Страница 5 из 14
Сами тренировки – тоже не сахар. Это у себя, в поселковой команде, я был лучшим, а в ЦСКА ничем не выделялся. Наоборот, уступал многим в плане физических кондиций. Поэтому из нападения меня перевели в центр полузащиты, где я выезжал порой за счет головы, каких-то нестандартных ходов.
Самое любопытное: учась в школе ЦСКА, а в будущем попав в «Спартак», в детстве я болел за… киевское «Динамо». На фанатской почве у нас постоянно вспыхивали разногласия и разборки. В школу даже специально приходили милиционеры: записывали в свои блокнотики, кто за какую команду болеет. Самые рьяные фанаты собирались на железнодорожной станции Лобня, и там у них начинались свои «междусобойчики».
Со временем, повзрослев, я стал все больше и больше сторониться драк. Время было опасное. Одного моего знакомого зарезали. Ребята погибали ни за что. И я начинал понимать: драки – это не то, что мне нужно в жизни. В конфликтных ситуациях иногда лучше уходить в сторону.
В 16 лет я окончил школу и встал перед выбором: что дальше? До армии оставалось два года, и их надо было чем-то занять. Собрались вчетвером с друзьями и решили: поступаем в Институт физкультуры. Мы любили спорт, и выбор был понятен. Однако перед самыми экзаменами я уехал на очередной турнир в составе ЦСКА. И выпал из обоймы. Да и товарищи мои не особенно преуспели при поступлении: сначала «провалился» один, потом – другой, и на самом последнем экзамене – третий.
Что делать: собрались опять. И приняли коллективное решение – поступаем в радиотехнический техникум. Нет, лично я-то, повторюсь, физику не любил. Но у выбранного нами учебного заведения был существенный плюс: оно находилось ближе многих других к нашему Останкину. И я снова сел за парту.
С окончанием школы были ликвидированы и наши команды – футбольная и хоккейная. Я продолжал заниматься в ЦСКА, но каких-то особенных перспектив в армейских рядах у меня не было. С вылетом красно-синих в первую лигу был ликвидирован их дубль. А в первую команду из школы приглашали одного, максимум двух человек. И хотя меня уже начали вызывать в сборную Москвы, во взрослом ЦСКА футболиста Мостового не замечали. И это было понятно: в полузащите за основной состав выступали ребята на два-три года старше меня, входившие в юниорскую сборную СССР, – Татарчук, Иванаускас, Колесников. В такой внушительной компании шансов заиграть в первой команде у меня почти не было. Зато в нее попал наш вратарь – Мишка Еремин.
Ну а я в тот момент и предположить не мог, куда выведет меня судьба. Будущее было в тумане. Но вскоре мой час настал. Как-то вечером в телефонном разговоре один из моих партнеров по армейской школе сказал:
– Обязательно приезжай завтра на тренировку в ЦСКА, с тобой хочет поговорить тренер.
Крайне заинтригованный, приехал. Тренер, Евгений Николаев, не стал долго тянуть:
– Саш, появился вариант. «Красная Пресня», вторая лига. Тренером там Олег Иванович Романцев, который не так давно сам играл и был капитаном «Спартака». Хочешь попробовать?
Я открыл рот. Он спрашивал, хотел ли я? Конечно, хотел! Для меня в ту пору этот вариант выглядел чем-то несусветным, как будто меня звал «Милан». Вечером я собрал всех своих знакомых ребят и в торжественной обстановке объявил:
– Пацаны, приглашает «Красная Пресня». Зовут к себе на тренировку.
Гордость так и переполняла. А утром поехал звонить, узнавать, когда и куда мне ехать, дома-то у нас телефона не было. Ну а потом я отправился в путь. Свой путь – в профессиональный футбол.
Самое-самое
…ГЛАВНАЯ МЕЧТА ДЕТСТВА
– Я не был мечтательным пареньком. В детстве старшие любили задавать вопросы: «Кем ты будешь? Кем ты хочешь работать?» В таких случаях я отвечал: «Никем». А ответы моих одноклассников: «Инженером, трактористом, механиком» – раздражали. Если бы я сказал, что мечтаю стать футболистом, меня бы не поняли. Это не считалось за профессию. Над таким ответом все бы смеялись. Чего мне хотелось на самом деле? Наверное, какой-то другой жизни. Нормальной. Возможно, заграничной. Раньше слово «заграница» манило. Очень хотел когда-нибудь оказаться за кордоном – чтобы увидеть и понять, как люди могут так разно жить. Такие же люди: с головой, двумя ногами и двумя руками – и так отличаться от нас в плане быта.
