Страница 4 из 25
Туман над городом
Встал над городом туман, помолился Богу: «Не введи меня в обман, укажи дорогу. Что-то вдруг произошло в мире, очевидно: всё вокруг заволокло, ничего не видно». Бог решил: куда ни шло! И помог туману. Всё вокруг разволокло, видно, как с экрана. Солнышко насквозь небес разметало хмури, и — с туманом или без — всё вполне в ажуре. Но из недр небытия вопль истошный брызжет: «Господи? А где же я? Я ж себя не вижу?» Бог на это с ВЫСОТЫ: «Не рядись со мною. Делай выбор: либо ты, либо остальное. Меньше думай о себе, вот твоя задача». И в ответ небытие разразилось плачем. * * * Вылетали из памяти вместе: город, улица, речка и сад. Ни привета от них, ни известий, ни надежды вернуться назад. Голоса и знакомые лица, и пожатия дружеских рук, — все они, как осенние птицы, потянулись на солнечный юг. Потянулись — и канули в воду. Где-то ждёт их другая страна… Вылетают из памяти годы, видно, память для них холодна.Точечки-тирешечки
Говорил лилипут с лилипуточкой, перепутывая шуточку шуточкой, перехихивая хиханьку хаханькой, называя лилипуточку махонькой и щелкая слова, что орешечки, выбивая за строчечкой строчечку, — Как в морзянке, точечку за тирешечкой и опять за тирешечкой точечку. А над ними деревья огромные потупляли свои взгляды нескромные: ах, какие, мол, они у нас махонькие, Всё им хиханьки, мол, всё им хаханьки, и склонялись небеса солнцеликие перед их любовью великою.Белое и черное
Как различить, где белое, а где чёрное? Как распознать, где чёрное, а где белое? К белой вершине тропинка взбегает горная, к чёрной земле снежинка жмется несмелая. Чёрные дни тоскуют о белых ночах, белые ночи вздыхают о чёрной темени. И голова, что белеет на ваших плечах, видится чёрной в каком-то далёком времени… Белым по чёрному — это времени след. Чёрным по белому — это листы газеты. Буквы спешат. И тоскует вопрос по ответу — так же, как где-то по вопросу тоскует ответ.Простая история
Один счастливый человек не знал, что он счастливый. Ему казался чёрным снег и небо некрасивым. И обвинял он в этом всех, судьбу, жену, соседа. Но был счастливым человек, хоть сам о том не ведал. Когда совсем не стало сил от этих горьких мыслей, счастливый человек решил покончить счеты с жизнью. Поглубже пропасть отыскал и бросился с обрыва… Но и тогда ещё не знал о том, что он счастливый. И все осталось позади, не мучит, не тревожит… Раздайся, небо! Он летит, хоть он летать не может. Но он летит, но он летит, так просто и красиво, что птицы на его пути завидуют: счастливый! И замедляет время бег, чтоб посмотреть на это. Летит счастливый человек, летит над белым светом, летит он выше облаков, над лесом, над заливом… Не верите? Летать легко. Труднее быть счастливым. * * * Звук не дошёл до тишины, он где-то пал на полдороге, и были больше не слышны его сомненья и тревоги. Но улица не знала сна, и вот тогда, молчать не в силах, заговорила тишина над звука павшего могилой. Она над городом плыла, надежда наша и порука… И это музыка была, что в мире недоступна звуку.Я шагаю в молодость
И пошёл я в молодость. Шёл и шёл. Чтоб не заблудиться, спрашивал дорогу. А вокруг смеются. Это хорошо. Значит, моя молодость где-то недалёко. Я шагаю в молодость. Прибавляю шаг. Иногда звоню жене, чтобы не грустила. Только одного я не пойму никак: по дороге в молодость убывают силы. По дороге в молодость горбится спина, по дороге в молодость ноет поясница. Кудри осыпаются. Даже седина из почтенья к лысине склонна расступиться. Я шагаю в молодость. Замедляю шаг. Что-то эта молодость выглядит, как старость… Эх, дорога в молодость, всем ты хороша! Но кому готовилась, а кому досталась.