого, кто приходил работать в его имениях или в литейных заводах. Договор, который заключали с Ваксиллиумом, определял заработную плату, привилегии и образ жизни. Если бы его дом разрушился, то они нашли бы работу в другом месте, но считались бы низшими членами тех Домов, в течение поколения или двух, пока они не получили полные права.
Я делал жесткие вещи прежде, думал он. Я могу сделать это. Если это правильно. Действительно ли это правильно?
Стерис назвал Путь простой религией. Возможно, это так. Был только один основной принцип: принести больше пользы, чем вреда. Были и другие аспекты — убеждения, что вся правда важна, требование, чтобы давать, больше чем брать. Было более трехсот примеров, перечисленных в Словах Основания, религии, которые, возможно, были. Возможно, были. В другие времена, в других мирах.
Путь должен учить их, учить моральному кодексу. Несколько правил были центральными. Не ищите вожделение безо всяких обязательств. Увидь силу во всех недостатках. Молитесь и медитируй пятнадцать минут в день. И не тратьте время, поклоняясь Гармонии. Делать добро и есть вероисповедание.
Ваксиллиум был обращен в Путь вскоре после отъезда из Элендела. Он был все еще убежден, что женщина, которую он встретил на том поезде, должно быть, была одним из Безликих Бессмертных, рукой Гармонии. Она дала ему сережку; каждый Путиец надевал её, молясь.
Проблема была в том, что для Ваксиллиума было трудно почувствовать то, что он делает что‑то полезное. Завтраки и бухгалтерские книги, договоры и переговоры. Он знал, логически, что все это важно. Но даже его голос в Сенате, был всего лишь абстракцией. Никакое состязание не сравнится с тем, чтобы увидеть убийцу в тюрьме или спасти похищенного ребенка. В юности он жил в Городе — центре мира, культуры, науки, и прогресса — в течение двух десятилетий, но он не нашел себя, пока не оставил его и отправился блуждал по пыльным, бесплодным землям за горами.
Используйте свои таланты, что‑то, казалось, шептало в нем. Ты сможешь в этом разобраться.
Это заставило его улыбнуться с сожалением. Он не мог не задаться вопросом, почему, если Гармония действительно слушала, она не дает более определенные ответы. Часто, Ваксиллиум получал от молитвы чувство поддержки. Продолжай идти. Это не столь трудно, как ты считаешь. Не сдавайся.
Он вздохнул, просто закрыв глаза, теряя себя в мыслях. В других религий были свои церемонии и встречи. Не у Путийцев. В некотором смысле, эта самая простота делает Путь намного сложнение для следования. Такое истолкование он сделал для собственной совести.
После размышлений в течении какого‑то время, он не мог избавиться от чувства того, что Гармония хотела, чтобы он изучал Изчезающих и был хорошим лордом дома. Эти два свойства были взаимно исключительны? — так думал Тиллауме.