…ГЛАВНЫЙ КУМИР ДЕТСТВА
– У меня их не было. Ни одного. Это сейчас все зарубежные чемпионаты – на виду, а раньше мы о чужом футболе почти ничего не знали. У меня детство прошло на поле. Единственное, что помню, – собирал цветные футбольные фотографии… В ГДР был модный журнал, в котором печатались постеры – снимки разных команд. У одного из моих друзей родители работали в Восточной Германии. И если этот парень приносил журнал в школу, я готов был подраться, чтобы мне его отдали. А картинку потом выдирал и вешал на стенку у кровати.
…ГЛАВНАЯ ВЕЩЬ, КОТОРОЙ НАУЧИЛ ОТЕЦ
– Мне практически никто и никогда не давал советов и целенаправленно не учил: мол, это надо делать так, а то – эдак. У отца я перенял спортивную и человеческую настойчивость. Понял, что никогда нельзя говорить: не могу. Даже если чувствую: тяжело, но умом понимаю – надо. В детстве у моих родителей часто спрашивали: почему у вас такой сын упрямый? А я действительно мог упираться до последнего: мол, пока я это не сделаю, не сойду с места.
…ШАЛЬНОЙ ПОСТУПОК ЮНОСТИ
– Их было множество. Летняя жизнь в Подмосковье – это пионерлагеря, бестолковые, необдуманные поступки. Мы могли ночью полезть в чужой сад, где сидит злая собака, чтобы сорвать какое-то несчастное яблоко. Эта собака на тебя прыгает, ты от нее убегаешь, перепрыгиваешь через забор, цепляешься за проволоку… Такие случаи были сплошь и рядом. Я не был заводилой, бегал в компании, не отставал. Как-то на пруду стащили лодку. Отцепили ее и в три часа ночи поплыли на другой берег – а там отдыхающие жгли костер. Мы обкидали их помидорами, а они потом носились за нами с палками. Словом, шалили. На то и детство.
…СИЛЬНОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ ДЕТСТВА
– К нам в пионерлагеря приезжали дети из соцстран – Болгарии, Румынии. И я влюбился в девочку из Болгарии. Она была самая красивая из своей группы. Когда она уехала, я очень сильно страдал. Потом мы долго переписывались… Возможно, это моя первая влюбленность.
…БОЛЬШАЯ ОБИДА ДЕТСТВА
– Большинство обид связано с футбольными или же хоккейными поражениями. Помню, как играли на турнире «Кожаный мяч» в Горьком. Шел полуфинальный матч. Перед его началом мне сказали: если я в этой встрече хорошо сыграю и забью гол, буду признан лучшим игроком турнира. Но соперник оказался не подарок. Нашу команду «возили» всю игру. Пацаны так испугались, что не могли выбраться из своей штрафной. Сгрудились в ней и отбивались. Я один носился впереди и просил лишь о том, чтобы мне выбили мяч – любыми силами. Но у ребят не получалось и этого. Я бегал, злился, кричал, не зная, что делать. Видел, что все ребята струхнули. В итоге начал орать буквально на всех – и на своих, и на чужих. Судья не стал долго смотреть и удалил меня в самом начале второго тайма. Он был прав – со мной произошел натуральный нервный срыв. Я долго не мог прийти в себя. И затаил на партнеров огромную обиду. Тот матч мы проиграли 0:1, пропустив решающий мяч ближе к концу встречи. А я долго ни с кем не разговаривал.
…ЯРКОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ ОТ ШКОЛЫ
– Больше всего запомнилось в целом лояльное отношение ко мне учителей. В школе, как ни странно, никто не противился тому, чтобы я жертвовал учебой ради спорта. Хотя из-за тренировок порой приходилось прогуливать уроки. Но я не припомню, чтобы кто-то мне говорил в назидательном тоне: «Забрось ты свой футбол и садись за парту».
…БОЛЬШАЯ ГОРДОСТЬ ДЕТСТВА
– Многие завидовали мне из-за того, что у меня все получалось в спорте – и в футболе, и в хоккее. Но вместе с тем уважали. Причем и парни из старших классов, и учителя. Все-таки в простой сельской школе не было других ребят, одаренных во всех видах спорта. А учителя постоянно говорили: завтра у нас игра между такими-то классами по баскетболу: номер один – ты, Мостовой. Футбол – Мостовой. Хоккей – Мостовой. Волейбол – Мостовой. Прыгать, бежать куда-то – Мостовой. И я гордился тем, что без меня – никуда. Но это была правильная гордость. Я никогда не ходил по школе задрав нос, никого не замечая вокруг.